Владимир Маяковский - Блек энд уайт

Если
Гавану
окинуть мигом -
рай-страна,
страна что надо.
Под пальмой
на ножке
стоят фламинго.
Цветет
коларио
по всей Ведадо.

В Гаване
все
разграничено четко:
- у белых доллары,
у черных - нет.
Поэтому
Вилли
стоит со щеткой
у "Энри Клей энд Бок, лимитед"

Много
за жизнь
повымел Вилли -
одних пылинок
целый лес, -
поэтому
волос у Вилли
вылез,
поэтому
живот у Вилли
влез...

Мал его радостей тусклый спектр:
- шесть часов поспать на боку;
да разве что
вор,
портовой инспектор,
кинет
негру
цент на бегу.

От этой грязи скроешься разве?
Разве чтостали бы
ходить на голове!
И то
намели бы
больше грязи:
- волосьев тыщи,
а ног -
две

Рядом
шла
нарядная Прадо.
То звякнет,
то вспыхнет
трехверстный джаз.
Дурню покажется,
что и взаправду
бывший рай
в Гаване как раз?!.

В мозгу у Вилли
мало извилин,
мало всходов,
мало посева.
Одно
единственное
вызубрил Вилли
тверже,
чем камень
памятника Масео:

"Белый
ест
ананас спелый,
черный -
гнилью моченый.
Белую работу
делает белый,
черную работу -
черный"

Мало вопросов Вилли сверлили.
Но один был -
закорюка из закорюк!
И когда
вопрос этот
влезал в Вилли,
щетка
падала
из Виллиных рук.

И надо же такому случиться,
чтобы, как раз тогда,
к королю сигарному -Энри Клей,
пришел, белей, чем облаков стада,
величественнейший из сахарных королей!!!

Негр
подходит
к туше дебелой:
"Ай бэг ёр пардон, мистер Брэгг!
Почему и сахар,
белый-белый,
должен делать
черный негр?

Черная сигара
не идет в усах вам -
она для негра
с черными усами.
А если вы
любите
кофий с сахаром,
то сахар
извольте
делать сами!"

Такой вопрос
не проходит даром.
Король
из белого
становится жЁлт.
Вывернулся
король
сообразно с ударом,
выбросил обе перчатки
и ушел...

Цвели
кругом
чудеса ботаники.
Бананы
сплетали
сплошной кров.
Вытер
негр
о белые подштанники
руку,
с носа утершую кровь;

Негр
посопел подбитым носом,
поднял щетку,
держась за скулу.
- Откуда знать ему,
что с таким вопросом
надо обращаться
в Коминтерн,
в Москву?

5/VII - Гавана.
1925