Видение Арсением Ярину

Уже осень в самом разгаре, а в поместье она и не чувствуется, Арсений сравнивал свой мир и здешний. Здесь продолжалось ещё лето, и казалось оно нескончаемое, повсюду цвели цветы. Даже летний зной среди прохлады деревьев прослеживался. Прохаживался по саду возле террасы, где за столом собиралась вся большая и видать очень дружная семья, ждали обеда. Как он заметил, здесь жило несколько поколений, и даже несколько семей. Ко всем у него было теплое отношение, но голубоглазая женщина, она, как ему казалось, самая красивая из всех женщин, к ней он относился с осторожностью. Да и она его не замечала, смотрела на него и не видела его, как будто он пустое место. Иной раз ему казалась, что она проходила сквозь него, что ему было больно. Кто она на самом деле? Её называли принцессой, чья принцесса? Думал он. А тут его отвлекло видение. Он вновь вдруг увидел Надежду, она шла по дорожке сада к входу на террасу.
А у него вновь пришло видение, Как в первый день знакомства, только ещё ярче. Милое личико Надежды было обрамленное кольчужкой тонкого плетения, свисающей со шлема, ярко сверкнувшего на солнце. И её тонкий изящный стан, облачённый в длинную кольчугу, и повидимо такую лёгкую, что не стесняла её движения, да ещё поверх неё, что-то белое и прозрачное длиной до колен и с разрезами до пояса, перевязано красным длинным поясом. Из под кольчуги тоже выглядывала рубаха или платье. И под белым прозрачным это казалось головокружительно красиво. Из-под кольчужки шлема, словно золото лились длинные светлые волосы. И меч в руке, да ещё за спиной колчан. Арсений помотал головой, шла Надежда в обычной одежде, как и в его мире, ходят женщины, обычное платье, но вдруг она вновь улыбнулась из-под кольчужки милой улыбкой и голубые глаза сияли. «Что это»? подумал Арсений. Вновь тряхнув головой, видение пропало, а проходя мимо него, Надежда улыбнулась, сказав,
- Здравствуй Арсений, чужестранец.
У него вновь видение, она уже протягивала меч, остриём вперёд, и улыбалась радостно, и притопывала красным сапожком. Как же она красива там, красные сапожки с заправленными в них атласными шароварами воина. Серебрится кольчуга из под белой прозрачной, что это и как назвать? И ему пришло в голову рубаха-шемиз, перевязана наборным красным длинным поясом. И рядом с ней – напротив неё он увидел себя, тоже в одежде русича-воина и с мечом.
- Интересно. Что это? – Прошептал он.
И вдруг услышал песню, она отвлекла его от видения. Её раньше пели в его мире, но здесь это пение удивило его.

- Жил был художник один. - Пел женский красивый голос. Кто-то пел с душой, и в ней присутствовала радость и чуточку грусти. На веранде все затихли, затаив дыхания слушали.
«Что тут удивительного? - Подумал Арсений, поёт где-то женщина ну и что? Что они все так затихли? И вновь послышалось.
- Может, я сошла с ума. Ах, ааа, И в продолжение сна площадь цветами полна. Аааа
И вдруг на террасе все радостно засмеялись и заговорили.
- Отошла, слава тебе Ладушка.
- Манечкааа!
- Вернулась в жизнь.
- Мамочка ты прелесть!
- Стрекозка моя.
- Доченька.
- Солнышко.
- Ласточка моя.
- Сестричка.
- Девочка моя, доченька, наконец-то
- Ну, теперь все будет хорошо.
- Жизнь продолжается.
Все смеялись, радовались и разговаривали одновременно и в унисон и в разноброд, говорили и говорили, и взрослые и дети.
Арсений не понимал, о чём это все они говорят? И так умиленно улыбаются, и смотрят вроде, как на него, но мимо него.
Он оглянулся и видел ту женщину с голубыми глазами. Она выплывала из-за кустов роз в танце, кружилась и смотрела в небо. В руках держала над головой прозрачный радужный палантин, и он чуть шевелился, развивался над нею в воздухе. Да и платье её, такое лёгкое, тоже поднималось и опускалось в такт танца, и пела.
Пела миллион алых роз, в его мире обычная песня. Но она так пела, как он никогда не слышал, даже автор песни в его мире так не исполняла. А здесь, словно эхо подхватило её голос, и разнёс по всему пространству. Как будто она везде. И музыка, музыка тихо, тихо звучала везде.
Откуда? Думал Арсений, все же здесь на террасе сидят, и никто не производит музыки.
А она, как на крыльях летела в танце, и как в замедленном темпе, как показалось Арсению, глаза её светились. Радость и счастье исходило от неё. С террасы сбежал по ступенькам Пётр со словами
- Доченька моя, ты вновь раскрылась.
«Какая же она ему дочь? Подумал Арсений, он и старше-то её всего-то, наверное, на десяток лет. Вроде её отца Николаем зовут. Странно всё у них».
А этот Пётр подхватил её на руки и закружил ее, целуя, приговаривая,
- Доченька моя, девочка моя. Матушка сотворила чудеса с тобой, доченька.
- Петечка, отпусти меня. - Засмеялась голубоглазая женщина. Со мной всё хорошо. А он поднял её над собой словно ребёнка.
- Мариечка, девочка моя, наконец-то. - Сказал этот Петечка. – Ивар ты видишь? Он обратил взор на террасу
- Да! - Радостно ответил он. – Малиновый звон.
- И как там?
- Двое. - Ответил тот, который Ивар. Улыбался и светился, как солнце. - И девочки.
- Да, девочки – радостно засмеялся Пётр, всё ещё держа над собой эту голубоглазую Мариечку.
- Ураааа!!!- Закричали все, не сговариваясь на террасе. - Девочек нам, как раз и не хватает. Ураааа!!!
«О чём это они? Подумал Арсений. Удивительные люди».
А Пётр занес эту женщину на террасу и осторожно опустил на стул рядом с её мужем, то, что он её муж, он уже знал.
На стол подали обед.
- Арсений! - Окликнул его Пётр. - А ты чего там стоишь, садись за стол.

Арсений увидел Надежду, она уже в белом передничке сервировала стол.
«Как-то не вяжется, - подумал Арсений, - этот её белый передник и улыбающее её, в его ведении, лицо обрамленное кольчужкой. Почему она в прислугах? В тот раз она сказала «мы семья» но мне это ничего не говорит, что значит «мы семья» и Светлозар тоже говорил, «мы семья»
После обеда никто и не расходился, все ещё светились от радости, а эта Мариечка с голубыми глазами произнесла.
- Петечка, Малиновый звон. Все радостно вновь засмеялись.
«Почему они все так радостно смеются? Причём здесь малиновый звон? - Подумал Арсений, и церкви здесь не видел, чтоб гудеть, звенеть колоколам в малиновом звоне и стал прислушиваться. Нет не слышно, пожав плечами Арсений. Но услышал ответ Петра.
- Для тебя, моя девочка, сию минуту. Любочка, подай гитару, доченька. За гитарой кинулись и Любочка и ещё два мальчика лет десяти. Но Любочка проворнее всех оказалась, быстро принесла гитару. Пётр подошёл к Мариечке и сел рядом с ней, рядом сидящий Светлозар уступил ему место, по другую сторону Марии. Побренчав чуть, он заиграл музыку песни малинового звона.
«В их мире её тоже поют? Удивлённо подумал Арсений.
А Пётр запел. У Арсения даже дыхание перехватило, как красиво пел этот Пётр. Казалось не земным голосом. А за тем и на повторе куплета, запела голубоглазая Мариечка, пела с придыханием, и это раздавалось везде. А это добавленное голубоглазой «Аааа» звенело действительно, словно малиновый звон. А они сидели рядом смотрели друг на друга и светились улыбающими глазами. А затем и все сидящие пели. Арсений сидел и слушал. Посмотрел на Надежду, та тоже, присела возле жены Петра, обняв её, и тоже пела вместе со всеми. И Арсений вдруг увидел её вновь в видении, но без кольчуги, а красном платье бегущей по берегу реки.
«Да, что это? Подумал Арсений. Он встал, стряхнул с себя видение и вышел в сад, и стоял, смотрел и слушал, как поют.
 И вдруг он прошептал;
- Озарила нежность на рассвете, а там и ты в улыбке озаряющей всё на свете. И тихое твоё дыхание, что от него трепет сердца моего, слышно во всей вселенной. И словно колдовство из ярких красок, опустилось и окутало нас. Лишь за окном слышно ветки колыханья, но рядом ты и нечего мне больше внимать, чем тебя сонную созерцать. В разливе небесной чистоты, любуюсь я проявленным явлением красоты. Дрожание ресниц глаз твоих спящих, доставляет мне радость от созерцания. И целовать тебя во всей ночи Ярина милая моя.
Хм, что это я? В рифмоплётство подался и как у меня это получилось? Какая-то графомания что-ли? Удивился Арсений. Я стихи-то не читал никогда, не любил, не то, что их складывать. Хм, надо же! Ярина, её звали там Ярина, в том видении. Значит, было это на самом деле когда-то? – Ярина! - произнёс он тихо и нежно. И Надежда, словно услышав это имя, произнесённое им, с улыбкой посмотрела на него. – Надо познакомиться с ней, но как? А она произнесла.
- Куда же вы чужестранец, сейчас десерт будет.
И оглянулась голубоглазая женщина, посмотрела на него счастливыми глазами и произнесла мягким нежным голосом, что удивила Арсения, не сравнить с тем, когда она вазы швыряла.
- Арсений, куда же вы? Идёмте к столу, к столу.
Арсений стоял растерянный. «Она и имя мое запомнила? А она встала и подошла к нему, взяв под руку, и повела на террасу, от её прикосновения пошла такая искра ласки, словно его обняла вся вселенная с любовью и лаской.
- Вы знакомы с нашей Наденькой? - Спросила она Арсения, заглядывая ему в глаза. Что Арсения сковало, и он промолчал. – Идёмте, я вас сейчас познакомлю с нашей прелестью, она очаровательна. Арсений удивлённо подумал. «Как может меняться человек, и действительно от ненависти до любви всего лишь миг. А она светилась счастьем. Может уже возвращается её дочь? Спросить? А как?
- Наденька! - Обратилась голубоглазая к ней.
- Да, Мариечка. - Надежда остановилась с подносом чайного сервиза.
- Познакомься с нашим гостем, приятный такой человек, правда, он из другого мира, но уже адаптировался. Ах, оставь ты, Наденька, кухонные дела, давай сюда, я сама. - И отобрала поднос. Что ещё больше удивила Арсения. «Такая гордая была и неприступная и вдруг взялась за поднос.
- Знакомьтесь, знакомьтесь. Арсений, отчего же ты застыл, как мумия? Пред вами такая девушка!
- От этого и застыл. - Засмеялся Пётр. - Что поражён её красотой. Надюшка, смелей, а то ещё сбежит в свой мир. Держи его. - Смеялся Пётр.
А ещё Пётр подумал. «Доченька моя, раз взялась знакомить, значит совсем отошла от горя и печали, растворила всё, вернулась в жизнь, и наполнилась любовью. Доченька, ты же сама любовь. Ласково смотрел на Марию.
- Ой, Петечка, придумаешь же ты. - С улыбкой ответила Надежда. - Куда он сбежит, когда у вас всё на замке. - И подала свою руку, как в первый день встречи и произнесла. - Я Надежда. А вы ведь Арсений. – Утвердительно сказала она.
Арсений стоял, молчал и вдруг произнес, сам того не ожидая от себя.
- Нет, вы Ярина.
- О, надо же! Быстро вспомнил. - Засмеялся Пётр.- Удивлён, удивлён. Обычно нашим гостям больше времени надо было, чтоб вспомнить.
А Арсений, сам не осознавая, произнёс то, что ему перед этим было что-то наподобие стиха.
- Озарила нежность на рассвете, а там и ты в улыбке озаряющей всё на свете. И тихое твоё дыхание, что от него трепет сердца моего, слышен во всей вселенной. И словно колдовство из ярких красок, опустилось и окутало нас. Лишь за окном слышно ветки колыханья. Но рядом ты, и нечего мне больше внимать, чем тебя, сонную созерцать. В разливе небесной чистоты, любуюсь я проявленным явлением красоты. Дрожание ресниц глаз твоих спящих, доставляет мне радость от созерцания. И целовать тебя во всей ночи Ярина милая моя.
И он смотрел на Надежду, видя, как она от смущения покрылась румянцем. А она ещё красивее стала – подумал он.

Пока он произносил эти слова, стояла тишина, что Арсению казалось, слышал биение сердца каждого из них. И вдруг шквал аплодисментов.
- Ооо! - Раздалось от всех в унисон,
- Вот это парень! Молодец! - Сказал Светлозар, и все хлопали в ладоши и смеялись, но так радостно, что у Арсения ушла стеснительность и оторопь.
- Наконец-то и в нашем пространстве вновь наступила идиллия. – Произнёс Николай. – Все счастливы, и том мире, и здесь. Нам бы не пропустить, и поймать Григория, с его-то торопливостью, пролетит и наделает шуму во всей вселенной. Кто со мной! - Спросил Николай.
- Дедушка – я – Сорвался с места Яросвет. И я, и я, последовали Миродар и Радомир.
- Так и я пойду вместе с вами. – Сказал Светлозар. И все пятеро ушли контролировать мир.
- Какой сегодня прекрасный день. - Сказала с улыбкой Мария. - Такой радостный, веселый, солнечный, пронизан счастьем.
- Он и радостный, оттого, что ты улыбаешься. - Ответил ей Ивар, обнимая её. Вновь твои глазки стали, как небо, голубые.
- Ив, любимый, у тебя есть время?
- Для тебя любимая, всегда есть.
- Отвези меня тогда в клуб. Там, наверное, меня заждались. Пора вливаться в работу. Что это я? Раскапризничалась. – Засмеялась Мария. – Ты не знаешь?
- Знаю любимая, можно позже тебе скажу с поцелуем? И они пошли, обнимая друг друга. И только донеслось до них голосом Марии. – Я люблю тебя жизнь! Люблю! Я люблю тебя, слышишь? Я люблю тебя очень, и улыбку твою.

Петр, глядя им в след, произнёс тихо.
- Восстановилась доченька моя в гармонии. Тяжело терять близких и любимых. Хоть людям, хоть богиням. Но в этот раз она быстрее восстановилась, не пришлось от неё всё закрывать и в памяти стирать.
- А может от того, что Ивар-то с ней, тогда она всех потеряла, в той эпохе. Сказала подошедшая Лида, обняв Петра, продолжила. - А сейчас и Ивар и Яросветик с ней, да и Яросладочка жива и счастлива. И всё же встретятся они. Тем более, что значит для нас время?
- Да любимая, ты права. Работой и творчеством заинтересовалась, наполнилась любовью, и жизнь забьёт ключом.
- Скажите, Надежда, можно я буду вас Яриной называть? Это имя идёт впереди Надежды.
- Можно, но, как-то не привычно, слышать мне, то имя изначальное.
- Скажите Ярина, а это голубоглазая Мария, она ещё и работает где-то?
- Конечно, Арсений, у нас каждый занят своим трудом и творчеством
- Думал, такие не работают.
- Какие?
- Я не знаю, как называть вас в этом мире. Людьми иль человеками, а может и богами. Как?
Надежда-Ярина засмеялась, и сказала.
- А называй нас, как хочешь, вы тоже скоро все такими будите. Лишь время пройдёт. А оно быстро наступит. Так и есть! - Засмеялась она.
- А что она там делает?
- Она? Мариечка? Она там всё. - Засмеялась Надежда.
- Директор?
- Нет, директор у нас другая, но Мариечка не гласный директор, а писанина и отчёты её не интересуют. Она ведет кружки, художественный руководитель.
- Да? И что же она ведёт?
- Танцы, вокал, музыку, энергетические гимнастики. И не поверишь, даже русбой. Но русбой сейчас ведут её ученики, она лишь контролирует.
- Дааа? Надо же! Хм, русбой, такая хрупкая и русбой. а раньше она мне показалась надменной и жестокой.
- В горе и не такой ещё будешь.
- А, что дочь её возвращается? Она, отчего радостная такая?
- Нет, дочь там ещё, но она узнала о ней всё. Дочь её счастлива, и она вернулась к жизни. Может, поговорили, я не знаю, здесь в другом её счастье.
- А, что отсюда можно поговорить с нашим миром?
- Для них не составляет труда, даже побывать там. Тебя же они посылали на своей энергии.
- А почему сами они там не были? И не помогли ей? Или не вернули её?
- Планы Петеньки и Светлозара с Николаем никто не знает. Так надо.
- Значит, я могу вернуться домой? - С радостью спросил Арсений.
- Вам уже надоело у нас? – С грустью спросила Надежда.
Арсений посмотрел на неё и подумал. «Нет, теперь я не смогу уйти назад, а она со мной навряд ли пойдёт. Это был порыв ностальгии». И ответил.
- Нет Ярина, от вас я не смогу уйти. – Взяв её за руку. - Вы позволите остаться возле вас и быть с вами?
У Надежды зарделось лицо, она опустила глаза, пожала плечами, а потом подняла на него свои красивые и счастливые глаза и ответила смущённо
- Если вы этого хотите, оставайтесь. - И быстро стала собирать посуду со стола. Загремев чайными чашками, руки предательски дрожали.
- Надюшенька, ты на сегодня свободна. – Сказала ей Доминикия, мы сами справимся.
- Нет, нет, я закончу всё сама, отдыхай Доминикия.
- Иди, иди и покажи Арсению наше селение, он не видел его таким, какое оно на самом деле. Пусть полюбуется.
- В самом деле, Наденька, иди, мы сами справимся. – С улыбкой сказала Лидия. Скоро Марина придёт. И повернулась к дочери, Любочка помоги нам с бабушкой.
- Скажите Ярина, они боги? Я попал к богам?
Надежда засмеялась и ответила. – Ну, скажем так, да ты попал к богам. А что страшно?
- Нет, теперь нет, впервые дни было страшно. А потом освоился да и смотрю, здесь все относились ко мне сносно, кроме вашей принцессы. А она действительно принцесса? Но и она изменилась ко мне.
- Действительно. - Засмеялась Надежда.
- Так кто они? Ещё и тот молодой Пётр её называл дочерью. Она действительно его дочь?
Надежда улыбнулась, взяв его за руку, повела с террасы, и ответила
- Мы семья и этим всё сказано, Арсений. Если надо будет, тебе расскажут, не торопи события. – Ответила Надежда. – Идем, погуляем.
Таисия-Лиция
Продолжение следует.....