Театральный сезон

      Записки акт;ра найденные в ящике грим;рного стола одного провинциального театра.

1

      Я ненавижу театр и всем об этом говорю, но никто меня не понимает. Зрители смеются надо мной. Актёры обходят стороной. Режиссёр разводит руками: « Как вы можете выходить на сцену и заниматься искусством с таким настроением?» Но я ничего не могу ответить, потому что от его слов у меня сдавливает горло, слезятся глаза, щекочет в носу, и рука невольно тянется схватить что-нибудь тяжелое. К счастью ничего подходящего под руку пока не попадалось.
    Только уборщица баба Катя меня понимает, она говорит, что у нас не театр, а сортир. Конечно, может, в выражениях она слишком строга, но в целом я с ней согласен. Иногда вечером, когда рабочий день закончен, мы садимся рядышком и мечтаем, каким мог бы быть наш театр, если бы…
    Не всегда я был таким. Когда-то я пришел в театр восторженным юношей в надежде заниматься настоящим искусством. Но оказалось, что в этом театре искусством называется процесс изготовления ночных горшков. Я пробовал поговорить с директором, но он видимо меня не понял и сказал, что в других театрах и того хуже – делают посуду, счетчики на воду, колючую проволоку и даже презервативы, что к театру конечно не имеет никакого отношения, так что всё-таки я должен радоваться, что работаю по специальности. Что он имел в виду? Четыре года я учился тонко чувствовать художественную форму, учился быть артистом и вот… делаю ночные горшки.
    Ничего, скоро я привык, и даже научился делать гипсовые формы не хуже других. Дело пошло на лад, меня повысили в должности и сказали, что теперь я настоящий художник! До сих пор ночные горшки нашего театра пользуются неизменным спросом у детей.
    Я ненавижу театр и всем об этом говорю, но никто меня не понимает.

2                Невыразительный актёр

    Жил на свете один невыразительный актёр. За всю свою жизнь он ничего не выразил.

3                Выразительный актёр

    Жил на свете очень выразительный актёр. Каждый день по дороге на службу он успевал подметить, а потом изобразить, что-нибудь особенное: например, озорную птичку, или заносчивую даму с собачкой, сердитую кошку, шипящую на собачку, бродягу у магазина, сосредоточенно что-то жующего, водителя троллейбуса то и дело поглядывающего в зеркало заднего вида, старого подслеповатого кондуктора, усердно  перебирающего мелочь в своей нагрудной сумочке. Когда он всё это демонстрировал, пассажиры, кондуктор, контролёры, водитель хватались от смеха за животы, так что троллейбус останавливался, и дальше до службы ему приходилось добираться пешком.

4

    Один актёр постоянно опаздывал на репетиции. Чего только не предпринимали директор с режиссёром, чтобы он приходил вовремя: делали ему замечания, заставляли писать объяснительные, лишали премии, лишали зарплаты, позорили перед труппой,  даже однажды уволили… Но он всё равно опаздывал – такой был человек.



5               Новая жизнь

Артист А. проснулся утром в довольно странном расположении духа. Сегодня его обещали уволить, но он был совершенно спокоен. Ещё вчера настоящая буря мыслей и чувств сотрясала его сердце, а сегодня – полный штиль. «Всему свое время»,- подумал А., оделся и вышел из дома.
Погода была замечательная. Осеннее солнце поднималось над городом; воздух был чист, и он решил, не дожидаясь троллейбуса, пройтись пешком.
Сколько прекрасных мгновений мы теряем, доверяя себя городскому транспорту, проводя недели, месяцы, годы в бетонных, каменных, кирпичных коробках офисов, театров, лабораторий; не видя солнечного света, свежей листвы, неба, не чувствуя земли под ногами…
        Он шел, вдыхая полной грудью свежий осенний воздух, любуясь трогательной простотой пейзажа, и думал об осени, о её потрясающей красоте, о спокойствии, которое она дарит людям… Седые волосы его развевались, вид был настолько торжественный и отрешенный, что люди невольно оборачивались. Двое пьяных хотели - было, перегородить ему дорогу, но в нерешительности остановились. «Старый романтик»,- решили они, и снова увлеклись разговором.
Часы над входом показывали 10 минут двенадцатого, когда он подошёл к театру. «Опоздал!», - мелькнула в голове обжигающая мысль. Быстро взбежав по ступеням, он схватился за ручку двери. Дверь была заперта. Он позвонил в звонок – тишина. В здании никого не было. «Здесь ни на кого нельзя положиться, - подумал А., - лучше доверять свой талант бумаге». Он сел на ступени, стал что-то записывать, и вдруг заснул.
        Разбудил его звук приближающегося мотора. Во двор с грохотом вкатился автобус.
- А.! – закричали из кабины.
- А., ты? – завопили из открытых форточек салона.
        Из автобуса стали выпрыгивать люди, они были одеты по-спортивному, это были артисты. В руках они держали грабли и лопаты.
-  Что за ерунда! Мы на субботнике, а ты тут валяешь дурака!
- А.! А.! А.! – начали вдруг скандировать артисты.
        Они подняли А. на руки и стали качать. Потом в двери щёлкнул замок; он не успел опомниться, как его на руках внесли в театр и осторожно усадили в директорское кресло.
- Я предлагаю вам сыграть главную роль в новой постановке, - сказал директор, входя в кабинет,- распишитесь, приказ на столе.
Ошеломлённый и измятый А. вышел из театра. «Какие хорошие люди»,- думал А. Приказ был подписан. На ступенях изорванная и истоптанная лежала его рукопись. «Наверное, выронил, когда меня несли», - подумал А. Он сел на ступени, расправил помятый листок, начал читать, но вдруг снова заснул…

          Артист А. проснулся утром в довольно странном расположении духа.
 Сегодня его обещали уволить, но он был совершенно спокоен. «Всему свое время»,- подумал А., оделся и вышел из дома...
Было 10 минут одиннадцатого, когда он подошёл к театру. На этот раз он не опоздал. Он быстро взбежал по ступеням, сильным движением отворил дверь и сразу прошел в кабинет к директору. Сухо поздоровавшись, он сообщил о цели визита, взял бумагу и стал писать:
        Директору театра от артиста А. Заявление.
        Прошу уволить меня с занимаемой должности по собственному желанию.

Так началась его новая жизнь.



6                Кляуза

      «Кляуза!.. Поклёп!.. Донос!..»,- клокотало и взрывалось внутри от негодования у актёра М. «Это подло… Неслыханно… И это называется театр!..»,- торопились, наскакивали одна на другую мысли. Он сидел на стуле, прямо напротив директора. Видно было, что он растерян: руки не слушались его, колени и губы дрожали. Рядом, отвернувшись от него, сидела актриса Ж.               
- Итак,- строго сказал директор, поднимая глаза на актёра М.,- актриса Ж. обратилась ко мне с жалобой, что вы не выполняете работы в срок, игнорируете замечания, отказываетесь подчиняться?
- Это не так!- с жаром выпалил М.,- Я не от чего не отказываюсь! Она… Я…
Дыхание у него перехватило, он покраснел и осёкся.
- Может быть я не права,- с достоинством вступила Ж.,- но хочу сказать, что это уже не в первый раз. Театр – это производство, производственный процесс, у нас есть должностные инструкции, пусть он не уважает меня, я стерплю, но он подводит весь коллектив! И я считаю своим долгом…
- Довольно, я вас понял,- оборвал директор,- мне самому всё это неприятно. Но я уверяю вас, что это больше не повторится. Ведь так?- обратился он к М.
- Так.- процедил М.
- На этом считаю конфликт исчерпанным. Возвращайтесь к работе.
      Директор встал, показывая тем самым, что больше задерживать его не стоит. М. и Ж. вышли.
      Директор ещё раз просмотрел заявление, поморщился и положил его в нижний ящик стола. Он хотел было вернуться к отчёту, но не смог, в дверь опять постучали…

               
7

Актёр Ф каждое утро приходил на службу ровно к 9, и начинал готовиться к репетиции.  Сперва он разогревал кисти рук, затем мышцы лица, голосовые связки, после специальной гимнастикой подготавливал тело. В 11 часов начиналась репетиция. Он брал пьесу, находил зерно роли, проходил рисунок роли с разными актёрскими задачами, в разных предлагаемых обстоятельствах. Казалось, он видит своего героя изнутри и со всех сторон одновременно. Каждым мускулом, каждым нервом он ощущал площадку, и сердце его при этом радостно билось.
Его расстраивало только, что спектакли в этом театре шли раз в неделю по воскресениям. Тогда появлялись остальные актёры. Они нехотя, иногда даже не здороваясь друг с другом, проходили на площадку, отрабатывали представление и расходились по домам. Так что, можно сказать, их в театре совсем не было. Да и театр этот трудно было назвать театром, он больше напоминал булочный магазин. Так что непонятно, что делал здесь этот человек, но каждое утро он приходил к 9 и тщательно готовился к репетиции.

8                Последнее представление

     Когда дозвучат за кулисами пистолетные хлопки обид, автоматные очереди обвинений; разорвутся все гранаты взаимных претензий, догорят взорванные бункеры лицемерия, заклинит в затворах пулемётные ленты сплетен, кончатся снаряды для гаубиц мата и реактивных миномётов скрабезных шуточек, налетят друг на друга и заглохнут слетевшие с траков танки недовольства и административных взысканий, упадут в море  истребители и бомбардировщики начинённые смертоносным «Я считаю, что он работает плохо», и атомный ракетный крейсер несущий на борту заявления «об уходе по собственному желанию» сядет на мель… Тогда уставший от всего этого шума актёр выйдет на сцену, и даст своё лучшее представление. Алле-Опп! Музыка. Финал.

9   Песенка неудачливого актёра

В чём радость ремесла? - Одна тревога,
Сомненье вперемешку со стыдом,
Дорога эта, словно жизнь без Бога,
Как сказочка пустая – ни о чём.

Мне сердце жгут насмешки и остроты
Смердящий струп – обид водоворот.
Настанет день – сведу я с вами счёты,
Ну что ж, и вы предъявите мне счёт.

Служенье муз – красивое названье,
Но для чего я зван на этот «пир»?
Где чести блеск, где совесть, где призванье?
На выход?
                Что ж,
                Я первый пассажир!

2016-2017