Космонавт номер 11... Памяти Алексея Леонова

          18 марта 2025 года исполняется 60 лет с тех пор, как человек в первый раз вышел в открытый космос. Это сделал советский космонавт Алексей Леонов во время полета 18–19 марта 1965 года. Ниже своей публикации от 2019-го года я решила добавить, на мой взгляд очень интересные факты, изложенные на "Лента.ру" редактором отдела "Наука и техника" Сергеем Варшавчик в честь этого знаменательного события. Приятного прочтения!



          13 ноября 2019 года простились с Алексеем Леоновым (30.05.1934-11.10.2019) — легендарным космонавтом, первым человеком, который вышел в открытый космос. Тот знаменитый полет на корабле «Восход-2» в 1965 году, без преувеличения, изменил мир. Героем восхищалась вся планета. А через 10 лет Алексей Архипович снова стал первопроходцем — в советско-американской экспедиции «Союз-Аполлон».
          О нем писали, снимали кино, а он словно не замечал этой славы — оставался все таким же скромным и влюбленным в свое дело. Ему было 85.
 
          Вечная память выдающемуся замечательному человеку нашей Родины...
          Царствие Вам небесное, Алексей Архипович...



Мог бы стать не последним актёром,
инженером, художником и...
А случилось, что лётчик матёрый*
покорил притяженье Земли,

да не просто, в пространство Вселенной
выйдя первым, увидел её:
море Чёрное, горы... Мгновенной
вспышкой чувство восторга. Струёй

света этого память позднее
голубой рисовала пейзаж
и, уж, не было темы важнее,
бесконечностью жил вернисаж.

Сын, герой и легенда Отчизны
современникам нёс позитив
и... вдруг точка в судьбе летописной,
чтобы в звёздную вечность уйти...

13.10.2019 г.
*очень опытный и сведущий в чём-либо специалист


НА ФОТО АВТОРСКИЙ КОЛЛАЖ:
- Леонов Алексей Архипович - лётчик-космонавт, 1965 год.
- Картина Алексея Леонова «Над Черным морем»
- Алексей Леонов,  дважды Герой Советского Союза, работает над очередной картиной.

              Сам автор рассказывал: "В картине «Над Черным морем» я постарался изобразить Землю такой, какой видел ее с высоты около пятисот километров. Район Черного моря выбран не случайно, ведь именно тут был осуществлен выход из корабля. Кроме того, здесь в поле зрения попадают самые характерные детали земной поверхности — море, горы, равнина.
              Хочется упомянуть особенность, характерную для Земли, какой ее видит космонавт. Все многообразие земных красок при взгляде из космоса всегда обобщено сиренево-голубой дымкой атмосферы.
              Выходим из ночи в утро. Видно, как начинает быстро светлеть горизонт. Яркая красная полоса опоясывает всю Землю, затем переходит в оранжевую, оранжевая в голубую, голубая через синий полутон в фиолетовую, и затем уже простирается чёрное бархатное космическое небо. Вот и солнце встаёт. Оно большое и необычно выглядит в своем красном кокошнике — солнечной короне. Несколько секунд, и корона растаяла. Солнце становится меньше и меньше, но зато ярче и ярче.
              За одни земные сутки в космосе проходит шестнадцать космических суток со сменой дня и ночи. За одни земные сутки солнце в космосе восходит и заходит шестнадцать раз!"


              P.S.:
              Ушёл последний из тройки моих самых любимых космонавтов (из 1-го отряда) - Ю. Гагарин (№1), В. Комаров (№7), А. Леонов (№11), ушла эпоха великих космических побед... Светлая им память....
              Хотя, есть, конечно, и другие любимцы, но это герои более поздних полётов - П. Климук, Г. Гречко, В. Шаталов, В. Джанибеков...)



P.P.S. от 18.03.2025 г.:
Предлагаю Вашему вниманию только пару фрагментов из публикации. Прочитать полный текст и увидеть несколько редких фото можно, пройдя по ссылке:
https://lenta.ru/articles/2025/03/18/voshod2/

«Человек вышел в космическое пространство!»

          18 марта 1965 года в половине девятого утра подполковник ВВС Павел Беляев и майор ВВС Алексей Леонов надели скафандры и на автобусе отправились на космодром Байконур.
          В 9:20 после прощальных объятий и рукопожатий экипаж стал подниматься на корабль, при этом Беляев вел себя спокойно, а Леонов заметно волновался.

          По традиции, сложившейся еще с гагаринского старта, космонавтов до закрытия люка провожали люди, готовившие полет и отвечающие за него: главный конструктор ОКБ-1 (ныне ракетно-космическая корпорация «Энергия») Сергей Королев, его заместитель Евгений Шабаров, организатор и куратор Центра подготовки космонавтов (ЦПК) генерал-лейтенант авиации Николай Каманин и начальник стартовой команды Байконура полковник Анатолий Кириллов.

          Затем Кириллов дал команду на старт, и в 10:00 по московскому времени ракета пошла вверх. Волнение провожавших достигло высшей точки: 22 февраля 1965-го взорвался аналогичный «Восходу-2» беспилотный «Космос-57», и все понимали, что в случае аварии до 40-й секунды полета спасение экипажа практически невозможно.

          Каманин вспоминал:
          - Да и все 526 секунд выведения корабля на орбиту были полны тревог, недаром некурящий Королев после отсчета 530-й секунды дрожащими руками взял папиросу и закурил.

          После этого все перешли на командный пункт, напряженно ожидая вестей с орбиты. На втором витке «Восхода-2» Беляев с пульта управления открыл люк в шлюзовую камеру и, подождав, когда туда войдет Леонов, закрыл ее, начав разгерметизацию шлюза.

          После этого скомандовал товарищу: «Леша, начинай выход!» — «Понял, я пошел!»

          В голове у Леонова мелькнуло: «Назвался космонавтом — вылезай в космос» — и он шагнул с обреза шлюза в безвоздушное пространство, разматывая крепкий пятиметровый фал, соединяющий его с кораблем. Это произошло в 11:34:51.

          В момент выхода Леонова в открытый космос командир «Восхода-2» передал сообщение в эфир: «Человек вышел в космическое пространство! Человек вышел в космическое пространство! Находится в свободном плавании!»

          Как договаривались еще на Земле, Леонов доложил: «Вышел из корабля в космос, нахожусь вблизи корабля».

          Леонов вспоминал: «Корабль медленно вращался, купаясь в солнечном потоке. Я видел его сияющим, хорошо просматривались мелкие детали и надписи на двигательной установке. Слышу в наушниках голоса наблюдающих за мной при помощи телекамер с Земли: "Смотри-ка, живой…" Внизу под собой вижу Черноморское побережье Кавказа и не менее радостно докладываю: "В Сочи хорошая погода". — "Без тебя знаем. Выполняй задание", — коротко ответили мне. Волновались, не хотели отвлекаться».

          На Земле царило ликование. Каманин писал: «Мы наблюдали за его выходом по телевидению, Леонов плавно парил в космосе, помахал нам сперва левой, а затем правой рукой, несколько раз специально переворачивался, отходил и подходил к кораблю. Мы видели его на фоне Земли в трех-пяти метрах от корабля».

          Пора было возвращаться на корабль, но Леонов вдруг почувствовал, что не может этого сделать: из-за гигантской разницы давления снаружи и внутри скафандр увеличился в размерах так, что невозможно было ухватиться за поручни, чтобы войти в «Восход-2». К тому же в левой руке у него была кинокамера.

          Вспомнился предполетный инструктаж, на котором Королев сказал ему:
          Прошу быть предельно внимательным, и обо всем, что делаешь, докладывай, как минер: мы должны знать, где оборвется песня… Если она оборвется

          Леонов не чувствовал себя подопытным кроликом, скорее именно минером, который, как известно ошибается только один раз. Доложить на Землю о ЧП? Он знал, что по инструкции будут срочно создавать государственную комиссию по поиску решения и привлекать нужных специалистов, а запаса кислорода в скафандре оставалось лишь на 30 минут.

          Был запасной вариант: просить о помощи Беляева, который в таком случае должен разгерметизировать корабль и выйти в открытый космос, чтобы попытаться втащить товарища в шлюзовую камеру. Но поскольку радиосвязь велась открытым текстом, в обоих случаях весь мир узнал бы, что после небывалого триумфа советские космонавты тут же попали в тяжелейшее, почти безвыходное положение.
          Надо было искать спасительное решение самому.

«У меня всего 60 литров кислорода»

          ЧП со скафандром в открытом космосе было вполне объяснимо. Леонов вспоминал: «На Земле мы его испытания проводили, но в барокамере максимум на высоту в 60 тысяч метров можно подняться. А нас в космосе от Земли отделяло 495 километров. Нас на такую орбиту, кстати, по ошибке выбросили — это на 200 километров выше, чем планировалось, и атмосфера там в миллиардной степени отрицательная».

          Лихорадочно ища выход из чрезвычайного положения, Леонов принял решение снизить давление кислорода в скафандре, несмотря на то, что это было чревато закипанием азота в крови (позднее он сказал: «Где-то по грани прошел, просто по грани»).

          Снизив давление кислорода внутри скафандра с 0,4 до 0,27 атмосфер, Леонов, одной рукой цепляясь за фал (в другой была кинокамера С-97), попытался войти в шлюзовую камеру, как учили и тренировались — вперед ногами. Неудачно.

          Он объяснял:
          Я был в безопорном состоянии, держался только за счет правой руки. И вот я болтаюсь и одной рукой начинаю сматывать фал. Это была очень тяжелая физическая работа, а на дыхание и вентиляцию у меня всего 60 литров кислорода — как этим распорядиться?! Даже сейчас, прошло столько лет, я не могу понять, как я это сделал, но кроме меня там никого не было

          Леонов нарушил инструкцию и буквально вполз в шлюзовую камеру вперед головой, после чего развернулся головой к люку и вошел в корабль как положено.

          В 11:48:34 Беляев закрыл люк шлюзовой камеры и включил наддув воздуха. В свободном полете Леонов находился 12 минут и 9 секунд. По команде Беляева шлюзовая камера была отстреляна, что повлияло на систему ориентации в пространстве, которая вышла из строя. Это привело к большой угловой скорости «Восхода-2», который начал делать полный оборот за 22 секунды.

          Устранить вращение удалось путем включения и последующего выключения ручного управления.

          На 13-м витке в баллонах наддува корабля давление упало с 75 до 25 атмосфер. Дальнейшее снижение грозило разгерметизацией «Восхода-2». На 14-м витке Беляев доложил, что падение давления в баллонах прекратилось, самочувствие экипажа хорошее. Было решено сажать корабль 19 марта на 17-м витке в автоматическом режиме.

          Однако из-за выхода из строя системы ориентации тормозная двигательная установка (ТДУ) не включилась, и «Восход-2» остался на орбите. Каманин вспоминал: «Решили сажать корабль вручную на 18-м или 22-м витке (у нас это первая попытка вручную посадить корабль)».

          На 18-м витке Беляев перевел «Восход-2» на ручное управление, сориентировав корабль в пространстве и заставив включиться ТДУ. Это повлияло на район приземления: вместо планируемого космонавты приземлились 19 марта 1965 года в 12:02:17 в глухой тайге, в 180 километрах севернее Перми.
«Трудно объяснить, почему мы держали космонавтов в тайге»

          Мороз был небольшим, минус пять, но пробирал одетых в летное обмундирование космонавтов до костей. Беляеву и Леонову удалось развести костер, чтобы согреться.

          Благодаря ярко-красному куполу место посадки в 15:30 было обнаружено вертолетом Пермского авиаотряда, с которого космонавтам сбросили зимние куртки, унты, топор и ракетницы в хозяйственной сумке, а также продовольствие. Утром 20 марта до экипажа добрались спасатели, среди которых был врач, который доложил: «Космонавты здоровы, травм и обморожения нет».

          Беляева и Леонова можно было эвакуировать 20 марта вертолетом, в который они должны были подняться по веревочной лестнице. Однако первый заместитель главнокомандующего ВВС, курирующий космические полеты маршал авиации Сергей Руденко категорически запретил это делать, потребовав вывезти космонавтов автомашинами, а когда убедился, что это невозможно, приказал это сделать с помощью вертолетов, которые должны при этом сесть на землю (на самом деле — в глубокий снег глухой тайги).

          Каманин писал:
          Трудно будет объяснить и нашему народу, и зарубежной общественности, почему мы после такого блестящего полета двое суток держали космонавтов в тайге. Я пытался доказать маршалу Руденко необходимость и безопасность подъема космонавтов в вертолет по лестнице, меня горячо поддержал Королев, но Руденко убедил Смирнова и Брежнева, что такой подъем опасен

          В итоге на Большую землю Беляева и Леонова вывезли вертолетом Ми-4 только утром 21 марта, пересадив затем в Ми-6, который доставил их в аэропорт Перми. Однако вылет на Байконур был задержан на час с небольшим — из-за того, что с космонавтами пожелал пообщаться по телефону Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев.

          23 марта 1965 года Беляев и Леонов стали Героями Советского Союза, в этот день в их честь в Большом Кремлевском дворце состоялся правительственный прием, на котором Брежнев и председатель Совета министров СССР Алексей Косыгин поздравили космонавтов и руководителей полета с историческим событием и выпили в их честь несколько бокалов вина.

          24 марта на совещании у президента Академии наук СССР Мстислава Келдыша Каманин выступил за то, чтобы на пресс-конференции правдиво рассказать обо всех трудностях космической одиссеи «Восхода-2». Келдыш был категорически против этого и настаивал, чтобы Беляев сказал, что корабль приземлился в заданном районе, а экипаж двое суток отдыхал на месте приземления.

          Утром 25 марта Каманин встретился с Королевым и рассказал о вчерашнем споре с Келдышем. Главный конструктор поддержал мнение Каманина, после чего поговорил по телефону со Смирновым и Келдышем. Его собеседники поначалу сопротивлялись, но когда Королев пригрозил, что позвонит Брежневу, пообещали учесть пожелания.

          26 марта в актовом зале МГУ состоялась пресс-конференция. Каманин вспоминал: «Народу было очень много. Келдыш, Беляев и Леонов выступили хорошо, на вопросы лучше всех отвечал Леонов. Я недоволен ответами на вопросы: в них было много неправды даже в таких мелочах, где нам нет никакого смысла что-либо скрывать».

          Экспедиция Юрия Гагарина положила начало эпохе пилотируемых космических полетов, а миссия «Восхода-2» открыла их новую грань, которую сформулировал Леонов: «В космосе жить и работать можно».

          С тех пор десятки космонавтов, астронавтов и тайконавтов побывали в открытом космосе, который стал для них рабочей зоной. Самый длительный выход в космос совершила американка Сьюзан Хелмс (8 часов 56 минут), рекорд по количеству и общему времени пребывания вне корабля принадлежит россиянину Анатолию Соловьеву (16 выходов, 78 часов 48 минут).