Шуханков Андрей г. Новополоцк, Беларусь

***
                Облако-росомаха, о не прощенном пой,
                не вспоминая страха… не уходя в запой…
                Вывернуто наружу розовое нутро.
                Жжет канделябром душу протоирей Пьеро.
                Радоваться нагиле – Русь распростерлась ниц.
                С верой живем в могиле – мире иконных лиц.
                А прикоснуться к древу дланью Сварожьих дум
                и не взойти посеву – Ом мани падме хум…

Кровь побежденных – только терпкое зелье Чаши...
  Снова зовут к обедне, миром помазав хлыст...
     Мир под ногами взятки делит на ваши наши,
        старый хромой подьячий валит с похмелья твист...
           Принцип крапленой карты – смех на пороге страха.
             – Что есть Любовь? – беззубо шамкает половой.
                Занавес... строчка... отблеск... облако-росомаха...
____________________________________________
Здравствуй, мой круг девятый, в омуте головой...


МИГ...

То ли млечность,
то ли вечность,
то ли миг всего один…
Время выкрало беспечность,
допинало до седин.
Вышит знак на небе клином –
сонной осени овал.
Кто в его движенье длинном
грусть мою прорисовал?
Шелестит трава под ветром
на сырые облака
и, не найденный конвертом,
лист не трогает рука…
Всё в природе – человечность…
Ей никто не господин…
Зачерпну ладонью вечность
или миг
всего
один…


***

Ты. Ты совсем другая,
вроде подруги Гая
Ричи – не Юлия,
прозванного цезарем.
Знаешь, меня зарезали
в разгаре июля…
                Я
не хотел выхватывать
из ножен халатовых
сердце, с заточкой
лагерной унижено,
но надёжно сближенное,
как буквы в строчке…

Оставляю домыслы
тебе – не знающей голоса
послушной власти,
бесстыдством кичащейся.

Ты – до сих пор учащаяся
разрывать на части
лестничные клетки мозга,
выпоротого розгами
твоих междометий.

И всё же я знаю главное –
ты самая славная
из помнящих о лете…