Линда

     На заводе, где я отработал 12 лет, в небольшом помещении стоял огромный станок, который никак не могли наладить.  Как-то хозяин сказал, что надо попробовать ещё раз.
      Подготавливаю его к работе и вдруг слышу жалобный еле слышный писк, доносящийся из-под станка. Лёг на пол, посветил фонариком и вижу малюсенького худющего чёрного котёнка.
      Налил молока, подсунул его насколько смог, стал звать и по-русски, и на иврите – никакой реакции.
Станок так и не запустился, я ушёл на своё рабочее место, периодически наведываясь к подкидышу – молоко стояло нетронутым.
      Вечером налил свежего молока и уехал домой. Какова же была моя радость, когда утром посудина оказалась пустой! В этот день я весь обед просидел возле молока, и котёнок выполз-таки, посмотрел пугливо на меня… и стал лакать.  И вот уже он позволил дотронуться до себя и не убежал, а вздрогнув, продолжал пить. Вскоре я уже брал котёнка на руки, и он всё время находился около меня в картонной коробке или дремал на моих коленях.
     Но всему приходит конец, и нашей идиллии – тоже.  Хозяин, всегда хорошо относившийся ко мне,  увидев котёнка, твёрдо сказал, чтобы завтра его на заводе не было.
     Наделав в коробке дырок, я посадил туда котёнка и поехал домой. Всю дорогу  он бесился, прыгал, царапал стенки – я уже боялся, как бы его от стресса инфаркт не хватил.
     Дома, как только я открыл узилище, котёнок вылетел пулей и исчез в недосягаемых закоулках квартиры.
     Через некоторое время он – вымытый и избавленный от блох – обследовал всю квартиру,  стал привыкать к туалету, одним словом – постепенно становился членом семьи.
      И как же мне было приятно прийти после работы и видеть возле двери ждущую тебя Линду – оказалось, котёнок был девочкой. А стоило присесть на диван, как она вскарабкивалась и уютно располагалась у меня на коленях.
      На фото - Линда и её потомство в моих руках.