Моя Олимпиада

Это была первая в моей жизни Олимпиада. Первая и последняя...

    Подготовка к ней началась почти за три года до открытия. Виктор Александрович работал над моим образом, пытаясь внести в него что-то такое, что во время выступления даст возможность почувствовать присущие спортсменам упорство, удаль и силу. А  Иосиф Михайлович занимался постановкой моего номера, который должен был стать ярким и незабываемым.
      — И главное, — говорил Виктор Александрович, — это улыбка. Тебе ОБЯЗАТЕЛЬНО надо улыбаться! Хотя понимаю, как это нелегко.
     Груз ответственности давил неимоверно — ведь мне было известно, что на участие подавалось огромное число заявок, в финале их осталось шестьдесят, а выбрали в конечном итоге именно меня; что я буду представлять прекрасную, великую страну, и у меня не было никакого морального права подвести чьи-то ожидания.
     И вот, наконец, этот день наступил. Волнение охватило всех, оно было каким-то всеобъемлющим, полным, передавалось от  одного к другому, как "волна" на трибунах стадиона.
     А потом наступил мой черед. Меня подвели к выходу на трибуну, я шагнул вперед и увидел тысячи… нет — миллионы глаз, смотрящих на меня. Они были такими разными: голубые, карие, зеленые, большие, миндалевидные, с восточным разрезом. Но все эти глаза объединяло одно — они смотрели на меня с неимоверной добротой и удивительным теплом. Смотрели всё то время, пока я двигался по стадиону.
     Я вспомнил всё — слова Виктора Александровича Чижикова, художника-иллюстратора детских книг: "Тебе ОБЯЗАТЕЛЬНО надо улыбаться! Хотя понимаю, как это нелегко — ведь Медведи не улыбаются. Но я сделаю твой нос светлым, чтобы улыбка на нём была заметнее, пусть в жизни и не встречаются бурые медведи со светлыми носами"; вспомнил его же слова о том, что мой ремень с бляхой в виде Олимпийских колец он увидел во сне; вспомнил резолюцию главы Спорткомитета СССР на сценарии Иосифа Михайловича Туманова: "Медведи не летают. В идее полёта отказать", и отчётливо понял:
     Я — Олимпийский Мишка, символ и оберег XXII Летних Олимпийских игр в Москве 1980 года, поэтому у меня всё получится!
     Я улыбался (кто сказал, что медведи этого делать не умеют?), улыбался не смотря на слезу, скатившуюся по моей щеке, и видел ответные слезы в глазах людей и их улыбки. Я помахал им лапой и полетел назло всем резолюциям на своих двадцати четырех цветных воздушных шарах, а вслед мне звучало:
     "До свиданья, наш ласковый Миша,
     Возвращайся в свой сказочный лес"...