История нашего родства. Глава 3

                Земля-кормилица.

   Первое время все переселенцы жили в куренях (так называли в то время шалаш, землянку, хату, дом, а также отдельно стоящее небольшое войско казаков). Хаты делали в основном турлучными. Это строение из столбов переплетенных камышом прутьями и обмазанное  глиной внутри и снаружи, затем побеленное известью или мелом. Крышу накрывали камышом, соломой, иногда дранкой (это плоские срезы древесины одинакового размера толщиной около 1 см. и длиной 50 см.) Строение ставилось тыльной стороной на улицу, а лицевой стороной внутрь двора. Туда же выходили все окна и дверь, которая должна была открываться обязательно вовнутрь. Это делалось для того, чтобы в случае большого снегопада её можно было беспрепятственно открыть и прокопать в снегу ход. А в случае набегов воинственных горских народов, дверь невозможно было подпереть бревном, чтобы поджечь жильё вместе с его владельцами. В целях безопасности двор огораживали с трёх сторон глухим тыном (забором). В случае опасности можно было женщинам, старикам и детям, через сад и огород спуститься незаметно к реке, спрятаться в камышах, или переправиться на другой берег.
   Внутреннее устройство хаты было примерно у всех одинаковым. Переступая через порог, сразу попадаешь в так называемые сени. Они использовались как подсобное помещение. Здесь хранилась различная домашняя утварь, мешки с мукой и зерном, картофель. Потолка в сенях не было. С балок свисали заплетённые ботвой в косы лук и чеснок, а так же резаные сушеные груши и яблоки, нанизанные на верёвки. Были оборудованы небольшие загоны для новорождённого телёнка, или маленьких поросят.  Внутреннего фронтона не было и на хату поднимали сено. Это делалось для того, чтобы было теплее в хате и за кормом в холода и метели не ходить на улицу. Слева была дверь в жилое помещение, которое состояло практически из одной комнаты и разделённое на два жилья огромной русской печью.
   Русская печь всегда играла значительную роль в истории нашей страны. В настоящее время русскую печь можно встретить во многих сёлах и деревнях не только России, но и Белоруссии, Украины и Польши. Универсальность русской печи, которая включает в себя не только приготовление пищи с особенным вкусом, но и уютное, комфортное и теплое место для отдыха и сна, послужила её широкому распространению среди населения многих стран. Мода на русскую печь с лежанкой в настоящее время возвращается и всё больше индивидуальных домов оборудуются такой печью. Несомненно, что русская печь с лежанкой несёт в себе не только практическую пользу - тёплый сон и приготовление неповторимых блюд, но и имеет колоссальный психологический эффект. Её наличие в доме - это как прикосновение к истории России, к истокам славянской культуры и русским традициям. Русская печь с лежанкой обеспечивает душевный комфорт и создаёт очень позитивную обстановку в доме. Блюда, приготовленные в русской печи, имеют совершенно другой, неповторимый вкус. Тот, кто хоть один раз их попробовал, уже никогда не забудет этот волшебный вкус. В русской печи можно приготовить практически любое блюдо - жареное, тушёное, варёное, запечённое, томлёное. В давние времена, русская печь несла в себе ещё и функцию освещения жилища. Особенность русской печи в том, что она может очень длительное время хранить тепло даже после того, как огонь в ней не поддерживается. Температура создаваемая в горниле печи составляет от 300 до 500 градусов - это идеальная температура для выпечки очень вкусного хлеба.
Интересно и то, как в старину определяли температуру в русской печи. Для этого на шесток (перед горнилом) клали бумажку.  Если она обуглится сразу - значит температура больше 300 градусов, через пять секунд - температура 260 градусов. Если через 10 секунд, то температура 160 градусов.  Там на печи, где располагалась лежанка, было крохотное окошко размером чуть больше ладони. Стекло было просто вмазано в глину. Если смотреть снаружи оно, располагалось вверху стены, почти под стрехой. Дети и старики, которые в основном находились зимой на печи, могли видеть через это окошко, что происходило на улице.
  Полы были земляные. Чтобы их выровнять и укрепить, поверхность мазали на ночь глиной, смешанной с конским навозом. К утру мазка подсыхала и сверху полы застилали самоткаными половиками - дорожками. Они изготавливались дома на деревянном ткацком станке. Для этого долгими зимними вечерами всей семьёй при свете лучины старую, ненужную одежду рвали на тесёмки. Затем сшивали одну с другой и получившуюся ленту сматывали в клубок. Когда таких клубков набиралось мешок или два, их отдавали ткачам, у которых в доме был свой деревянный, ткацкий станок. Получались толстые разноцветные половики, которые служили ещё не один год.               
   Обосновавшись на новом месте, Никита уже загодя начал планировать постройку новой, добротной хаты из самана ( саман, это глина замешанная с соломой, из которой делали блоки для кладки стен). Для постройки нового жилья требовалась главная центральная балка по длине всего строения. Её клали вдоль, посредине  и называлась она в то время "матка". На неё сверху опирались все остальные поперечные балки. Для этого Никита специально выбрал молодую, ровную акацию. Постоянно сам удалял все поросли, чтобы ствол был без сучков. Уже в готовой постройке эта главная балка выступала внутрь комнаты. В неё забивали штыри и вешали детские колыбельки на верёвках, в которых дочери и невестки качали своих младенцев. Такого устройства старое жильё можно было встретить в кубанских станицах вплоть до середины двадцатого века.
   Свободной земли вокруг было очень много. И каждый брал себе столько, сколько хотел, а вернее, сколько мог обработать. Никита с женой Марией пока не отделялись от родительской семьи и жили сообща. В разгар полевых работ, а они длились практически с конца марта до середины октября, целыми семьями уезжали в поле. Бывало их неделями не было дома, работали от утренней до вечерней зари, там же ночевали. Такого понятия как декретный отпуск в то время не было. Женщины на сносях находились вместе со всеми, выполняя посильную работу. Необходимо было готовить еду, носить воду из родника, собирать хворост и многое другое. Дети рождались в поле под стогом сена или деревом, в шалашах и кибитках. Там же их пеленали и кормили. Дети старшего возраста присматривали за малышами. Трудное было время.
   Да, наш род не барских кровей. Но всё же каждой девушке и женщине, глядя в зеркало, хочется найти в своей внешности черты романтической героини пушкинской поэмы "Евгений Онегин" - Татьяны Лариной. Отыскать в себе хотя бы малейшие следы столбовой дворянки. И листая эту книгу или семейный альбом, где со страниц смотрят простые крестьянские лица, каждая вдруг с грустью понимает, что такое невозможно. Видно, что наш род из простых людей, "рабоче-крестьянская косточка".
   Длинное бледное лицо с высоким чистыми лбом и выразительными глазами, тонкие линии бровей, тонкий идеальный нос, узкий подбородок, как всегда выделяли настоящую аристократку. И ходило это эфемерное создание по огромным залам в поисках идеала жизни, свысока посматривая на присутствующих. Пока не натыкалось на какого-нибудь князя, а потом и мужа. Хотя завидовать ей не стоило. Князь мог оказаться старичком на подгибающихся ногах, жестоко страдающий подагрой(так называемой болезнью королей и аристократов). Зато он был благородных кровей и даже дальним родственником. Вот последнее-то и служило порой причиной генетических дефектов. В результате подобных браков дети рождались слабыми и больными. Немудрено, что со светскими девицами случались частые нервические припадки и родители везли их на длительное лечение за границу. В общем происходило вырождение дворянства. Впрочем российским аристократкам не дали сгинуть здоровые и румяные крестьянские девушки, которые и коня на скаку остановят, и в горящую избу войдут. Поэтому не стоит печалиться, если вы не обладаете точёным личиком, а свежий румянец лишь подчеркивает здоровый цвет лица. И пусть руки не с изящными тонкими пальцами, будто созданными для игры на пианино. Бросив мимолетный взгляд на свои ногти, далеко не миндалевидной  дворянской формы, некоторые девушки огорчённо вздыхают. Но здесь радует другой факт, не жалко рук и ногтей, когда по весне пробуждается желание пойти в собственной огород и всё подряд там перекопать, переполоть, навести идеальный порядок, красоту на загляденье всем. Здесь уже не обращается внимание ни на пальцы и ногти, ни на ноющую от непривычки боль в пояснице. Проснулась тяга к земле, взбудоражили кровь крестьянские корни.
   Простые девушки они с открытым деревенским характером и бывает режут правду-матку в глаза, не заботясь о последствиях. Если девушка не умеет плести интригу и всякие сплетни ей противны, то да, скорее всего в её роду были простые крестьяне, которые привыкли говорить только правду. И разве это плохо? Ведь правда, она была присуща в старину, как ни странно, простолюдинкам. И у наших представительниц слабого пола до сих пор крестьянская, идущая из далёкого прошлого подозрительность и недоверие ко всему. Это было связано с тяжёлой жизнью их предков, с утренней зари до позднего вечера работающих на барском поле. И разогнув натруженные спины они порой с тоской наблюдали за дворянками в белых шляпках, беззаботно разъезжающими в нарядных колясках, запряжённых лошадьми.
   Крестьянские девушки отличаются своей любовью к труду и не только физическому. Трудоголизм говорит о том, что они не боятся никаких трудностей и не чураются работы. Поэтому неудивительно, что наша современная девушка легко может освоить любую работу, в ней чувствуется крестьянская хватка. И не стоит горевать об отсутствии в своей родословной даже какого-либо намека на дворянство, потому что создано было это сословие царем Петром из служивых, часто низкого происхождения, иногда без роду, без племени. А девушек России, пленяющих сегодня своей красотой, было всегда в избытке. И положа руку на сердце скажем, что современные "крестьянки" ещё дадут фору своим соперницам-дворянкам из очень далекого прошлого...
   Но вернёмся к повествованию о наших предках. Уже само собой так повелось, что за выращиванием хлеба и других культур в поле, за сенокос отвечали все трудоспособные в семье. А на плечах престарелых были сад, огород, разведение мелкого скота. Сев яровых сменялся посадкой картофеля и бахчевых культур. С наступлением мая до июня было время прополки огорода. Лето знаменовалось началом сенокоса. Примерно с конца июня стартовала новая горячая пора, не менее важная - уборка хлеба. У стариков, которые оставались дома, в этот период были ко всему дополнительные трудности. Они заключались в том, чтобы переработать, высушить и заложить на хранение весь урожай привезенный с поля.