Горгона

вступление I

Ночное небо. Полутьма.
На полотне Творца - Луна.
О лунный свет, как ты прекрасен!
Так по-ночному, безопасен.
Можно мечтать и говорить...
Стихи и песни сочинять!
Под небом, самым, созерцать.
Как чудно право все вокруг,
Каждый предмет - твой верный друг.
Всё здесь прекрасно: Там, и тут...
Тебя зовут... зовут... зовут...

вступление II

Во мраке ночи - в царстве тьмы.
Стою один. Устремлены
Мои глаза
Во мрак,
Где вскоре буду я.
Может один - а может нет,
Но мой размытый силуэт
Из мира света будет скрытен.

часть Первая

Ночной порой,
В глуши лесной -
Иду запретною тропой.

Вокруг ни звука - тишина.
Колышется дерев листва.
Чуть под ногой шуршит трава.
Покой и созиданье здесь.

На небе звезды и Луна,
Ночную темь пронзают светом.
Как светел лес сияньем этим.

Под облаками, в час ночной,
Нет места тише и покой,

Покой повсюду - где ни глянь.
В лесу, на небе, на земле.
Подле луны спокойно мне.

Иду, и думы, что терзали
Меня последние все дни,
Вдруг отпустили, перестали -
Как я спокойствие нашли.

Иду я час, иду другой...
Тут изменился лик земной.
Редеет лес, да и трава,
Другая здесь: суха, мертва.

Да тишина, зловещая как будто стала.
Еще немного, и нет леса -
Он за спиной. И весь покой
Вдруг попрощался враз со мной.

Иду всё тише - цель пути,
Уже виднеется вдали.

Пустынно, скверно и безсветно.
Лучи Луны, довольно редко
Дарили свет свой.

Там темно.
Но знаю я: недалеко.
Уже другой вокруг пейзаж,
И темнота здесь вечный страж.

Взобрался ввысь. И на холме,
Мне так тоскливо при Луне,
Что тучи мрачны закрывают,
Будто рассудок пожирают.

Не то тут храм, не то руины.
Коварный ветер дует в спину.
Внезапный молни блик...
И странну вижу я картину.

часть Вторая

Раздумий, полный дум, стою я,
Средь изваяний обветшавших.
И вдруг, средь лиц обрывков,
Я узнаю героев павших.

Вокруг скульптуры, камни, стены.
Застывших силуэтов тьма. Но что это?
На лицах ужас, страх, оцепененье.
Будто застывши во мгновенье.

И снова: страх, оцепененье, ужас.
Будто тенями окружен:

Безропотно, беззвучно...
Мольбы последние слышны.
Неужто ты таким же станешь,
В глаза взглянувши, в эти, ты.

Мгновенье, тень одна ожила,
Метнулась в сторону и ты,
В испуге, мрачном изумленье,
Стоишь как те и эти. Ты,

Ещё живой и сердце бьётся,
И кровь стучит те по вискам,
И словно статуя, как будто мёртвый,
Стоишь средь изваяний там.

Мелькнула тень. Одна, вторая.
Нет - это всё одно.
Одно зловещее созданье,
И здесь творится только зло.

Змеиное шипение,
Шорох чешуи о камень пола.

Глаза мелькнули.
Я словно мотылёк, (лечу) на пламя света.
И я готов идти хоть на край света.
Чтоб глаз хозяйку разглядеть.

Забвение героев павших -
Забвенье в памяти моей.
Должно быть в муках страшных
Стоял в тот миг я перед ней.

И вот, мое желание свершилось.
И лунный луч, какой-то странной силой (вызван)
Лик незнакомки осветил.
Глаза - вдруг прояснились, мне показалось я любим.

Еще момент - иллюзий нет.
Развеялись, как будто снег.
Весною тает,
Так незаметно, исчезает.

Так жизнь со мною расставалась.
Не до свидания - прощалась.
Но я увидел лик прекрасный,
Манящий, страсдостный, опасный.

Он недоступен как вершина
Несуществующей твердыни.
Как Мариамна глубина (он).
Изведал я его до дна.

Словно Земли чело сокрытен,
Одним его лишь видом сытен.

Не врали мифы -
Были правы.
О! Не было её прекрасней...
И в наказанье, (что посмела,

Своими рожденьем осквернить,
Лицо другое, что не так красиво.)
Навеки проклята: одним лишь взглядом,

(Который раньше согревал,
Больного тут же исцелял.)
Любого в камень обращать...

Я лишь успел её прошептать:
"Прекрасней нет тебя - не будет..."
Последний сделал вдох,

Последний раз смотрел в те очи,
Что жизнии людей лишали -
В агонии те умирали.

И на мгновенье, волей чуда,
Вновь обретя всю ту красу,
Из-за которой, людям многим,
Пришлось расстаться с миром сим.

Как очи чудные, прекрасным,
И изумительным, опасным.
На веки обретя покой. Она...

Она лишь горько усмехнулась,
Слезу пустила, улыбнулась...
И вновь покрылась чешуёй.

Не споря с волей рока, бренно,
Притом, как будто безмятежно.

Одна осталась средь скульптур,
Средь изваяний обветшавших,
Среди героев смело павших.

Одна, средь лучших из людей.
С судьбой не споря, тихо, мирно,
Со стороны - так безобидно.

Ждёт вновь героев храбрых,
Безумно смелых и отважных.
Придёт кто мстить или спасать,
Иль злого духа изгонять.

Но помнить будет впредь до смерти,
Того, кто не клинком сразил,
А одним взглядом победил.

Очистил вмиг, хоть на мгновенье,
Руки завистливой заклятье.
Пропала злоба и несчастье,
Забылося хотя на миг.

Своей любовью исцелил, её
Измученную душу.

Когда глаза, чернее ночи,
В него смотрели с предвкушеньем,
Вновь отомстить за все мученья.
Что выпали на её век.

И руки, что багряней крови,
Готовы были задушить,
Он, пожелал её вновь ожить.

Простить себя и всех за всё,
Что было зла причинено.
Своей любовью искупить...
Желал он ей счастливой быть.

часть Третья

Средь каменных колонн, средь зала.
Героев где погибших тьма.
Стоит еще... Ещё одна фигура камня.
Смотрелося довольно странно:

Среди застывших вмиг, в испуге.
Еще одна, но не такая..
Вся в умилении, в любви -
Хоть не смотри.

Но ей стоять здесь век, иль два.
А монумент любви нетленный,
На веки будет в сердце той,
Кто одним взглядом умертвляла,
Хотя вначале оживляла.

Но впредь, до смерти помнить будет,
Никак иначе - не забудет.
Теперь стоит она одна -
Печальных дум душа полна.

И озираясь влево, вправо -
Повсюду взоры видит павших,
Героев смелых и бесстрашных.

И лишь одно оцепененье -
Повсюду страшное забвенье.
В молчанье обретя покой,
До новой встречи роковой.

О нём лишь думала она,
О том, как глупо смерть пришла
К такому славному герою...
Стою и спорю сам с собою:

Зачем пришёл я в эти стены?
Зачем искал её я вечно?
Могло быть это бесконечно,
Но оборвалось в один миг -
Лишь я увидел её лик.