Тень Данте

Вновь ночь бессонная… Вдали заря сияет.
Над книгой ветхою склонилась голова,
И тень незримая вновь надо мной витает,
Как Ангел Господа, прекрасна и грозна.
Вновь слышу Данте стих певучий и суровый,
И, как орган, звучат бессмертные слова,
И в каждом слове постигаю смысл новый,
И в каждом звуке – правда, мощь и красота.
Как утончен сонет – лиричен и изящен,
И льется песнь в веках, как тихий шум ручья,
Но смысл слов твоих – пророчески-неясен,
И в каждом возгласе – безмерна глубина!
Я вижу лик певца, начертанный искусно –
Всю жизнь вместил в себя таинственный портрет.
Но с фрески ты глядишь так горестно и грустно,
И будто видишь несказанное, поэт.
В чертах твоих заметен тайный след печали,
Былых надежд, мечтаний, горестных потерь,
И очи зоркие как будто зреть устали
Во зле лежащий мир – мир взвинченных страстей.
Бессмертный образ твой сияет предо мною –
Суровый, грустный, испещренный скорбью лик,
Не видя счастья в здешнем мире под луною
Твой взор задумчивый в посмертный мир проник.
В земле родной ты зрел вражды пожар кровавый:
В те дни Италия бурлила в мятежах,
Твоя Флоренция прощалась с прежней славой
И битвы страшные гремели на полях.
Твой бурный век – трагедий страшных злая повесть:
В те дни теряли люди веру, жизнь и честь,
А ты будил речами в душах падших совесть,
Клеймя проклятием корысть, гордыню, лесть.
Ты знал как горек хлеб, добытый в дни изгнанья,
И принял жребий свой в расцвете лучших лет,
И в строках гневных описал души страданья
И обличал свой век, неистовый поэт.
В твоих очах печальных – грозное прозренье,
Усмешка горькая застыла на устах,
Но речь полна твоя небесным вдохновеньем
И мощь безмерная в терцинах и мольбах.
Не в силах счастье было дать тебе искусство:
Мечты погибли – Беатриче умерла,
Померкли солнце и луна, застыли чувства,
И пала птицей мертвой в страшный час звезда.
В скитаньях жизнь прошла, в борьбе с нуждой суровой,
И много зла под солнцем ты, поэт, познал,
И слишком поздно увенчал венец лавровый
Того кто так любил и так душой страдал!
Твой прах лежит теперь в Равенне погребенный,
Но не забыть мне песен чудных никогда,
И тон стихов твоих – взволнованный и мерный,
И грозный лиры звук, тревожащий сердца.
В наш скорбный век сомнений, пошлости, разлада
Почти достойных всех бессмертною мольбой,
О, вещий Дант – поэт, вернувшийся из ада
С нездешней мудростью и вестью неземной.