Что не так с Гретой Тунберг, или что не так с нами

«Ясный ум среди глупцов подобен человеку, у которого часы идут правильно, тогда как все городские часы поставлены неверно. Он один знает настоящее время, но что ему от этого? – весь город живет по неверно поставленным часам...» А.Шопенгауэр

Все уже в курсе, кто такая Грета Тунберг и с какой речью она выступила на саммите ООН по климату 24 сентября. Выражение ненависти на лице и резкое, брошенное в лицо лидерам «Как вы смеете?!» и «Мы будем наблюдать за вами» на Западе вызвало искреннюю бурю восхищения и аплодисментов, почти ровно пропорциональную такой же искренней буре негодования, возмущения и насмешек у нас.

Наши такие простые и искренние в своей ненависти люди, как и подобает, встретили по одежке - бросились обсуждать «неаппетитную» внешность,  «гримасы ненависти» и болезнь автора пламенной речи, назвав  активистку «западной проплаченной куклой», «сумасшедшей» и «несчастным ребенком». Встретили по одежке и по одежке же и проводили, восвояси, проигнорировав свою же пословицу и поверив в свою искренность, но отчего-то совсем не поверив искренности ребенка.

Почему так случилось? Что не так было в простой и эмоциональной речи Греты, еще неиспорченного деньгами и капитализмом ребенка и наивной активистки за самое благое и предельно понятное, казалось бы для всех– за наш родной дом, воздух, леса, моря и океаны?  Почему почти все разговоры свелись к пошлому обсуждению – скорее осуждению ее внешности, болезни и наглой попытке бросить вызов лидерам, взрослым? А также выискиванию дефектов и несовершенства во всем? Что такого из ряда вон выходящего сделала Грета, что ее так искренне и в одну минуту возненавидели на наших просторах?

Во-первых, большинство увидело – ему так показали – 1-минутный клип из почти пятиминутной речи Греты. Журналистский акцент намеренно был сделан на этих эмоциональных «как вы смеете» и «мы будем следить за вами». Выражение гнева и боли, отсутствие улыбки и доброжелательности на перекошенном лице, выход за рамки  привычного формата спикера. Хотя вся речь длилась почти пять минут и выражение гнева и боли быстро сменяется более продолжительным дружелюбным и примирительным увещеванием мировых лидеров, с обычным выражением лица и понятной для большинства позитивной речью и занимает большую часть выступления.

Полагаю, было бы много меньше плевков, если бы стандартный спикер в костюме просто вышел и дешево, но как обычно и дружелюбно в очередной раз перечисли бы, что было достигнуто, а что не достигнуто, но обязательно достигнуто будет в следующей пятилетке, пошутил бы, широко улыбнулся бы, позаигрывал бы с публикой и канул бы для всех в Лету, из которой всплыл, не мешая дальше жить и делать все то, о чем спикер и говорил.

Во-вторых, а вернее, как раз во-первых – это угроза, которую почувствовал каждый обыватель и потребитель. Угрозу своему стремлению потреблять привычно и потреблять все больше и больше, а также стремиться к этому потреблению. 
Меньше ездить на машинах, летать на самолетах, меньше производить мусора, жечь бензина и есть мяса – да, кто такое в здравом уме, вообще, готов принять? Средний обыватель совершенно искренне и на инстинктивном уровне ощущает, что у него хотят забрать самое дорогое и ради чего он и живет: радость потребления.

В-третьих, взрослые инстинктивно возмущены дерзкой речью девочки-подростка, которая «попутала берега», как написал кто-то.   

В наших людях, еще не наевшихся после голодных советских лет, самих того не подозревающих, проснулся голос их предков, тяжелого советского наследия: когда кто-то выбивается из ровного ряда с каким-нибудь иным мнением, его объявляют сумасшедшим. Как написал один потребитель на чей-то слабый голос в защиту, что девочка умна и совестлива не по годам и ее интересуют не «сиськи-письки» - «Уж лучше бы она интересовалась «сиськами-письками», вот тогда бы она была нормальной, как все ее сверстники».

Я прослушал несколько интервью с Гретой, чтобы быть составить более-менее объективное мнение о ней, а не судить по 1 минуте из ее жизни, и пришел к выводу, что она чрезвычайно светлый, совестливый, почти с личной болью и юношеским максимализмом переживающий за настоящее и будущее нашей планеты совсем еще ребенок.

Из ее уст я услышал удивительные слова-крамолы, за которые общество ее готово распять и которые ставят ее на голову выше этого общества. На вопрос, как она отреагировала на то, что не только сама отказалась летать самолетами, но еще убедила свою мама, оперную певицу сделать то же самое и не сказалось ли это на качестве выступлений ее мамы, Грета отвечает, что ее не волнует качество выступлений ее мамы, а вот то, что та отказалась жечь керосин, чтобы выступить перед напыщенной публикой Нью-Йорка или Сиднея, она приветствует обеими руками.
В ее глазах то и дело появляются слезы, она с трудом сдерживает почти физическую боль, когда говорит о том, как уничтожают ее, нашу планету. И кто осудит подростка за его наивный максимализм – кто, кроме нас, все знающих, все понявших, кто за кем стоит и за какие ниточки дергающих?

 Грета нарушила понятный нашему обществу формат, а непонятное для среднего ума всегда враждебно. Если бы она рассуждала о тряпках, женихах или даже о глобальном потеплении, но так как ей говорят взрослые дяди и тети, держа за руку, нам было бы понятно. Мы бы тоже где-то улыбались и плевались, но нам было бы все понятно.
К сожалению, мы живем в мире, где ценится и оправдывается многое – стяжательство, стремление к успеху и баблу, измены, подлость и предательство, воровство и насилие - мы уже успели привыкнуть ко всему, но не ценится детская искренность и наивность. Кардашьяны, Бузовы, Джастины Биберы, Билли Айлиши - все находит понимание и объяснение.  Но не Грета, потому что она вне формата.

Мы с упоением смотрим каких-нибудь разбогатевших на нашей любви к лайкам и нарциссизме  – социальных сетях Цукербергов и Илонов Масков, роющих туннели под Лос-Анджелесом и запускающих Теслу в космос и верим в этот бред, и восхищаемся, и тоже хотим, как они, потому что они миллионеры и потому что это для нас олицетворение успеха, но поднимает на смех маленькую девочку, потому что она наивно хочет нас спасти, как если бы она хотела нас всех убить. 

Ведь Грета – это прямой потомок Джеймса Фенимора Купера и Джека Лондона, последних романтиков, знакомых нам,  с их честными и обреченными на гибель героями. Последняя из могикан, пускай в чем-то по-юношески заблуждающаяся, но не заблуждающаяся в самой себе и своих чувствах.