Город над Нерчой

СКАЗ
Для детей старше 7 лет

«Семнадцатый век — не малина,
Ясак — не копеечный сбор...
Да, были в руках славянина
Не только тесло и топор.
Россия державная смело
Будила дремотную даль.
Случалось, и сабля свистела,
И ухала грозно пищаль».
                Сергей Шевков
       ПРЕДЕСЛОВИЕ
Ты подрос, ты стал большой,
Есть вопросы, есть желанья:
Откуда город мой родной
И почему с таким названьем?

Названье проще объяснить –
Река вдоль города течёт,
Её должны мы все любить,
Она водою жизнь несёт.

Давным-давно здесь жили люди,
Рекой кормились и зверьём,
Леса стояли здесь повсюду,
Но жизнь граничила с нуждой.

И жизнь была та непроста
Для родовых общин табосов,
Кормила и поила их река,
Не знали они хлеба и покосов.

Река была глубока, широка
И рыбным промыслом богата,
Заросши были лесом берега,
Пушнины много и зверья.

На берегах паслись стада,
Кочевники охотниками слыли,
А реку нарекли они – Борьба,
Горных вод потоки заслужили.

Потом, уже в столетья канув,
То имя Русский перевёл,
Бежит теперь река во славу,
Мы все Нерчой её зовём.

И над Нерчою город встал,
Прибыл когда сюда казак,
Он имя граду тому дал –
Красиво Нерчинском назвал.

Четвёртый век наш град стоит,
Берёт начало он с острога.
О многом возраст говорит,
Я расскажу сейчас немного.

 ПОКОРЕНИЕ СИБИРИ
В дремучем, дальнем веке,
Когда сильнейший выживал
И не было машин на свете,
Царь думу думал и решал.

Землёй Россия прирастала
И всех Восток тогда манил,
Пора, пора уже настала –
Людей в поход царь снарядил.

Чтобы те узнали:  Что там?
Как там?  Можно жить?
За дело взялся сам Ермак,
Поход начался на Сибирь. (1581-1585г.г.)

Сибирь тогда была богата
И мягким золотом манила,
Была она для всех отрадна –
Лесов сибирская пушнина.

А соболь самый ценный,
Прекрасней меха нет.
Царю, казак шёл верный
Добыть казне тот мех.

Землепроходцев было много,
Но лишь Ермак Сибирь добыл,
Приросла тем Русь немного
И дальше путь ей был открыт.

Ермак заложил лишь начало,
Сибирских ханов покорил,
Хоть и без боя, но устало
Российской стала вся Сибирь.

Россия хоть была богата,
Но серебра в ней не сыскать.
Монеты лили из него когда-то
Их за границей нужно покупать.

В ПОИСКАХ ДАУРСКОЙ ЗЕМЛИ
Но здесь донёсся слух царю,
Что есть Даурия – страна
И толь на берегу, то ли в лесу
Стоит из серебра гора.

Где у простых людей посуда
И украшенья, обруча,
Всё сделано, как будто,
Не с меди – с серебра.

Сыскать Даурию, ох, сложно,
Идут отряды за отрядом.
Лишиться жизни даже можно
При встречи с местным Ханом.

Шли без дорог, борясь со гнусом,
Жарой и холодом, нуждой,
Ряды редели от тунгусов
Встречавших их тогда войной.

По бездорожью очень трудно,
Дощаники рубили и плоты      
И плыли реками, угрюмо,
Смотря в прибрежные кусты.

Там люди местные таились
И стрелы были их остры,
Но казаки, боясь, трудились,
Вели вперёд свои плоты.
Зимою, чтобы не замёрзнуть
У рек рубили зимовьё,
На голод, проверяя стойкость,
Кормились лесом и зверьём.

Путь был их очень труден,
Бывало даже на себе,
Изнемогая от усилий,
Тащили лодки по земле.

Но казаки – царёвы люди,
Пусть волен в жизни их удел,
Но всё ж приказа они слуги,
Никто роптать из них не смел.

Земли даурские просторы,
Не просто людям покорить,
Вернуться можно, но не вольны,
Их злато, серебро манит.

Отряд Перфильева Максима
Бродя по северам,  (1639г.)
Устав и обезлюдив сильно,
Троих заблудших потерял.

Те казаки, не знай, что делать,
Тайгою медленно брели,
Им пить и есть тогда хотелось,
На стойбище эвенков набрели.

Глазам своим казак не верил,
Не уж-то всё, мучениям конец,
На головах у девушек заметил
Из серебра, толь обруч, толь венец.

Расспросы учинять не стали,
Никто бы не сказал им, где гора,
А просто юношу украли
И за него им дали серебра.

При этом тихо намекнули,
Что есть вдали река Силькарь,
Где Гантимура князя люди
Имеют много серебра.

Князь Гантимур владел местами,
Где проживаем мы сейчас.
Силькарью – Шилку называли,
Кругом на землях скот он пас.

Тот обруч, что за пленного меняли,
Царю отправлен в скорость был
И вновь пошли вперёд отряды,
Чтобы добраться до горы. (1643г.)

   НА ДАУРСКИХ ЗЕМЛЯХ
Бекетов свой отряд направил  (1652г.)
К реке Силькарь острог рубить,
Таких он много уж поставил,
Но этот должен быть другим.

Он должен, как форпост стоять,
К России земли прикрепив,
Чтоб от Китая защищать,
Все племена объединив.

Но главной миссией острога
Должно быть всё же – серебро,
Которого во круге много
И царь велел добыть его.

Конечно, не было задачи –
Все племена здесь истребить
И чтобы жить во счастье,
Приказ был лишь дружить.

Ясак сбирать лишь миром,
Князей их подкупать
Ни в коем случае, не силой
Край даурский обживать. 

Должно здесь всё сплотиться,
Объединив весь дикий край,
Чтоб можно было закрепиться
В Даурии на вечные года.

Бекетов – сын дворянский
И сотник во миру,
Отряд свой вёл казачий
В Даурию – страну.

Легка их поступь и умела,
В руках топор, тесло,
Сосна в ударах пела –
Вставало зимовьё

Век семнадцатый ужасен –
По миру льётся кровь,
Казак же русский неопасен,
Он лишь добро с собой несёт.

Князья ему, на том поверив,
Царю быстрее присягали,
Им казаки ясак отмерив,
Чем можно, тоже помогли.

Бывало разное в годину,
Лилась в трудах и кровь,
Ясак собрать, то не малину,
Копилась у туземцев злость.

Тогда топор, тесло отложив,
За саблю брался и казак,
Царю ясак добыть он должен,
Пусть даже и не прав.

Дойдя, Бекетов до Байкала,
Всё лето плыл по Селинге,
На озере Иргень устало
На зиму встал он в зимовье.

      ОСТРОГУ БЫТЬ
Чтоб время в зиму не терять
Вперёд послал он казаков, (осень 1653г.)
Силькарь реку, чтоб отыскать
И место, где острогом встать.

Казаков всего лишь двадцать,
С Урасовым Максимом во главе,
С тунгусами сказал: не драться,
А закрепиться прочно на реке.

Зима на землю надвигалась,
Морозом травы серебря,
С теплом живое всё прощалось
По рекам шла уже шуга.

Отряд Урасова рекою,
Пока не встали берега,
Гонимый горькою судьбою
Спускался до большого льда.

Затем уже походным маршем
Под ношей тяжкою кряхтя,
С усердием шли дальше,
В холодные нелюдские края.

Идя, где льдом, а где землёю,
Держались Шилки берегов,
Мороз крепчает силой злою,
Спасались только у костров.

Дойдя до водного слияния,
Где льдами в Шилку впав,
Нерча, как будто в покаяние,
Простор открыла их глазам.

И казаки, взглянув на устье,
Равнины белых льдов Нерчи,
Отметили, как будто с грустью,
Что в устье берега её пусты.

Зато, напротив, правый берег
Великой Шилки весь в лесу,
Кругом лугов никто не мерил,
А место сильно любо казаку.

Рубить острог им предстояло
Чтоб зиму как-то зимовать,
Но надо место для начала
Одно из лучших отыскать.

Максим Урасов всё отмерив
На холмик невысокий указал,
Бекетов, коль ему доверил,
Острогу быть – Максим сказал.

СТАНОВЛЕНИЕ ОСТРОГА
И зазвенели, застучали,
В округе тут же топоры,
Пускай в походе все устали,
Но за работу взЯлись казаки.

Мороз сибирский поджимал,
А лютый голод с ног валил,
Казак же на работу нажимал,
Не дом, но зимовьё срубил.

Трудна работа – лес валить,
Топор к рукам уже прирос,
Работать нужно, чтобы жить,
Чтоб победить трудом мороз.

Тепло добыли, крыша есть,
Но вновь, опять, беда пришла,
Вопрос ребром поставлен здесь:
Запасы кончились, и нет зерна.

Зима же днями впереди богата,
Кругом снега, во льду река,
Кормиться лесом трудновато,
Покуда неизвестные места.

Рубили чагу, корневища,
Поели всех уж лошадей,
В мороз спасало их жилище,
Кругом не видели людей.

Так зиму трудно зимовали,
Острог нелюдским нарекли,
Ведь никого не повстречали,
Кругом не видно ни души.

Тогда, конечно, все мечтали,
Что граду в будущем стоять,
На веки долгие здесь встали,
Начав историю писать.

Вот так наш Нерчинск зачинался,
Руками Русских казаков,
Он дальше рос и развивался
Делами славных проотцов.

Десятник же Урасов – первый
В фундамент камень заложил,
И план его настолько верный,
Что нам столетия служил.

Когда весной, под звук капели, (весна 1653г.)
С журчаньем ранних ручейков,
Птиц южных стаи прилетели,
Бекетова отряд приплыл с верхов.

Доставлен был запас продуктов,
А с ними порох, инструмент
И казаки воспряли духом,
Милее стал им божий свет.

Взялись опять все за работу,
Острог им нужно расширять,
Чтоб Гантимур, копивший злобу,
Не смог на них уже напасть.

Острог расширен был намного
И частоколом плотно обнесен,
Но русский дух просил земного,
Просил он хлеба – ночью, днём.

Тогда, впервые, тронула соха,
Девственность земли даурской,
Теперь растут кругом хлеба
Во славу той пшенички русской.

Но Гантимур - князь не смирился,
Что Русские острогом встали
И к племенам всем обратился,
Чтоб те захватчиков прогнали.

В краю даурском, на землице милой,
Острог воздвиг над Шилкою казак,
Мечтал о жизни здесь он мирной
И исполнял о закреплении царя указ.

Засеян хлебом склон пред лесом,
В мечтах, богатый урожай,
Но дружит ночка с диким бесом,
Раз тот решил в ночи напасть.

Нависла ночь над полем спелым
И колос золотой огнём облит,
Летит из леса угорелый
Табун коней и инородцев свист.

На ржанье, крик и свисты
Казак угрюмый промолчал,
Тропою шёл сюда тернистой,
Голодной смерти не искал.

Казак, он – воин и его удел
Погибнуть в праведном бою,
Но здесь он биться не посмел
Царю, он верой присягнул.

А царь велел решать всё миром,
Хоть голову твою снесут,
В Сибири в этом русских сила,
Что местный люд они не бьют.

А инородцы жгут и топчут
Огнём, копытами, казачий хлеб,
А казаки лишь только ропщут –
Не мил в аду им божий свет.

Голодной смерти не искали,
Но видно в этом их удел,
Острог без боя здесь отдали,
Чтоб не накликать больших бед.

Отряд спустился вниз по Шилке,
Без хлеба здесь им не житьё,
Вдогонку лишь летели свисты
И остры стрелы и копьё.

Об этом так Бекетов скажет:
Тунгусов много прискакало
На нас войною в Усть-Нерчу,
Хлеба пожгли и лошадей угнали.
А мы чтоб не чинить войну
По Шилке в бедности сплывали,
Кормиться на реку Амур.

Острог тогда оставленный
Частично был разрушен,
Но план тот правильный
Сохранил казачьи души.

Теперь на этом месте
Нелюдский, где стоял острог,
Вокруг старинной церкви
Села Калинино – простор.

ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ
Годов трагических начало
Уходит в дальний век,
Но где Отечество стояло,
Туда вернётся человек.

И после тех событий
Через пяток годков,
Для новых  миссий
Казак вернуться смог.

Опять с Амура к Усть-Нерче
Под руководством воеводы,
Вернулись казаки в острог к себе,
Под ликом Афанасия Пашкова.

Отряд привёл он казаков
Острог, чтоб перенесть,
Положили немало здесь трудов,
Чтоб по Нерче вверху осесть.

И закипела вновь работа,
И застучали топоры,
Под руководством воеводы
Острог перенесли. (1658г.)

Достойно место подобрали,
Сама природа помогла,
Чтоб крепость сопки защищали
И полноводная река.

Три километра вверх от устья
На острове меж вод Нерчи,
Где цвет черёмух, ивы кусте,
Решили – граду здесь цвести.

А вмести с ним о памяти острога
Бекетов, что воздвиг тогда
И церковь «Во имя воскресенья»
Перевезли по бревнышку  сюда.

То было явно тяжело
Под наблюдением тунгусов,
Плотами, через Шилку, наперво
Нерчою волоком под гнусом.

Назло врагам, трудом не дюжим
Воскрес из небытия Бекетова острог,
Он русским крепостью здесь нужен,
Чтоб сунуться китаец к нам не смог.

А было время, ведь недаром,
Китайцы обложив острог,
Ушли от стен его со срамом,
Узнав, где Бог у Русских и порог.

Да, времечко такое было,
Силён был духом русский человек
И наделён не дюжей силой,
Чем и прославил он свой век.

Илимкой и Нерчой прикрытый,
Пред Шилкой бурною рекой,
Водою чистою острог  омытый
Повёл отсчёт годочкам свой.

Ему поныне место служит –
Старым городом – народ зовёт.
Посёлок тот сейчас не дюжий,
Но русский люд ещё живёт.

Сейчас там нет палат боярских
И башен нет сторожевых,
Но дух от предков тех славянских
Повсюду бродит средь живых.

Места историей там дышат
С тех пор пришёл, как славянин,
Китайско-русский договор подпишет
Там, по границам,  Федор Головин. (1689г.)

И так же, под его началом
Промышленно-серебряным делам,
Под Нерчинском дано начало
И городом наш Нерчинск стал. (1689г.)

Казалось бы, чего бы более,
Торгуй с Китайцами, живи,
Но всё-таки тяжёла доля,
Жить так далеко от Москвы.

Сначала было мало хлеба,
Враждебен был кругом народ,
Набеги делали умело,
Казак терпел всё, сколько мог.

Бывали бунты меж собою,
Бывало, ели лошадей,
Коль пищи не было другой,
Съедали падаль и зверей.

Но как бы не было, всё стихло,
Отстроен город на Нерче,
Казак с тунгусом помирился,
Жить стали дружно на земле.

ТРУДОВЫХ ДЕЛ НАЧАЛО
Людей российских не хватало,
А территория большая.
И русский люд, про это зная,
Тянулся  семьями сюда.

Земля давалась поселенцам,
Всем воевода помогал,
Кому сохой, зерном, иль хлебом,
Что было у него, он всё давал.

С годами город обживался
И земли засевались все кругом,
Торговлей горожанин занимался,
Иль сельским праведным трудом.

Затем уже в годах развития
Столицей Забайкалья город стал,
А раннюю историю прожития
Протопоп  Аввакум в «житие» сказал.

В писании он многое поведал,
Как жили, как трудились казаки
И сколько рыбы, и зверья неведомо
В лесах водилось, в водах у реки.

А город ширился, а город рос,
Две церкви, множество купцов,
Людей уж много – тысяч три,
Лишь только радуйся, живи.

Все бури Нерчинск пережил
И голод, и безлюдье, и врагов,
Но бурный нрав реки Нерчи
Он победить в годах не смог.

Стоял он полтора столетья,
Стеною крепостной оброс,
Но наводнений лихолетья
Валы и стены чуть не снёс.

Река топила ежегодно,
Не даром имя ей – «Борьба»,
Хоть место было и привольно,
Но надоела всем вода.

В НОВЫЙ ВЕК НА НОВОМ МЕСТЕ
В начале века «декабристов» (1805)
Решенье было – перенесть
И вот опять специалисты
Искали место, где осесть.

Река широкая, просторна,
От берегов уйти нельзя,
Польза от неё огромна –
Защита, рыба и вода.

Ходили, думали, гадали –
Везде низинные места,
Но вот, однажды, отыскали
Вверху крутые берега.

На левом берегу Нерчи,
Лишь в четырёх верстах
Прилично было той земли
В высоко-ровных берегах.

Монгол богатый там стоял
И пас он тучные стада,
Но землю всё ж свою отдал,
Чтоб город перенесть туда.

То место с тех времён зовётся
По имени его, как в память дар,
Сейчас, там кромка пляжа вьётся,
Вверху долина – Сажиковый яр.

Давайте, снова разберёмся
И у Сажиков есть перевод,
Чёрным яр сейчас зовётся
И новый Нерчинск здесь встаёт.  (1812г.)

От яра чёрного начало,
На третий раз наш город взял,
Топило время и стреляло,
Но Нерчинск над рекою встал.

Седины строгие столетий,
Отбив копытами года,
Руками прошлых поколений,
По рекам воздвигали города.

Тяжёлым было вознесенье,
Ломались копья и мечи,
Но с царского благословения
Встал град на берегу реки.

Омытый водами Нерчи,
С седою проседью столетий,
Несёт года он вновь свои
Для взлётов, лихолетий.

Много видел, пережил,
Старинный город наш,
Правдой верою служил,
Стоял, как верный страж.

ПЕТРУ БЕКЕТОВУ
Ты основал Якутск,  Олёкминск,
На новых землях города воздвиг –
Читу, Братск, славный Нерчинск,
России верой, правдою служил.

Когда Европа жгла еретиков,
Испания громила «инков»,
Америка везла из Африки рабов
Сводя на нет индейцев.

В Японии хозяин – самурай,
Всем непокорным головы рубил,
С Китая – покоритель Сюань Е
В Забайкалье и Амур спешил.

В то время Пётр Бекетов,
Прославивший свой век,
С отрядом русских казаков
Нёс веры православной свет.

Ты делом и отвагой доказал,
Что русский сможет защитить,
Чужих богов ты не свергал,
А племена  клялись царю служить.

Ты со своей дружиной вышел
Из быстрых Шилки, вод реки,
С острога летопись здесь пишут,
А град стоит на берегах Нерчи.

Стоит во славу казаков,
Что буфером здесь встали
И мы, сыны своих отцов,
Основателей, сегодня славим.
PS
Любовь к родному краю
Нас манит, бережет.
Чем раньше всё узнаем
Тем лучше проживём.
26.09.2019
Картинка из Интернета