Любимая Москва. Цикл стихов

             
     В начале 2014 года мною были направлены несколько моих стихотворений Евгению Александровичу Евтушенко с просьбой благословить меня на издание моей второй книги стихов. Прошло почти два месяца, и я уже не надеялся на ответ Евгения Александровича. Но когда книга была практически готова к отправке в печать, я неожиданно получил ответ:

      Прочитал, понравилось! Стихи живые, одушевлённые. Особенно впечатлили стихи о Москве. Так о ней писать может только бесконечно преданный ей и бесконечно любящий её человек. Благословляю!
     Дальнейших тебе творческих успехов, Поэт!
                Евгений Евтушенко


Обожаю Москву!

Снова в каменных джунглях Арбата
Преднамеренно я заблужусь...
Я – москвич от макушки до пяток!
В «немосковские» я не гожусь...

Я тоскую по ней за кордоном
И грущу за уральским хребтом.
Вне её становлюсь я «бездомным»
И скучаю безумно притом

Без духмяных покосов газонов
И осенней листвы колдовства,
Без любимых церквей перезвонов,
Да и просто без слова «Москва»!

Я шагами всю жизнь её мерю,
Без неё не прожить мне и дня...
Обожаю Москву я! И верю,
Что она обожает меня!


Тает мартовский снег

Тает мартовский снег на московских дворах,
"Крыши" всем воробьям посносило от счастья.
На умытых дождём Воробьёвых горах
Ветер дарит влюблённым весну, как причастье.

Как невеста, церквушка стоит над рекой,
К Воскресенью Христову готовясь заране.
И весеннее солнышко тёплой рукой
Золотит купола на Спасителя Храме.

Тянут пальцы деревья к небес синеве,
Воздух пахнет весной с лёгким привкусом прели.
Хорошо прогуляться по старой Москве,
Где Апрель выставляет свои акварели...


Я шагаю по Москве...

Москворечье стократно пройдено,
Как давно я родился здесь...
Это «малая мама-Родина»!
Я её – без остатка, весь!

Пятиглавых церквушек бусины
Закатились цветным драже
С колоколен с глазами грустными
В переулки «без этажей».

От меня им в Москве не спрятаться
Под прохладою лип хмельных –
По старушкам в неярких платьицах
Я найду их, моих родных...
-------------------------------------
С Воробьёвых уйду к Хамовникам,
А потом через всю Москву
На Мясницкую с чайным домиком,
К чистопрудному «колдовству"...

Кистью марево августОвское,
До Покровских дойдя «дверей»,
Мне раскрасит зарю московскую
Краснопёростью снегирей,

Речку серую краской синею
И на яузском витраже
Фонарей обозначит линию
С филигранностью Фаберже...
-------------------------------------
Очарован Москвы безбрежностью,
Обожаю по ней кружить...
С внутривенной сыновней нежностью...
Мне... подольше бы в ней пожить!


Я иду к тебе на день рождения, Москва!

Я не против тех, кто приехал в Москву работать.
Я против тех, кто кроме криминала ничего в Москву не принёс.
Я против тех, кто у каждой станции метро пытается впарить Вам краденные телефоны и видеокамеры, кто не помогает, а мешает дышать моему городу!

Лопнул МКАД перетянутым поясом
На Москвы  раздобревшей боках...
Меж воздушных шаров мегаполисом
Я шагаю с букетом в руках.

Почернела Москва, «побрюнетила».
В ней теперь москвичи в меньшинстве.
Слишком многих, Москва, ты приветила!
Стало тесно и душно в Москве...

Басурманская речь «шаурмяная»
Заглушила Великий язык...
Я не против таджиков с армянами –
Лишь Москвы бы не застили лик!

Никогда не была ты затворницей,
Принимая гостей всех мастей...
Больно зрить в переполненной горнице
На хозяев плюющих гостей!

Что же ты перед ними расшаркалась?
И прогнулась – не больно ль спине?
А тебе неужели не жалко нас,
Свет-Георгий на белом коне?

Ты отринь бесшабашность с опаскою!
Уважая Талмуд  и Коран,
Перезвоном над башнею Спасскою
Образумь их, Великий Иван!

В сером небе над площадью Красною
Облака разгоняют к Кольцу.
Как ни красят сурьма тебя с басмою –
Косы русые больше к лицу!

Я люблю твои платья осенние
И тебя с позолотой церквей,
С голубыми глазами Есенина
И улыбкою Мамы моей!

И радушная, и хлебосольная,
Принимай поздравлений слова!
Долгих лет тебе, первопрестольная!
С днём рожденья, родная Москва!


Одноэтажная Москва

Пока подвыпивший сентябрь не захмелел вконец, безумец,
И бабьелетнее тепло ещё не продал «с молотка»,
Пока Москву не навестил студёный ветер, вольнодумец,
И сумасшедший листопад не разгулялся в ней пока,

Тебя под вечер пригласить хочу сегодня на прогулку
Туда, где нет людской толпы и паутины проводов…
Давай заблудимся в Москве, в малоэтажье переулков,
Пока не хмуры облака, пока закат ещё бордов.

Мы, взявшись за руки, пойдём, минуя шум широких улиц,
Смотреть на прежнюю Москву сквозь детства чистое стекло,
Пока подвыпивший сентябрь не захмелел вконец, безумец,
Пока желанье «заплутать» по водостокам не стекло…

Одноэтажная Москва, как будто скованная тишью,
Здесь дремлют луковки церквей и старых двориков тоска…
Я на листе, как на холсте, твой силуэт стихами вышью
И неразгаданность твою, одноэтажная Москва!


Окрестности Арбата

Мне Арбата окрестности
С тихой грустью дворов
Помогают свой крест нести
Из неструганных строф.

Ностальгии глумление
В этих старых дворах:
В них живут поколения,
Только в разных мирах...

Здесь и лавка со «Старочкой»,
И бидончик с пивком.
Рядом – бабушка с палочкой
И глухим стариком...

Помнят дворики многое –
«Сухари» и «блины»...
И Витюху с Серёгою,
Не пришедших с войны... *
------------------------------
Вкус «батончиков» соевых
Снова чувствую в них,
Окуджавого-Цоевых
Переулках родных...

Вас люблю откровенно я
(Хоть старЫ и кривЫ)!
Вы, как жилочки венные
Милой мамы Москвы...
____________________________________
* -  «...Серёжку с Малой Бронной и Витьку с Моховой...»


Ах, Арбат, мой Арбат...
Булату Окуджаве

Студит август желанной прохладою солнечный диск,
Пряча в лёгкие кофточки хрупкие женские плечи…
Мне Булат Окуджава, арбатский «душевный нудист»,
«Виноградною косточкой» сплин сквозь наушники лечит.

Он поёт про Арбат бесфонарный, откуда ушёл,
Где теперь его «Синий троллейбус» стоит на приколе.
«Ах, Арбат, мой Арбат…» – мне от этой строки хорошо...
И стихает «скворчонок в виске», поседевшем от боли.

Сувенирные лавки с символикой прежних годов
Принимают поклоны туристов Российской державе.
Из-под пальцев вспорхнувшие звуки со струн-проводов
Растворяются в небе арбатском, летя к Окуджаве…

Я листаю Арбат в свете окон, до боли родных,
Как страницы стихов с желтизной предосеннего злата.
Жаль, что я не смогу, только я заблудился бы в них –
Переулках знакомых, пронизанных строчкой Булата.

Направляются ноги к Арбату, меня не спросив.
Там душа почему-то пытается сбросить одежды,
И «оркестрик надежды» играет нехитрый мотив,
Зная точно, что мне не прожить эту жизнь без надежды…


По любимым переулкам

Мне дорог каждый переулочек московский.
От суеты проспектов убегаю к вам,
Подколокольный, Подкопаевский, Хохловский,
Чтоб поклониться впояс бабушкам-церквам.

Они холмы Москвы давно облюбовали –
Как видно, нет для них милее мест.
И для меня на всей земле найти едва ли
Роднее этих старых улочек окрест.

Их тротуаров узких серые полоски
Мои подошвы изучили наизусть.
От ликов домиков приземистых неброских
Исходит светлая, чарующая грусть.

Седой Москвою я так безнадёжно болен.
Здесь детство с юностью и зрелость пронеслись.
Я слышу зов твоих степенных колоколен,
Чей звон, пронзая кроны лип, уходит ввысь…


Переулочкам старой Москвы

В переулочках старой Москвы,
Что с Арбата к Пречистенке льются,
Коль, по счастью, заблудитесь Вы,
За окошками встретите блюдца

Под горшками, в которых герань
Улыбается редким прохожим...
Ты, герань, моё сердце не рань
Тихим двориком, с юностью схожим!

Здесь ростки моей первой любви
Пробивались сквозь строчек корявость...
Не воротишь, зови – не зови,
Эту юность. Лишь память осталась.

Счастлив я, что пока ещё есть
Этих домиков милых сутулость.
Я уверен, что где-нибудь здесь
Моя юность со мной разминулась.

Но меня возвращает назад
Так безжалостно, что с ним ни делай,
На себя не похожий Арбат,
Суетливый и «офонарелый»…

Ну, не дружит душа с головой –
Это время во всём виновато!
И «болею» я старой Москвой,
Вновь спеша в переулки с Арбата…


От Преображенки под дождём

Задождило над Москвою основательно.
Капли бьют по спинам яузских мостов.
И Стромынка прячет бережно, старательно
Тротуары под скорлупками зонтов...

Безбилетно смех в трамвай проносят школьники
И сбегают у пожарной каланчи
В старый парк, насквозь продрогшие Сокольники,
Не боясь ни смех, ни ноги промочить...

Красносельская, за ней – вокзалов «троица»
И «мужик» из бронзы в длинном «пиджаке»...
Мне, скрипя, Ворота Красные откроются,
Застудившие петлю на сквозняке...

Загрустила осень, девка конопатая –
На глазах ржавеет золото в листве...
Так, наверное, похож на психопата я,
Что с зонтом дырявым бродит по Москве!


По ночной моей Москве...

Я по ночной Москве брожу, её фанатиком рождённый,
В её влюблённый этажи вблизи Садового кольца...
Вот я опять сейчас сверну с Большой Никитской к Малой Бронной
И сквозь Тверскую на Страстной неспешной поступью слепца...

И мне не нужен поводырь в ночном московском лабиринте -
Москвой с рождения дышу, её певец , её поэт...
Я по Кузнецкому Мосту спущусь с Рождественки к Неглинке,
Где Юргенсон мне подмигнёт, узнав знакомый силуэт...

Когда неласковый рассвет сорвёт с мостов огней мониста
И на Бульварном «пироге» задует свечи фонарей,
Я сигаретку попрошу у заплутавшего таксиста,
Что к нам приехал порулить от немосковских «пустырей»...

Он мне напомнит Душанбе, в горах Варзобское ущелье,
Путовский рынок, где я был лет тридцать пять тому назад...
Я подскажу ему маршрут и, отхлебнув из фляжки «зелья»,
Уйду в безмолвие дворов, в родной московский листопад...


С дождём июньским по Москве

Дождь июньский к траве
     Прибивает жару.
          Пузыри по прудам
               Патриаршим и Чистым…
Я – пешком по Москве.
     Зонт с собой не беру.
          Я сегодня не дам
               Заработать таксистам.

На Пречистенке он
     Увязался за мной.
          Мы вдвоём побрели
               По промокшей Волхонке,
Где Спасителя звон,
     До мурашек родной,
          Будто ищет вдали
               Колокольчик на конке…

От раздумий моих
     Не уставший ещё,
          Дождь показывал прыть,
               Как повеса столичный.
Но потом вдруг затих,
     Мне поплакал в плечо
          И стрельнул закурить,
               Словно друг закадычный.

У Никитских ворот
     Шёл стеною сплошной,
          На бульваре Цветном –
               Генеральная стирка,
Но детишек в обход
     Обогнул стороной
          И помыл им, при том,
               Лимузин возле цирка.

На Кольце он пристал
     К двум влюблённым босым,
          Захмелел и раскис,
               Из фонтана напившись,
В мой блокнот записал
     Пару строчек косых
          И по Сретенке вниз
               Зашагал, не простившись…


Над моею Москвой...

Над моею Москвой Осень косы свои расплела.
На Бульварном кольце красит лист, не скрывая кокетства.
И от Чистых прудов звон трамвая под номером «А»
Вновь уносит меня на «Зацепу» в далёкое детство.

Блеск твоих куполов хорошо наблюдать с высоты.
И люблю я до слёз старых улочек милые лица.
Здесь за каждым окном ощущаю тепло доброты.
На одной из таких довелось мне когда-то родиться.

Хоть связала с тобой пуповины незримая нить,
В переулках кривых снова пьян я шальным листопадом,
С каждой новой весной всё сильнее желанье сменить
Суетливость твою на размеренность жизни за МКАДом.

Облака от Москвы ветер северный гонит на юг,
Где не выпадет снег в зелень пальм, что над морем каймою.
Только я остаюсь. Жаль, что мой замыкается круг –
Осень жизни моей так опасно граничит с Зимою...


Ты приезжай ко мне...

Моему институтскому другу Шуре Королёву.

Ты приезжай ко мне, мой друг старинный,
И мы повспоминаем о былом,
Как шли с тобой дорогой жизни длинной
Под рюмочку за кухонным столом...

Мы не юлили ни в большом, ни в малом,
Для друга не жалели ничего,
И «Горький парк» мы звали филиалом
"Стального" института своего.

Припомним, как с тобою мы шагали
По Якиманке старенькой пешком,
Где «в стоячка» пельмешки разбавляли
Из-под стола дешовым портвешком.

Нас память унесёт с тобою прямо
Туда, где «на двоих» один конспект,
Где согревала нас «Коммуна»-мама,
Нескучный сад и Ленинский проспект,

Где были мы так бесшабашно юны,
Душа была беззлобна и чиста,
Где летний дождь свои вплетает струны
В стальные арфы Крымского моста...

Ты приезжай ко мне, мой друг старинный!


Уходит Бабье лето

Плющиха дремлет под накидкой беличьей,
На Пироговке ветер блудный стих
И монастырь краснеет Новодевичий
В кольце кудрявых клёнов золотых.

Москва-река под небом отутюженным,
Мостов шнуровкой затянув корсет,
Кичась оград чугунных чёрным кружевом,
Речных трамваев слизывает след.

На Воробьёвы горы краски выплеснув,
Этюдник зашвырнув с метромоста,
Уходит Бабье лето... Жаль... Воистину
Его неповторима красота!

Домами проходя многоэтажными,
У дней погожих время украдёт
И возвратится с новыми пейзажами...
Но это будет только через год!


У заколдованных прудов...

Уже свежее и прохладнее
Внутри Бульварного кольца,
И стали ночи звездопаднее,
Чем снег декабрьского Стрельца...

Высотки шпилями игольными
Насквозь пронзают синь небес,
И пятиглавки с колокольнями,
В сусальном золоте и без...

Уже Сентябрь звонит на сотовый
Через горбатые мосты,
Своей палитрой терракотовой,
Заляпав охрою кусты...

Где облака плывут гусынями
По Чистопрудным зеркалам,
Мне Август лжёт глазами синими,
Деля невзгоды пополам...

Здесь отголоски лета спелого,
И вкус недальних холодов...
Мне так Фагото-Азазеллово
У «заколдованных» прудов!

Но разливает масло Аннушка
На полотно трамвая «А»...
----------------------------------
Я всю тебя люблю... до камушка,
Моя осенняя Москва!


За тебя молюсь, моя Москва!

Я дождался благостной поры
И бегу на Подмосковья сотки
Из Москвы, где старые дворы
Полегли под новые высотки,

Где всё меньше старых москвичей
И всё больше чуждых мне наречий…
Ты, Москва, становишься «ничьей»,
Многолюдней, но бесчеловечней!

Привечаешь «дорогих» гостей,
Сдав им ключ не на полях сражений,
Изгоняя собственных детей –
Москвичей, не знавших сбережений!

Смотрят с укоризною на нас
С пожелтевших фотографий лица:
Разве ж знать могли они, что «сдаст»
Их за деньги матушка-столица…

Позабыла напрочь о Душе,
Потеряла взгляд свой лучезарный
И печёшься лишь о барыше,
Став продажной бабою базарной…

Потемнели в храмах образа,
Лишь страданье в глубине их взора.
По иконе катится слеза
От стыда, обиды и позора...
-----------------------------

Где небес прозрачней синева,
Где народ добрей немногословный,
За тебя молюсь, моя Москва,
В маленькой церквушке подмосковной!