Вольтерьянец

Бросив свет, разбив оковы,
Князь в деревню уезжал.
«Мне милей всего корова»,
Прослезившись, он сказал.

«Мне милей всего цветочки,
Весь в ромашках русский луг,
Буду ехать до Опочки
Вместе с птицами на юг.

А в деревне, а в деревне
Есть горячий самовар.
Я к нему с тоскою древней
Сяду слушать звон гитар.

Ты спляши, цыганка Нина
Мне, как есть, всю жизнь мою.
Я тебя люблю не сильно,
Но немножечко люблю.

Побренчи, попрыгай вдоволь,
А потом вина пригубь.
Грустно мне, не видишь что ли?
Пожалей и приголубь.

Я вчера стрелялся, Нина,
И, как водится, попал.
Человек – ведь это глина:
Трах-бабах - и весь финал.

Не хотелось мне стреляться,
Лучше шпаги острие…
Что ты лезешь целоваться?
Вот чертовка, е-мое!

Помнишь, как там у Вольтера:
«Сбросим иго старых вер…»
Не читала? Тоже дело!
Старый лысый хрен Вольтер!

Хорошо, что нету рая.
Нет и адского костра!
Есть дожди, усадьбы в мае,
Клавикорды, вечера…

Мы умрем по расписанью,
Навсегда и не шутя.
Поцелуй же на прощанье
Князя-мальчика-дитя…»