Нежная мяготь обескровленных рук...

Нежная мяготь обескровленных рук
траурной тенью огибает твердь древесного холста.
И все те призрачные звуки,
что новорожденными зайчатами прятались за толстыми стволами,
теперь крадутся ко мне полчищем древних полозов.
Я так давно поднял голову по направлению к свету,
но вижу лишь легкое его напоминание,
косой полосой проходящее мимо моего лица,
ложащееся невесомой пыльцой божественного
на обессиленные вековой службой волевые ветви моей названой обители.
Что я смогу ощутить, когда телесная пелена врастет в ветхую изборожденную поверхность.
Когда бездушная кора вопьет мои соки во благо все тому же свету,
тому же безмолвию, тем же проросшим костям,
взращенным густой гнилью оступившихся сердец.
Когда вся впитанная боль распадется стаей фотонов,
а животворное начало растворится во влажной почве.
Останется ли сил направить непослушный взгляд
на погружающуюся во мрак белесую россыпь.
Провести лоскутком истончившейся кожи по поникшим лепесткам.
Пролить последнюю слезу.
Каплю отчаянной сладостной боли.
Апогей этого безудержного осознания,
все это время приносившего лишь гнилые плоды.