Это Питер, детка...

Это Питер, и, детка, запомни, что здесь всё не так –
Здесь погода капризней, чем сто избалованных женщин,
И неважно кто ты – полубог, проходимец, чудак,
В этом городе статус твой станет существенно меньше.
Здесь иное значение слов, чем, допустим, в Москве,
И поребрик вовеки не станет унылым бордюром,
Здесь румяная пышка и пончик совсем не в родстве,
И балтийские ветры сдувают налёт конъюнктуры.

Здесь, наверное, в генах заложен блокадный синдром,
И совсем по другому относятся к пеплу и хлебу.
Здесь поэты ночами марают бумагу пером,
Заблудившись душой меж Невой и простуженным небом.
Этот город живой, он лакает твой жизненный сок,
Даже летом под солнцем бывает так трудно согреться.
Он великие судьбы стирает в обычный песок…
Может, врут, что в граните укрылось ранимое сердце?

Здесь холодные воды так манят пришедших на мост.
Здесь короткие ночи, что можно и спать не ложиться.
Здесь рассвет наступает закату на розовый хвост,
И как будто блуждают улыбки на каменных лицах,
Что глядят с высоты остывающих в сумерках крыш,
Поцарапав гранитом твою обнаженную душу.
И распятый ветрами зачем-то беззвучно кричишь,
Понимая, что мир твой уже безвозвратно разрушен...