И тихие медовые глаза

Рецензия на «В юности мы любим девушку Блока, в белом... 2» (Сан-Торас)

___________Простите меня Сан! Если хотите, я могу эту рецу стереть, где галлерея. Вы знаете, я так обрадовалась, увидев Вас, что не сдержала эмоций и вывалила инфо наружу. Но , простите меня еще раз, эта инфо звучит с экрана телевизора.
Я специально не делала никаких раскопок, клянусь.
Просто мечтала увидеть Вас воочию и моя мечта сбылась, услужливо поданная мне на блюдечке другом интернетом. Обязуюсь в дальнейшем вести себя прилично.
Вы только не сердитесь на меня. Ладно?
Да, наша переписка многих волнует.
Представьте себе, что мне даже советуют что читать из Ваших шедевров, дабы я не так восхищалась Вашим творчеством.
 Но что самое интересное - ответить им невозможно, потому что страница автора, который лезет со своими советами, закрыта.
Так что мы с Вами - под микроскопом. Во как!
Но, что Бог не делает - все к лучшему.
Пусть себе перемывают наши кости - зато у нас не будет остеопороза. Бог с ними со всеми. Говорят - на каждый роток не накинешь платок. Но вернемся к творчеству.

Каждое новое письмо от Вас для меня - новая информация, которой я очень дорожу, потому что многое из того, что Вы мне пишете, для меня НОВО .
 В свое время для меня самыми главными поэтами были - Есенин, Пушкин, Лермонтов. Других, но не столь подробно, я уже впитал в более взрослом возрасте.
 Анна меня влюбила в Ахмадуллину. Очень люблю Марину Цветаеву, Веронику Тушнову. Вы для меня открываете новые горизонты.
 Я очень Вам благодарна. Ей-Богу, Сан, я говорю от чистого сердца. С Вами настолько интересно разговаривать!!!!!! Я только дивлюсь, как может человек так много знать? Сан, Вы необыкновенный человек!!!!!! Как мне приятно наше общение!!!!!! Вот и сегодня , Вы открыли для меня Бродского совсем иначе, чем я его воспринимала. Он для меня был тяжел. Сколько буду жить, столько и буду благодарить Господа за то, что подружил нас.
А Бродский-то как похож в Вашем рисунке.
Ольга Филиппова 6   14.09.2019 08:32 
 • 

_________Сейчас просмотрела материал, где Бродскому вручают Нобелевскую премию.
 В беседе с журналистом, он представляет нам четырех лучших поэтов - Мандельштама, Пастернака, Цветаеву и Ахматову. Очень интересная беседа. Если бы не Ваше , Сан письмо, я бы не полезла в инет читать Бродского. Спасибо Вам, теперь я еще на ступеньку стала выше.
Ольга Филиппова 6   14.09.2019 09:07   
•

_________Нет, ну на этом же остановиться не возможно... Я полезла дальше. Мандельштам - "Я вернулся в свой город знакомый до слез...". Ой, какая красота! Послушала, как его читают наши актеры. А какая красивая песня, в исполнении Гверцители.
Ой, мураши... Но к сожалению быт зовет меня
 кормить домашних, потому что вся эта работа висит на моих  плечах.
 Я только прошу у Господа силы, чтобы суметь выполнить свой план на этот день.
А когда выполню - радуюсь, что еще могу, что еще востребована. Убегаю, но так не хочется расставаться . До скорой встречи!!!!!!!!!
Ольга Филиппова 6   14.09.2019 09:18

•
____________ Привет, Оленька!
А вокруг меня уже никто на Вас не наезжает!
Ибн я всех кто это делал послал нах:)
А Вам советуют читать у меня слабые вещи, чтобы разочароваться?
- Да их полно!
Я могу публикнуть просто идею, сюжет, набросок,
чтобы потом вернуться и доработать. У всех поэтов есть стихи - "так себе",
но мы их любим ЗА ЛУЧШЕЕ!!!
Стихира для меня скорее архив, чем издательство.
А рецу стирать не надо - я публикую даже реплики,
потому что мне интересен около поэтический разговор,
и черновики Пушкина - обожаю, и письма, и записки...
 Люблю живую реакцию, спонтанную эмоцию, не причесанную мысль,
даже больше, чем отредактированную книжку!
Кому не интересно - дык не читайте! А мне интересно, заглянуть, что было,
прежде - о чем я думал, что чувствовал, с кем говорил...
И мне НЕ ПОНЯТНО, что дают ПУСТЫЕ РЕЦЫ?!
Когда все однообразное, безликое...
Здорово, что Вы послушали Бродского, Мандельштама... - ОбА ИОСИФА
хотя Мандельштам Осип - он волшебный,

Отравлен хлеб, и воздух выпит:
Как трудно раны врачевать!
Иосиф, проданный в Египет,
Не мог сильнее тосковать.
О.М.

 Бродский - изумительный! В хотите я Вам подарю чудного поэта,
 имя которого Вы отлично знаете с детства и стихи его тоже:

..И Пушкин падает в голубоватый
Колючий снег. Он знает — здесь конец…
Недаром в кровь его влетел крылатый,
Безжалостный и жалящий свинец.
(...)
Он дремлет, Пушкин. Вспоминает снова
То, что влюбленному забыть нельзя,-
Рассыпанные кудри Гончаровой
И тихие медовые глаза.
(...)
Я мстил за Пушкина под Перекопом,
Я Пушкина через Урал пронес,
Я с Пушкиным шатался по окопам,
Покрытый вшами, голоден и бос.
И сердце колотилось безотчетно,
И вольный пламень в сердце закипал
И в свисте пуль за песней пулеметной
Я вдохновенно Пушкина читал!
Идут года дорогой неуклонной,
Клокочет в сердце песенный порыв…
…Цветет весна — и Пушкин отомщенный
Все так же сладостно-вольнолюбив.

ПРЕЛЕСТЬ строчки, правда?
Его отца звали Годел Дзюбин, он был маклером, они жили в Одессе на
Ремесленной улице, в маленькой двухкомнатной квартире.
Лет 20-ти с небольшим ОН служил в одесской милиции, потому что
ему нравилось иметь пистолет.
Он был большой, сильный, болел астмой и писал стихи.
Целыми днями сидел в своей хатыне: на голом матрасе,
в белом войлочном халате, как буддийский монах.
А на щеке черная повязка - громадный шрам от флюса.
У него была копна рано седеющей шевелюры, впереди не доставало зубов, и не сгибался палец на руке.
Он с утра до ночи читал романы Стивенсона, отрываясь только чтобы поесть,
а еще он любил рассказы Лескова.
Для меня это важно, я люблю читать то, что любили те, кого я люблю.
Он не много видел в жизни, но многое прозревал.
Я посвятил ему стихи - посвятил всем поэтам, которых люблю
СТИХИ И ПОРТРЕТЫ. Вы почитайте эти строчки вслух - стихи должны
хорошо звучать, тогда они входят в душу:

~<>~~<>~~<>~

Рельефами расписанные дюны, цветение каштановых свечей,
Воланчик на волне лимонно-лунный выхватывает нос рыбачьей шхуны,
Гудит маяк в разветренность ночей. Он в ламаистском войлочном халате
Сидит на ржавой вдавленной кровати – буддийский неприкаянный монах.
В лампадно догорающем закате бормочут губы исповедь в стихах.
В квартире на Ремесленной бардак, он занят - слов причудливая вязка,

Скрипит перо, рождается строка… Под черною затрепанной повязкой
Багровым шрамом взорвана щека. Сидит... Сутулой тенью в стену врос,
Ерошит надо лбом копну волос - седины цвета перца с крупной солью.
Ему немногим больше тридцати. Щербатый рот пронизывает болью,
В больницу натощак не доползти... Он вслух читает Бернса и Ли Бо,
Небритые сжимает скулы голод. Он так красив, так несчастливо молод,

Взволнован Вальтер Скоттом и Рембо. Как хорошо исчезнуть в вечном сне,
Не ждать апреля, не дожить к весне, не дописать тетрадную страницу…
Не знать, что сын погибнет на войне, сгноят жену советские темницы…
К розетке синих туч подключена фарфоровым фонариком луна.
Листаю томик, что в строю пылится… и проступает в серой пелене,
В забытой незнакомой новизне, на коленкоре золотом – Багрицкий.

~<>~~<>~~<>~

А тот полосатый матрац Багрицкого (в красную полоску), на котором он умер, мелькнул в «Двенадцати стульях», в общаге Коли и Лизы, той Лизы, которую Киса разводил, и она чуть не повелась, потому что ненавидела вегетарианские сосиски.
Багрицкий тож терпеть не мог вегетарианского, он писал:

"Там всходит огромная ветчина,
пунцовая, как закат,
И перистым облаком влажный жир
Ее обволок вокруг."

...так сидя на матрасе, скрестив по-турецки ноги, он писал стихи,
кашлял и плохо дышал. К морю ходить не любил, боялся моря.
А бронхиальную астму получил по наследству от отца.
Он хотел прозревать мир!
Но Олеша говорил: «Не надо колебать мировые струны!»
Багрицкий умер, всего в 38 лет. Хорошо (прости Боже), что рано,
Лучше пусть умер, чем узнал бы, что его жену посадили на 19 лет.
А сына убили в самом начале войны.
.

Эдуарду Багрицкому с любовью:

Он писал, задыхаясь в глуши,
(Революций бряцАнье, отметьте)
Антрацитом сверкали стиши,
Раскаленным дыханьем бессмертья.

Я читаю и чувствую дар
Его ярких фантазий из плена.
Для поэта забвенье – удар
И больней, чем живая измена.

Борзо-писцами нынче полна
Интер-сеть, что уловом шаланда.
Постепенно мельчает страна
И звучит, как дворовая банда.

Мир продажен - всему есть цена,
Но не все измеряется в мани.
Он не знал, что осталась жена...
С узелком и повесткой в кармане.

Не меняется исповедь лет,
Все такая же ложь и уродство,
И все так же задавлен поэт
Апогеем всеобщего скотства.
.

Он чудесный, волшебный, не ровный - время было рваное.
А вкус черпал из Бернса, Вальтера Скотта, Гуда, но многое открывал сам.

.

Опадает предзимняя рябь,
Оскудели аллеями парки,
Индевеет дорожная хлябь,
Слабых звезд догорают огарки.

Солью в берег кидает волна,
Он сутулит озябшие плечи,
Скоро город накроет война -
Омертвит и обезчеловечит.

Обездолит любую судьбу -
Разломает, обветрит, забросит.
Он бормочет стихи – бубубу -
Прямо в горькую, голую осень.
:)

Сан-Торас   14.09.2019 11:30