Пары Ноя

Мне сегодня под утро снилась бабкина квартира,
велосипед-тренажёр и кактус до самого потолка.
Сухость во рту,
в ожидании казака,
мокрая истома,
он,
будет завтра дома!
В его обяътьях,
окажусь невинной,
почти,
на всё готовой,
телом,
ментально,
рука,
аж,
тянется увлажняться ароматическим маслицем,
но,
до этого был братик,
крутящий дулю у виска.
Хватит сердешный,
просыпайся от виноградной лозы,
в стихах я цела,
как ковчег мании бегства,
от вод наважденья,
с хрустом,
щелкала тебя,
как семечки,
был ломким,
как печенье,
вкусным,
как молочный шоколад,
с сердцем яблока и винограда,
в раковине с крестом,
на алтаре Кёра,
троим мадам,
положено молчать,
и глаголить,
как гласит закон,
в том вера в моего ПАНА.
Он вернётся домой,
обученным,
новым,
мы сольёмся с ним в экстазе истомы,
купаясь в молоке и белке солнца,
чтобы выбросило нас в ноль,
до Большого Взрыва,
за Путь Млечный,
во вселенную,
братик,
за пределы вселенной!
В минус!
О, наука наук,
плевать на фракталы,
на лба недуг,
рождённого во плоти тленной,
раз,
не слыхавшего в двери стук!
Братик,
страстей к желанию жизни,
молодого юнца,
вечно пьяного,
праздного ленно,
мстящего за гонения,
части тела развеяв по свету,
без начала,
братик Велес,
и без конца!
Т у к, т у к, т у к.
Чуешь Палладу?
Твоё сердце теперь моё лакомство,
остальное съедят боги,
бывший,
смелый,
вольный,
свареный,
друг,
бесперспективный вуаэрист,
на закрытом пляже,
с биноклем в сезон,
зрелый,
ушедший,
в штольни холода свиста ветродуев,
братик,
в самый низ штольни,
ты был,
а теперь мистерий лозы,
невольник,
ты,
теперь братик,
невольник!
Диониса дельфин,
и матрос Акета,
в путах лозы,
все равно,
в пасти льва,
все равно -
невольник!
За Пары Ноя!
Виноградный броженый сок пью!
За это!
И цена в базарный день тебе -
стольник,
в случшем случае -
стольник!