Волчья пасть. Детектив

Уважаемые читатели! Я буду очень рад,   если  вы познакомитесь
со всеми моими разнообразными картинками нашей жизни,
нанизанными на детективный сюжет.   
Заставка - не просто забавная мозаика, но форма оглавления.
В ней нет ничего лишнего. Только элементы сюжета.   
Обязан предупредить: в тексте больше тысячи строк. 
Для тех у кого есть желание,  но нет времени ниже
на страничке  он (текст) присутствует в  виде семи глав.
А ещё ниже, в сборнике "Год 2013" в ещё более мелком разбиении.


        Волчья пасть.  Детектив.
                Лето 2013.            

Начинаю я с предупреждения: 
Все бессмысленны сопоставления,
Измышления и подозрения.
Все, все, все случайны совпадения.
Все события – мои фантазии.
Аналогии, ассоциации –
Это уже ваши безобразия,
А совсем не авторские акции.
У моих героев нет имён.
(И, быть может, текст мой обеднён.)
Но давайте избежим сравнений
И неправомочных обвинений.
Прежде всего, следует запомнить:
Не ищите сходства и знакомства,
Прототипов нет у персонажей.
А теперь возьмите всё, что нажил.   
               
                (Аперитив.)   
Книги не полны без предисловий.
Нравятся поэмам посвященья.
Сам роман нуждается в прологе.
Лекций курс туманен без введенья.

Слушайте и чуйте увертюру.
Первая, пусть только часть de iure,
Но со вкусом полного de facto.
Если сразу ядовитость в тягость.
Выпить только капельку экстракта
Лучше, чем мутить и пить бодягу.   
Музыка – взаимопогружение.
Если не возникло единения,
Встаньте с кресла и покиньте зал,
Без восторгов, но и не в слезах.
И не слушайте – кто, как оценит,
Поспешите к вашей, к близкой сцене.
Но бывает, что инсайт случится.
Вы не постесняйтесь,  задержитесь.
Вдруг, необходимое для жизни. 
Ведь учиться надо научиться. 

Яркие клубки – поводыри.
Раздают у входа в лабиринт.

Согласитесь, если задан ритм,
Легче повороты согласовывать.
Возникает чёткий алгоритм,
Новые условия, особые.
Зарождается прекрасный шанс
Получить желанный резонанс.

Вот ещё словечко – интродукция.
Называют так порой инструкции
По включению и применению. 
Музыканты (здесь и «Doors», и Орф) –
Длинный рифф или короткий хор.
А биологи – переселение,
Может быть, случайное внедрение,
Организма в чуждый ареал.
Я же неизбежное вступление,
Двери в текст,  Орфеевский портал,
Легче окрестил – аперитив. 
И, глядишь, кого-то заманю.
Ознакомьтесь – вот моё меню.
Основное – странный детектив.
Специи, весёлые и страшные.
Нужные лакуны - сам раскрашивай
И додумывай. (Я знаю – нравится.)
Одному-то мне никак не справиться.

Если прикасаешься к политике 
Невозможно обойтись без критики.
Вы не против добрых, честных, чистых
Взглядов сдержанного анархиста?
Но не я хозяин, а сюжет.
Так что не журите за памфлет.

О нюансах нашей экономики.
Испоганят самый светлый лист.
Лучше бы я с ними не знакомился.
К сожаленью, я специалист. 
Дело вовсе не в корыстных гномиках,
А в её ущербной анатомии.
Явно не достаточно костей,
И расчёт никчёмный на гостей
Только вовсе не гостеприимство
То, что за мздоимство – лихоимство. 
Но меня никто не звал занудой.
Обещаю, что и впредь не буду.

Далее о тех, кто «из культуры»,
Но давно уже номенклатура.
И, похоже, платят им за стаж.
А другим, за раж и эпатаж.
Власти пестуют муляж свободы.
Ну и что ж, что никуда не годны.
Но свободны только от таланта.
Раз лягнул, на первый раз и ладно.

Новое в продвинутой науке,
Тут уж точно  будет не до скуки.
Выяснилось, что внутри наук
Очень много развесёлых штук.
Ну, а на незыблемых границах
Повсеместно чёрте что творится.
Плохо, что веселье от безделья,
Хуже всем, когда наоборот,
Полное безделье от веселья,
В жизни, когда дел невпроворот.

Для бальзаковской аудитории
Зрелая любовная история.
Кто вдвоём в постели меньше суток,
Тот не знает даже «Кама-сутры».
У меня случалось, в самом деле,
Из кровати не вставать неделю.
Есть понятие «медовый месяц»,
Слышал я, что это не предел.
Их хочу особенно отметить –
Не успел таким быть, не посмел.
Я зато знаток великих правил.
Я судьбу поправил, жизнь исправил.
Небольшой шершавый целлюлит
Придаёт вам сексуальный вид.
Что там вид? Вы бизнес!  Вы товар,
От  которого детьми навар. 

Предлагаю присоединиться.
Повстречаться с Заратустрой – Ницше.
На трибуны и на голубятни
Вас возьмут с собой мои ребята.

О попсе, об истинном искусстве,
О Крылове, Тютчеве и Прусте.
Гегель, Кант. И рядышком Бухарин.
И совсем уж непотребных харей
Перед вами будет галерея.
Побежим, посмотрим поскорее.

Как в волшебной сказке, обо всём. 
Демонстрирую свой окоём.

В приложении киносценарий.
Виден полноценный сериал.
С перспективой.  Седовласый парень
Многое за жизнь пораскрывал.

Очерк об истории создания.
Я ведь приглашаю на свидание
Под часы, к фонтану, на бульвар,
Где ещё никто не побывал.
 
Вот такое сложное рагу.
Я ещё и музыку могу…
               
(Знакомимся.  Всегда своевременно.  Всюду бывал.
Со всеми знаком,  всё замечает.  Наш пострел…   7.11.93.) 
               
Он сидел в опрятном кабинете.
Был внимательнее к сигарете,
Чем к бумагам с надписью «секретно».
Прятался в завесе сигаретной.
Он нажал на секретарский зуммер
(Кстати, настоящий раритет
Украшал и стол, и кабинет), 
Длинноногая вошла – он умер.

Заместитель слышал по селектору,
Взвизгнула и грохнулась об пол.
Быстро подскочившего инспектора
Удивил билетик на футбол
На столе на самом видном месте.
У такого важного вельможи.
Был на роже пропуск на VIP-ложи.
Явно не по рангу, не по чести
Был билетик на фанатский сектор.
Опытен, умён, хитёр инспектор.
Вроде бы динамовский сотрудник,
Был  на деле фаном «Спартака».
Знал он кто, куда, когда и как,
На какой трибуне был и будет.
Словно доллары, завёрнут трубочкой.
Он лишь начинал цепочку трудностей.
Что ж, такой «неправильный» билетик
Сунул в целлофановый пакетик. 
Но не сдал его в лабораторию.
Знал он точно: отпечатков нет.
Он уже почувствовал историю –
Важен, очень важен был билет.
Как же отдавать его растяпам.
Могут разорвать его, заляпать.
Могут даже вовсе потерять.
Скажем сразу: уберёг не зря.

Как же всё понятно, но не просто.
Сыщик по знакомству здесь, по блату.
С телом говорил неоднократно,
Но осталось множество вопросов.
Да,  когда ходило это тело,
Проходило по другому делу.

Оказалось вдруг, что шеф охраны
Бывший мент и парень в доску свой.
На его лице такая радость.
Весь доброжелательный такой!
(Мимо них как раз проносят труп.
Надо быть посдержаннее, друг.)
Сразу предложил – пройдём ко мне.
И дуэт покинул кабинет.

(Много позже оценил момент,
Очень вовремя всё сделал мент.)

Может быть, простой несчастный случай,
Током шандарахнувший звонок.
Но тогда б на пальцах был ожог.
И звонок был тщательно изучен.
Слаботочный. Только батарейка.
Не сожжёт, и даже не согреет.
Хоть и сделан в форме волчьей пасти,
Абсолютно прост и безопасен.


Секретаршу привели в сознанье.
Бред сплошной.  Безумье.  Амнезия.
Что-то о спасении России.
Что-то о таинственном сигнале.
Что-то о наследии  отцов.
Что-то о хурале мудрецов.
Весь репертуар психиатрии.
В жанре гротесковой истерии.
Тени предков, дебри, пустота…
Собрались светила спозаранку.
Изучали бенефициантку.
Мучили её и сяк, и так.
И сказали, что тяжёлый случай.
И решили – нет ничего лучше,
Чем покой в смирительной рубашке.
Сроком: приблизительно надолго,
Где-нибудь на острове, за Волгой.
Так и ей, и нам не будет страшно.
Выписали нужную бумажку.
И пошла она на ней… футболка.

А, тем временем, другой консилиум,
После всевозможных экспертиз,
Выдал однозначный эпикриз:
Нету никаких следов насилия.
А убил чиновника инфаркт.
Просто завершился его фарт.
Надо меньше пить и спать ночами.
Надо совесть чистую иметь.
И тогда без страха и печали
Встретите вы, как подругу, смерть.

(На чиновничьем болоте  разыгрывается шторм,
а нашему герою всё интереснее и интереснее работать.) 
               
Стали боссы телефоны рвать -
Дело надо срочно закрывать,
Что расследовать итог похмелья?
Очень уж активность подозрительна.
Сыщик сразу сделался медлительным
И сосредоточился на деле.

В кабинете отпечаток пальца
Лишь один – на кнопке от звонка.
Только подпись и нажим слегка.
Что ещё должно уметь начальство?
Остальные функции с пинцетом,
И в перчатках, и вне кабинета.
Где-то там, на Джомолунгме счёт.
Джомолунгма с каждым днём растёт.

Кабинет как зал, и кресла в зале.
Оказалось, помнят эти кресла
Высокопоставленные чресла.
Сняли очертания седалищ.
Буду проще – отпечатки задниц.
Некоторые сразу опознали.
Почему-то следователь весел
После честных показаний кресел.
Наш криминалист без всякой робости
Обладателям устроил обыски.
Благо ранг и статус позволял,
Он же всю бригаду возглавлял.
Ничего у них не обнаружил,
Но скандал ему зачем-то нужен.
Следователь по особо важным,
Функции свои творил отважно.
И по вдохновенью, что есть мочи.
И на всю катушку полномочий.

Запись камер  сразу испарилась.
И в буквальном, а не в переносном
Смысле.
                В комнате, где всё хранилось
Пусто.  Только запахи. (Для носа?!)

Да, с утра случился здесь пожарик,
Маленький, противненький кошмарик. 
Где секьюрити перепились,
Заодно и сильно обожглись.
Проявили выучку пожарные,
Ловкие, спортивные, поджарые,
Вытащили всех, кто крепко спит.
И уже к началу дня рабочего
Красные машины на обочине.
И теперь их очерёдность пить.

Пёс не нужен – сам себе кинолог.
Следователь сразу сунул нос.
Тявкнул – он всегда играет соло.
Крякнул, и в блокнот занёс вопрос. 
Пахло курой – гриль и мертвечиной
В комнате охраны. В чём причина?
Загерметизировали дверь.
(Хочешь - верь, а хочешь и проверь.
 А потом хоть смейся ты, хоть плачь.
Кончил он Химфак и был нюхач.)

Девятнадцать санкций прокурора.
Штурм ОМОНа, долгая осада.
Наконец отбили из засады
Список посетителей конторы.
Шепчутся в высоких коридорах.
Ни кому не избежать позора.
Следствию пора умерить норов.
Мы же все птенцы одной КОНТОРЫ.

Крутится вопрос по телефонам –
Следователь что, умалишённый?
Что он всё копается в дерьме?
В нашей жизни он ни бе, ни ме.
Он не знает правила игры!
Дело за отсутствием состава
Следует немедленно закрыть.
Пусть своё усердие и навык   
Демонстрирует от нас подальше.
Мы с особым статусом! Начальство!

(Герой изучает чужую биографию и вспоминает свою молодость.)
               
Наш инспектор на себя в обиде.
Смутные гнетут воспоминанья.
Будто он не просто «раньше видел»,
Но решающее что-то знает.

Нет, не полугодом раньше,  в прошлом,
Сумасшедшем, пошлом и истошном.
До прозренья и до предназначения.
(Молодость нуждается в лечении.)

Словно в лабиринте тёмных комнат
Ищет, мечется – не может вспомнить.
Сам перед собою он проштрафился,
И в таком смятении серьёзном
Начал досконально, скрупулезно    
Мертвеца лопатить биографию.
Наш покойник на заре карьеры
Был назначен главным по сиденьям.
Отвечал за их уничтоженье.
Каждый матч он принимал все меры
Чтобы состоялся бой с ментами.
Чтобы рвали под собой пластмассу
Вдруг разбушевавшиеся массы.
Чтобы над трибунами летали,
Чтоб из рук дубинки вышибали,
Били в шлемы и щиты ломали
Кресла – боевые бумеранги.
Он за это получил награды,
Позже постоянную зарплату.
А потом ещё карьерный рост.
Наконец, заслуженно, без блата,
Подвернувшийся солидный пост.

Да, кому-то было очень нужно
Каждый месяц обновлять оружье.
И щиты ОМОНа (это к слову)
Тоже ведь с платформы Храпуново.

Много позже он такой же резвый.
Сам он отказался от замены.
Продолжает дело вдохновенно.
Совмещать приятное с полезным
Он умеет. Направляют чувства   
Деньги, и ещё любовь к искусству.               

Он не изменяет увлеченью,
Регулярно посещает сектор,
Регулирует число сидений.
Вспомнил, наконец, его инспектор:
Вот он, бросив тачку у моста,
Облачившись в нужные цвета,
В Лужники вливается с потоком,
С бунтом беспощадным и жестоким.
Вот они идут – труп и следак,
И орут: Спартак, Спартак, Спартак.
    
Что же дальше? Слушайте, смотрите.
Снят с работы бывший покровитель.
И не просто снят, но арестован.
У него давно уже готовы
Важные для дела показанья.
Только сохраните помещенье.
Пролетело мимо наказанье.
Прилетело скоро повышенье.
Он везде таскал как индульгенцию
(Чек на искупление грехов)
Компромата несколько листков. 
Он с властями заключил конвенцию

Вряд ли стоит вам напоминать,
Кто снимал с бедняги показанья.
Сыщик наш – маг тонкого вязанья,
Мог небезуспешно обнимать
Фигурантов жёсткой паутиной
Донимал докучливой рутиной.
Хитростям дивились опера.
Слух о них уже набил оскомину.
Вот тогда они и познакомились,
Выяснилось, что не в первый раз.

Руководство следственной бригадой –
Дайвинг с барракудами коррупции;
Слалом между трупами и группами;
Ралли – тур по серпантинам ада.
По кругам вранья и воровства.
Скажете - красивые слова.
В атмосфере смрада и угара
Чистота дыханья и сознанья
Над его командой, словно знамя.
Позволительно высокопарно,
К месту оды, допустимо forte.
Он ведёт «железную когорту». 

(Герой  получает аудиенцию, комплименты, полезные советы и признание.)
               
Вот и обозначился мотив.
Не у дел, но грозен и ретив
Бывший босс.  И клан его всесилен!
Покатилась по Москве молва.
Что Москва?  Пошло по всей России:
Рот заткнули, чтоб не разевал.

Сдох свидетель - следствию хана.
Выкупила главного жена.
Результат знакомый наших следствий.
Негодяй линяет без последствий.
Вор уходит, откатив процент.
Чётко отработана система.

Мучает незавершённость темы.
Но в последний пафосный момент
Не последний человек в юстиции
Получить сумел аудиенцию.
Удовлетворил свои амбиции.
Выслушал прощальные сентенции.

В аэропорту светлейший князь
Не продемонстрировал ту грязь,
Что ему приписывала пресса.
Он ко всем с ответом, с интересом.
Дознавателя приметил сразу.
Сделал знак, и по его заказу
Приоткрылась потайная дверь.
Миг - они наедине теперь.

Пожелав удачи в авантюре,
Потрепал его по шевелюре.
 
Наблюдаю за твоей работой.
Жаль – не сходим вместе на охоту.
Ты ведь настоящий следопыт.
Подрастёшь   и станешь зверобоем,
Если не убьют друзья и быт.
Жаль, что не знакомы мы с тобою
Несколько получше и пораньше.
Ты бы жил уже в преддверьях рая.

(Следопыт и Зверобой молчали,
Будто бы в раздумье и печали.
Артистизм – хотелось лишь узнать,
Что о деле знает псевдознать.)
 
Чтобы ум не маялся напрасно,
С барского плеча тебе подсказка.
Наведу тебя на верный след.
Чтобы время ты не тратил даром.
Помнишь финтифлюшку на столе?
Тот волчонок – давний мой подарок.
Я и называл его Волчком.
Был он помесью юлы и волка.
Не люблю людей такого толка.
Но куда без них?
                Я о другом.
Скоро всё поймёшь и рассчитаешь.
Тьма, туман перед тобой растают,
Будто в свете яркого огня.
Десять раз послушайся меня.
У меня «особенная стать».
Вам меня не тронуть, не достать.
Не ходи пугать прокуратуру.
Лучше вклад внеси в литературу.
Ведь роман тобою уже создан.
Я с симпатией, а не угрозой.

Речь сказал на трапе самолёта:
Голубей гонял в Замоскворечье,
Был руководителем полётов. 
Думал – мы с тобой Москва навечно.
Сколько здесь украсил и украл!
Сколько раз орали мы «Ура!»
А теперь почти что в неглиже
Улетаю вдаль на ПМЖ.

И отбыл, сопровождаем свитой
(Не в наручниках – венком увитый).
Среди свиты, сыщик, как не странно,
Вдруг узнал начальника охраны
(Вот ещё один штришок в сюжет).
Тот ему ещё махнул рукой.
Весь доброжелательный такой!
Что ж, пришлось махнуть ему в ответ.

Да, друзья, доигран персонаж.
К сожаленью, он уже не наш.
Или к счастью выбыл господин?
С облегченьицем!  Не он один! 
Да, заказчик сам признал вину,
Да ещё навёл и намекнул
Что-то про игрушечного волка.
Но не будет никакого толка.

Коррупционер, конечно, прав.
Никаких возможностей и прав
Нет у бедолаги важняка.
Всё затрут, замнут, наверняка.
Сгладятся все горки, бугорки.
Всплески все увянут от тоски.
Нет – всем отклонениям и кренам.
Есть такой инстинкт у пресса сверху –
Всюду делать ровную поверхность.
Он таков – совок неубиенный.
               
В нашу детективную историю
Просится из сказки аллегория.
Смерть Кощея на игле в яйце,
В уточке яйцо, а утка в зайце.
Заяц, как положено, в ларце,
Дуб, гора.  Дерзайте - залезайте.

Неудачник он или герой?
Он уже расправился с горой,
Дуб спилил, ларец открыл - там пусто.
Заяц дёру дал, слиняла утка.
Вот такая шутка – прибаутка.

Мучился три дня, как Заратустра.
(Помните: «всё пусто, всё равно»
И, естественно, «уже всё было» - 
Сильно Заратустру огорчило,
Но разбужен был он вещим сном.)

Мы вернёмся к нашему герою.
Поразмыслил он и так, и сяк.
И ему хватило суток трое,
Чтоб понять без Ницше – всё ништяк.
У него уже намечен путь,
«К морю, где он сможет утонуть».

(Герой совершает почти паломничество, общается с гением.  И сам становится чуть-чуть  гениальнее.)
               
Есть у нашего героя друг.
Академик. Доктор всех наук.

Со своей единственной уликой,
Прихватив с собой достойный литр,
Едет к нему наш криминалист,
Словно одержимый мыслью дикой –
Пользуясь невероятным блатом,
Рассмотреть в бумажке каждый атом.
И, поняв серьёзность обстановки,
Верный друг включает установку
(А второй такой на свете нет),
И в неё суёт простой билет.

Вдруг под электронным микроскопом,
Перед их ошеломлённым взором,
Высветился целый микрокосмос,
Мир переплетения узоров.
Чудо – диво нанотехнологий,
Что покруче разноцветных магий.
Там в билете, там внутри бумаги
Схема электронная.  В итоге
Мы имеем несколько приборов,
Суть и назначение которых
Не совсем понятны…   Ну, девайс!
Ты коньяк, давай-ка, доливай.
У себя параметры замерьте.
Нет, не стоит - очень пахнет смертью. 
(Он и пьяный во всех сферах шарит.
Гений - в паритете полушарий.
Логика не душит интуицию.
Как же он полезен для полиции!)
Видимо, здесь мерзко всё и гадко.
Но зато в наличии загадка.
Нас с тобой к загадкам так и тянет.
Знаю твой вопросик беспокойный -
Кто способен сотворить такое?
Я б ответил – инопланетяне,
Если бы не знал наверняка,
Чья здесь голова и чья рука.

Ты же знаешь – я не пустомеля.
Расскажу, как старому приятелю
На Урале город – предприятие,
Там творят подобные изделия.
Ядерный микроб в страну внедрён,
Завелся со сталинских времён.
В документах значатся ЗАТО.*
Иногда, в народе, ЗаАдО.*
Пусть колючка в несколько рядов.
Пусть за адом – сытые за то.
Пусть и белый наш архипелаг,
Но по сути всё равно ГУЛАГ.
Да, конечно, мы из ЗаАдО.
Но всю жизнь с Россией заодно.
Есть с тех пор профессия такая –
Сдерживания крепить доктрину.
И на то весомые причины.
Понял ты, на что я намекаю.
Это наши «альфа и омега».
Это наша Родина, коллега.
 
Для чего нужны такие штуки?
Где те головы и где те руки?
Очень охраняемый секрет.
Не скажу, дружище, извини.
Да и невиновные они,
Не они печатали билет.
Чистый, чуть бракованный листок.
Утащить легко мог сквознячок.
Там таких немало на помойке.   
Беспорядок, хаос перестройки.
Замысел преступной конвергенции?
Глупости совковой квинтэссенция?
Верно говорят: ломать не строить.
Ни душа, ни совесть не болят.
Воровали все, и всё подряд.
Так что дело вы своё прикройте.
Впрочем, приспособлено с умом. 
Под какой-то вой, какой-то дом.
Где-то, и не может быть иначе,
Должен быть ещё и передатчик.
Кое-что понятно мне с трудом.
Главное оставим на потом. 
Что не знаешь чисел, не грусти.
С точностью до сотой доли герца,
Знаю - не смогу произнести.
Вдруг от страха выключится сердце.

(Герой, рискуя жизнью, проводит следственный эксперимент.
Впрочем, ради истины и справедливости, он всегда готов к самопожертвованию.)
               
Не преступник, нет, конечно, нет,
Возвратится к месту преступленья.
Перед сыщиком, как наважденье,
Непрерывный ролик – кабинет.
Чаще он бывает здесь, чем дома.
(Да и опостылел дом пустой,
Он ведь перманентно холостой.)
Снова у дверей. Срывает пломбу.
На столе звоночек в волчьей пасти.
Ноу-хау, вложенное в ретро.
(Получается двойная редкость.)
Надо просто сунуть внутрь палец.
(Говорят, что Сталин волчью пасть
Рисовал в минуты напряженья.)
Шаг, ещё отважное движенье.
Главное попасть и не пропасть.
Взрыв в кармане правом, вспышка боли.
(А в кармане лишь билет футбольный.)

Он очнулся от нашатыря.
Трудно укокошить сыскаря.
 (С пузырьком подручный самый верный,
Он везде, как чёрт из табакерки,
Он всегда, как ангел во плоти
Появлялся, чтоб помочь, спасти.)
Еле жив он, но глаза горят.
Сразу понял – рисковал не зря.
Сыщик в силах сделать лишь кивок,
А кивок направлен на звонок.
Но соратник тоже шит не лыком,
Тоже умный, тоже самый лучший,
Понял – отвечает он улыбкой,
Сразу со стола исчезла штучка.
 
Наконец-то решена задача.
Найден пресловутый передатчик.
Схема и орудия убийства –
Гениально, просто и без сбоев.
Было невдомёк самоубийце
Как легко покончит он с собою.
Нажимал на кнопку столько лет –
До поры отсутствовал билет.
 
Самая высокая наука.
Генератор низкой частоты,
Рвущий инфернальным инфразвуком
Мышцы сердца в тряпки, в лоскуты. 
Просто нарезает резонансом
На кусочки время и пространство.
Схему активировал звонок.
Вот что было очень символично.
Только сам нажать на кнопку мог –
Значит, смерти миг назначил лично.
Рикошетом, эхом от сигнала,
Несколько иного номинала,
Походя разрушен мозг блондинки.
Вот такая адская машинка.
Следаку досталась гематома.
Видно, ослабел аккумулятор.
Всё-таки, листочек слишком тонок.
Трудно в него очень много спрятать

Как же смерть проникла в кабинет?
Кто принёс? Кто передал билет?   
               
Шито-крыто всё у молодцов,
Обрубили тысячи концов.
Ящерицы сбросили хвосты.
Сыщик, что же будешь делать ты?
Круговой порукой и защитой
Вход и выход для тебя закрыты
Всюду. Лишь на месте преступленья
Детективу нашему спасенье.

(Профессиональная внимательность и природная сообразительность
помогают  герою отыскать замечательную улику, а заодно и спутницу жизни.)
 
Гений сыска, умница, проныра
Всё же отыскал в защите дыры. 
Всё, что не дано охранной роте.
Изучая соколиным взором,
Обнаружил в здании напротив.
Аккуратно спрятано за шторой,
Око камеры в окне квартиры,
С очень нужным ракурсом обзора.
Он туда под вечер, без мундира,
И сквозь дверь ведёт переговоры.
Двери гостю рады, как ненастью,
Но в глазок прочла весь документ.
И настал решительный момент
Двери распахнулись шире настежь.
Камера поставлена от мужа.
Восемь лет, как мне алкаш не нужен.
Он за мной, а я за ним слежу.
Даже в магазин не выхожу,
Если у парадного дежурит
Неугомонившийся мазурик.
Слушай, подполковник, не забудь.
Выпиши его куда-нибудь.
Разведёнка, но ещё в соку,
Всё ещё желающая нежности.
Может быть, развеять здесь тоску?
Сыщик обаятелен и вежлив
От природы профессионально.
Может быть, поужинать нормально?
Может быть, остаться навсегда?
Всё равно ведь поутру сюда. 
Обещаю – отвечал он гордо.
В следующий раз надену форму,
И избавлю мир от пьяной морды.
Но пока что покажи мне город,
Я уверен, что совсем не мало
Ты за это время наснимала.

Камера стоит не первый месяц,
Но за весь период наблюдения
Никаких эксцессов в заведении
Ни скандалов, ни застольных песен.
Ни одной попытки суицида.
Голой секретарши ни одной.
В их конторе, это сразу видно,
Тишь да гладь, порядок и покой.
Раз в неделю прилетала птица,
Необычный голубь. Покружится,
В форточку, и через час обратно.
Он, как вы, красивый и носатый.
Знала я – беда произойдёт.
Неспроста сюда летала птица.
Что-нибудь должно было случиться.
У меня давно готов отчёт.
Видит он – на большинстве кассет
Перед ним знакомый кабинет.
Вот же он на записи, смотрите.
Жмите паузу. Остановите.
Словно ангел, голубь в небе замер.
Да, действительно, красивый, шельма!
Увеличим ; что это на шее?
Ясно, почему боялись камер.
Ясно видно всем ; летит почтовый.
Вот ещё один ответ готовый.
Точно: раскрасавец – багадет*
Через форточку втащил билет. 
Симпатичный на носу нарост.
Наблюдаются и стать, и рост.

Да, билет принёс почтовый голубь.
Но на вылете пробит на вылет,
И уже без перьев, просто голый,
Был зажарен ; съеден постовыми.
Вот откуда запах крематория
В комнате, где нежились верзилы. 
Ловко завершается история.

Чтобы мышь сюда не проскочила.
Чтобы не осталось и следа
От любого, кто проник сюда.
Всякого, кто хочет к нам залезть
Вы должны схватить, поджарить, съесть. –
Так на них на днях орал начальник.
Идиоты поняли буквально.
               
(Заставь дураков богу молиться.)   

Стали на закуску птичку жарить –
Чуть не задохнулись на пожаре.
Кто-нибудь, возможно, и помог.
Обнаружен только их поджог.
Шеф, узнав о прерванном полёте,
В первый раз охрану похвалив,
Улетел вовне  на самолёте,
Чтоб за рубежом продолжить live.
Вот вам, господа, организатор.
Он, конечно, и соисполнитель.
Он связал все временные нити.
А потом предельно аккуратно
Их собственноручно разорвал.
Правда, ни к чему, не прикоснулся.
Сыщик только нервно усмехнулся. -
Он же братство предал ; вот шакал.
В чём же вы подонка обвините?
В том, что состоит он в мерзкой свите?
И куда идти без доказательств?
Сыщик с горя даже чуть не запил.
Мысли эти пагубны для мозга.
В пору биться головой об стол.
Если мы его объявим в розыск,
Со смеху помрёт весь Интерпол. 

Он не со щитом, не на щите.
В данной схватке победили те,
Кто всегда легко меняет правила,
Чтобы приспособить ситуацию.
Остальные все висят в прострации.
Вот такое у закона равенство.
Он не дышло, даже не кистень,
Но всего лишь власти злая тень.    
               
(О видах компромата.). 

Тут уж все бациллы и микробы,
Вся другая пакостная шваль
Требуют припомнить каждый обыск.
Требуют немедленно снять скальп.
Он сфотографировал все виллы,
Он все наши тачки посчитал.
За одно, за это ему вилы.
Как он смел! Как он посмел, нахал?   

Арестовывать без разрешенья –
Тоже ведь крамольное решенье.   
Он ещё использовал знакомство,
Спаивал известного учёного,
И пробрался в оборонный комплекс –
Дело абсолютно запрещённое.
И в своих любовных похождениях
Ловко пользовался положением.
Пломбы рвал и воровал улики.
Список нарушений просто дикий.

И не полон список нарушений.
Он, ещё вчера, такой везучий.
Переоценил своё везенье.
И над головой сгустились тучи.
В ситуации, где негде спрятаться.
Сыщику грозили неприятности.

Но неограниченную власть
Провоцирует неограниченность.
Чтоб собою насладиться всласть
Ищет развлеченья необычные.
Действия её понять непросто,
У неё лихие повороты,
Словно в Боровицкие ворота
От Большого Каменного моста. 
Ну, наверно, градусов сто двадцать,
Не снижая скорость, не вписаться.
(Впрочем, «полицейский разворот»
Может точно выставить капот.
Только, кто поставит этот трюк?
Где такой талантливый главреж?
Я тогда с восторгом посмотрю,
Как его исполнит весь кортеж.)
               
Там ещё и с горки сразу в горку.
Только не задёргивайте шторки!
Посмотрите, как Земля волнуется
(И не стоит повторять – да ну её!)
Как плывёт по ней Великий Город,
У него свой галс, свой глас, свой норов. 
Но во всей науке, во всём свете
Не найдётся правильней советник.
Не отсиживаться за стеной,
Быть всегда не над, а со страной.
Дело всякой справедливой власти,
Чтобы власть была, а не напасть,
Первым делом урезонить власть,
И не учинять народу кастинг,
Этого в электорат включаем,
А того впритык не замечаем.
Очень трудно вспомнить эпизоды
Единенья власти и народа.

Впрочем, повторятся не резон.
Новизна – вот творчества закон.

Странно, повторенье общих мест
Издавна считается достоинством
Для политиков.  Чего бы им не стоило,
Повторяют. Как не надоест?!
А на деле – пошлый недостаток.
Ладно бы мизер - но «пусто-пусто».
Даже не стоишь, идёшь обратно.
Что не убедил? Читайте Пруста. 

Правда, вот что в голову приходит:
Есть ещё  болячка ноосферы,
Где повторы в ещё большей моде,
Где заказ главнее чувства меры.
Верная политике подруга,
Главная в её седле подпруга,
Вечно и с услугой, и в обслуге,
Наглая на вид – всегда в испуге.

Все знакомы с массовой культурой,
Где не воспитанье, а дрессура.
Состоит из утверждённых штампов.
Вся она – клише, трюизм, шаблон.
Вот её незыблемый закон.
Только ослепляющая рампа,
Только поддомкраченная  сцена,
Ей необходимы непременно.
Все поползновенья -  mauvais ton
И предназначенье неприличное.
Трафарет, набойник, пуансон –
Всё для производства обезличенных.
Браво, наши звёзды планетария,
Крематория, депозитария.
Сами крутят, сами зажигают.
Не нужна метода им другая.
Никаких затрат на технологию.
Всё вокруг – сплошные аналогии.
Ничего не следует менять.
В управленье прост стереотип.
Примитивен и прозрачен клип.
А с большим кино всегда возня.

К счастью, существуют исключения,
К ним моё простое обращение:
Знаю, против мутного течения
Трудно, но решитесь, тем не менее.
Не про вас, не к вам мои тирады –
Обижаться здесь совсем не надо.
Слушайте, корпоративной этике
Не нужны кукушка с петухом. 
Не играйте в номере плохом.
И не забывайте об эстетике.
Ведь она не только внешний вид.
Как нас учат Гегель, Кант и Кроче
(Впрочем, список очень укорочен) –
Должен быть прекрасен индивид,
Ну, буквально, в каждом проявлении.
Разве это не предназначенье?
(И московское произношение
Вовсе не меняет отношения.
Слушайте – так тошно и так скучно (скушно)
От дуэта петуха с кукушкой.)

Странно: представителям системы
Абсолютно чужд подход системный.   
Ну, а автору, конечно, чужд
Порющий зазубренную чушь.
(Мне так надоело это гадство.
Не могу я им уподобляться.)

Можно жить иначе? For example:
Мне достаточно настольной лампы.
Ну, а если б лампы не случилось.
Мне в ночи хватило бы лучины.

Что касается судьбы героя,
Наша власть нас радует порою.
Может, проявляет интерес.
Может, совпадают интересы.
Но у нас достаточно чудес,
И случается, что всё чудесно.   

(Герой нарушил все каноны «развитого бюрократизма»,  но, вопреки злобным прогнозам, не только не распылён на атомы, но даже поощрён.)

То ли просто выдали прощение;
То ли, всё же прочитав отчёт,
Оценили красоту мышления;
То ли жеребьёвка «нечет – чёт». 
Может быть, сменили гнев на милость.
Может быть, что просто пощадили.
Может быть, что проявили силу
(Или даже силы не хватило),
Может быть, украсили могилу.
Может быть, подумали о стиле.
Или захотели – окрестили,
Или для кого-то парень милый.
Рифмы можно очень долго длить.
Только что вблизи, и вдруг вдали.
Неприятно быть под произволом,
Даже если ножкой под престолом,
Даже если власть не супостат –
Тёплый  и родной гомеостат.
(Если вам словечко непонятно: 
Там где одинаково приятно.
Если одинаково противно?
У словечка нет альтернативы.)
Думаю – подробно разобрали.
И во всём беспутстве безобразий
Путь от безобразия нашли,
Поняли его и помогли. 
Приняли и подняли успех,
Обозначили его для всех.
Разве не успех ; судите сами,
Все его дела перед глазами,
Даже в объективах телекамер.
(Поднимайте, подгоняйте, грейте
Вожделенный ваш каналий рейтинг.)
Телезритель у экранов замер,
Когда вдруг о нём пошёл сюжет.
Там гуляла правда в неглиже.
А потом посыпались сюжеты,
Где она уже чуть-чуть одета.
Жизнь (об этом знают все давно) -
Самое забавное кино.

Он разговорил и расколол
Самого зловредного заказчика.
Не найдёте лучшего образчика
Для элитных полицейских школ.
Найден, уличён организатор,
Он же очень хитрый конспиратор,
Егерь, птицелов, к тому же повар,
Позже изменивший даже говор.
Десять миллионов соучастников.
(Голубю определенье частное.)
Также оказались в базе данных.
Согласитесь – это очень странно –
Лес губить, затем губить бумагу
(И на ней священное писанье.)
Труд людей губить и их старанье.
Просто поменять на бред, на брагу.
Или на помойку. Проще, горше –
Первыми уволили уборщиц,
Вот кто лучше всех осознавал,
Что на полигон, а что в подвал.
Ну, а что касается питья –
Это ведь традиция житья.

Как уплыли ценные детали.
Их украли, только их не крали.
Схема остаётся неизменной.
Прежние враньё и воровство,
Ждущие в грядущем перемены.
Нынешнее – прошлое – совок.
Помните, на крышах и на стенах:
КОММУНИЗМ, КПСС, УРА!
Пусто там, но вывесить пора
Формулу: СОВОК НЕУБИЕННЫЙ.
Лавировщики и лакировщики,
Не добиться вам моей второй щеки. 
Мастера ручного управления,
Вам не надоели повторения?

Он ещё открыл исток утечки
А потом  и сам его прикрыл.
Самый настоящий контрразведчик.
Разве может быть он «вне игры».
Отзывы подчёркнуто хвалебные.
Дело сразу включено в учебники.

Некто из значительных персон
(Видно кукловоду надоел)
Моментально отстранён от дел.
(Он как раз устраивал трезвон.
Он из тех, кто требовал расправы.
Он как раз из тех, кто был за санкции.)
Сдан ему в порядке компенсации.
Чтоб закрыться с пользой и со славой,
Следствие обязано всегда
Довести кого-то до суда.

Как прекрасно выстроено дело
(Пусть не Храм, а маленький придел).
Но его прозреньям нет предела,
Что для власти точно беспредел.

Кульминация, апофеоз.
Наверху решён его вопрос.
И бесповоротно положительно.
Наконец на небо приглашён.
Вот и похвала от небожителя:
Я доволен Вами, восхищён.
Как же Вам пришло такое в голову –
Про билет, про волчью пасть, про голубя.
Мы создали новый комитетик,
Там для Вас найдётся кабинетик. 

Был он в полковые возведён,
И немножко даже награждён.

Но о главном деле ни словечка,
Знай своё местечко человечек. 

Тут ещё раз сделаем вираж.
Было так – не выдумка, не раж.

Подоспели выслуга и пенсия.
Но важнее  -  появилась  Женщина. 
Декабристка для криминалиста.
Наша кинодокументалистка,
Чья работа по орнитологии
Подтолкнула следственную логику.

Возвращаюсь в тот прекрасный вечер
Их вполне конспиративной встречи.
Мне сама на свадьбе рассказала,
Как их судьбы следствие связало,
Даже разрешила записать,
То, что не могли мы раньше знать.

Всю ту ночь они смотрели записи.
Чуть винца попили, но не запили.
Выдвигал он версию за версией,
Но она уже во всё поверила,
Сыщицкой романтикой прониклась,
Так духовное родство возникло.
Вдоволь насмотрелись друг на друга.
Следующий день он посвящает
Бывшему настырному супругу.
Сыщик выполняет обещанье.
Через час уже переодет.
Достаёт из сейфа пистолет.
«Форд» берёт с мигалкой и сиреной.
Он теперь покруче супермена.
Через два он около пивной,
Где по всем оперативным данным
Вечно обитает вечно пьяный,
Если не шпионит за женой.
Здесь оперативная удача –
Через три часа преступник схвачен.
Увезён в неясном направлении.
 Но никто не видел представления –    
Где, когда и как был обращён.
К вечеру свободе возвращён.
Трезвый, целый, даже невредимый,
 Но иной почти неуловимо.
Тихий, и какой-то недоступный.
Далее, три долгие недели
Молча вкалывает, копит деньги.   
Бросил пить и съехал в Мариуполь.
Наш, сотрудник органов карательных,
Замечательным был воспитателем.

Мелитополь или Мариуполь?
Как нелепо, как смешно, как глупо.
Бывшего оставила в прошедшем,
И жила судьбой, её нашедшей.
Жизнь её уже пошла на лад.
Чувствовала, что не эпизод.
Разглядела сквозь дверной глазок –
Он пришёл! Его она ждала!
Разучила ноты его песни,
И поможет не сгореть в успехе.
А все тяготы, перипетии,
С ним она готова разделить.
Верный путь достойных жён России
Ей по силам даже и продлить.

Всё случилось, несомненно, кстати.
Он ведь тоже исчерпал ресурс.
Лишнее и личное растратил…
И, подумав, он меняет курс.
Несмотря на ласковость властей.
Несмотря на спад волны страстей.
Несмотря на все телепремьеры,
Нет, скорее, им благодаря,
Он решает завершить карьеру.
Он опять – ништяк, с умом, не зря. 
И, сказав за пенсию спасибо,
Но в душе, конечно, не простив,
Что испорчен лучший детектив,
Детектив уходит.  Сильно и красиво!

Не пришлось ей жертвовать собою.
Сам ушёл - её увёл из боя. +++

Всё раскрыл, как в преферансе карты.
Как в мизере с параллельным сносом
Всех разоблачил ; остался с носом.
И подался с горя в адвокаты. 

Старый друг, мне притащил сюжет.
- Я служил за совесть, не за страх.
Слушай, Славка, напиши в стихах.
Получай, дружище, мой ответ. 

Догадались – я с тех пор не физик,
А стихи писались с малолетства.
Распахнулась золотая клетка.
Пусть уже на старости, но в жизни. 
Мне не запрещают курсы лекций:
Восемь, девять, десять дисциплин.
Кто-то понимает: с малолетства
Выращен пусть будет хоть один.
Что ж, великолепная нелепость
Песенки – конспекты с малолетства.
Очень любопытной жизни слепки.
Впрочем, не планировалась лепта.
Не спешила жертва на алтарь.
(Как любили выражаться встарь.)

Новости пришли из Зазеркалья,
Где бедняжку – жертву содержали.
В редкую минуту просветления,
Вдруг заговорило приведение.
И дошли до нас её слова.

Голубя он сам тренировал.
Целовал, кормил, сидел на корточках.
Очень грамотно работал с форточкой.
Увозил куда-то.  Восхищался,
Когда голубь к дому возвращался.
И куда повёз в последний раз
Не сказал. Исчерпан наш рассказ.

Книги не полны без заключения.
Явно затянулся эпилог.
Завершаем наши злоключения.
Вот он, наконец, последний слог.

(Там жила ещё и голубица.
Где она сейчас? Что с ней творится?
Верная она! Не раз летала!
Новый детектив несёт с Урала.)   


Чуть-чуть пояснений. 
В Храпуново действительно находится "пластмассовый завод". 
Цитаты и отсылки.  Ницше.  Пруст.   Бухарин.
Багадет - порода почтовых голубей.
Написано, в основном, во сне и во время прогулок с внуком. 
Потому-то я и использовал детские рисунки.
О картинках подробнее в "мелком разбиении".