Тринадцатый апостол

я чужой на празднике жизни
мои гирлянды по миру пущены
небо виснет отвальными кучами
и на грех идет правденый мученик
я с утра убил в себе Авеля
но камни так и не были брошены
я молючь на девственность Сталина
чтобы **** в моей комнате труп разложеный
он лежит там денно и нощно
покрывало покрыв метастазами
как засывальщицы на Тюбуке у обочины
не всегда были ведь старыми
мы рождены чтоб сказку сделать гнилью
испоганить все лучшее, доброе, вечное
я рыдать буду громко, громко, громко
но любовь свою я буду вешать, вешать, вешать
вечный, туман густой, виснет день световой
над монастырем Новодевичьим
я целюую тебя комсомолка, чтобы напиться твоей слезой
ведь это будет стоить мне всего 30 серебряников
собрались уже все в Гефсиманском саду
и я в обмнимку со Сталиным лежу
я большевикам продавшийся Брут
и меня вслед за паночкой отпоют
если не посмотрит в глаза страху Хома Брут
и вот два римских солдата идут
и прикосновенье поцелуя теплых губ
не найти меня теперь там где гремит салют
не расшириться в моих глазах атомсфера праздника
мое тело колышит ива на ветру
или это все приход от спайса на заднем сиденье красной Таврии.