Сентябрьское

Любимая, на мир упала ночь,
Укутав землю тёплым покрывалом.
Мои сомненья убежали прочь,
Позволив наш роман начать с начала.
Нет! Рукописи всё же не горят!
И в этом, без сомненья, прав Булгаков,
Всё, что случилось много лет назад,
Для нас с тобой явилось добрым знаком.
Я двери закрывал на сто замков,
Желанный образ вырывал из сердца,
Твердя себе, что это не любовь,
Пытался у чужих костров согреться.
Я уплывал за тридевять земель,
Ища сокровищ в царстве тридесятом,
Но шёпот приснопамятных аллей,
Скучая по малиновым закатам,
Напоминал о тёплых вечерах,
О терпкости осеннего романа,
О чувстве, воплотившемся в стихах,
Не ведающем грозного финала,
О жарких спорах в свете фонаря,
Когда скрестились звонкие рапиры
Под терции бродяги - ноября
/Смешны тех ссор пустячные причины /.
А время шло, листая календарь,
Метелью воя, отзвенев капелью,
Устав светить, давно погас фонарь,
Бразды правленья передав апрелю.
Вернулось лето, разукрасив мир,
Даря земле безудержную радость.
В его объятья я шагнул один,
Бродяге-ветру грустно улыбаясь.
Мелькнуло лето, и опять сентябрь
Остановился в двух шагах от дома,
Пророча грусть с тоскою летним дням
/Незыблема вселенская основа /...
И всё же осень будет золотой,
По-юношески страстной и прекрасной.
Всё потому, что снова мы с тобой
Открыли двери в солнечное счастье!

29 августа 2019