Первой была тогда в России

Первой была тогда в России.

Посвящено первой авиатриссе  России – Лидии Зверевой.

Первая часть.

1910 год
Тогда первой авиатриссой,
Лидия Зверева была.
Так её пресса называла,
За её подвиги тогда.

Та стала первой россиянкой,
Кто штурмовала в годы те,
Небесные высоты, скорость,
В аэроплане в небесах.

Куклам она предпочитала,
Лишь механические там,
Игрушки. Их все разбирала,
До винтиков последних, все.

В мальчишечьи играла куклы,
И к  удивлению  родных,
Всё говорила, что мечтает,
Летать, как птица выше всех.

Родители же, против были,
Сопротивление в том шло.
Отец – генерал, был героем,
Балтийских войн. Виссарион.

(Виссарион Лебедев)

Аристократкой была мама.
Мечтали, чтобы дочь их там,
Блистала в обществе, в салонах,
Манерами всех там брала.

И своим модным гардеробом,
Знанием этикета, и,
Да, эрудицией блистала,
И даже знала языки.

По мнению предков - всё это,
Удачно ей, там помогло б,
Замуж выйти, семью построить,
Родить  детей, в достатке жить.

Но, своеобразную ту Лиду,
Всё это, не манило там.
В семь лет с мальчишками поспорив,
С сарая спрыгнула с зонтом.

Упала в заросли крапивы,
Не проронив слезинки аж,
Домой явилась вся в ожогах,
В синяках, в ссадинах она.

Была наказана, конечно.
Вместо раскаяния, та,
Только сильнее укрепилась,
В мечте – летать средь облаков.

Родительским вняв пожеланьям,
Девушка поступила всё ж,
В тот  «Институт», что был в столице,
Да - «Благородных девиц», там.

Вовремя же летних каникул,
На аэродром спешила та,
На Комендантский, где смотрела,
Там завороженно на всё.

Глядела на аэростаты,
Что модными были ж тогда,
Подружки,  её ж интересы,
Не разделяли никогда.

«Белой вороной» ту считали,
Не придавала Лида ж там,
Значения там никакого,
Их мнению о себе там.

Набралась смелости та как – то,
И одного пилота там,
Попросит взять её с собою,
На борт аэростата там.

Оценивающим, тот, взглядом:
«Не забоишься?» - ту, спросил.
«Нет, что вы!» - выдохнула Лида –
«Тогда – вас, милости прошу!»

Этот полёт тогда, на Лиду,
Громадное там произвёл,
Неизгладимое там также,
Там впечатление тогда.

С восторгом Лида там взирала,
На проплывающих внизу,
Соборы. Также любовалась,
Красавицей рекой, Невой.

(И стройной геометрией улиц и проспектов столицы).

В 17 лет, по настоянью,
Родителей – Лиде пришлось,
Замуж выйти, за инженера,
Ивана Зверева тогда.

((Талантливый железнодорожный инженер)

Родители всё ж полагали,
Что этот брак убережёт,
Дочь от безумных тех проектов,
Но те ошиблись в её счёт.

По вечерам супруг той Лиды,
Над чертежами там корпел.
Технической литературой.
И Лида этим увлеклась.

(Она с огромным интересом относилась к его работе,
И часто задавала вопросы, на которые муж доходчиво отвечал.
А также рекомендовал книги, посвящённые точным наукам).

К огромному всё ж огорченью,
Родителей, Лиды самой,
Замужество будет недолгим,
Че5рез два года умер муж.

(Умер от перитонита)

Июнь 1911 года
Как только «институт» закончит,
Лида – вдова заявит там:
«Решила поступать я нынче,
В школу авиационную.

(В гатчинскую школу «Гамаюн», сказав – получу диплом
И стану авиатриссой).

Напрасны были уговоры.
Родителей, на Лидин счёт,
Не совершать шаг безрассудный –
Лида стояла на своём.

Тогда отец ей дал газету,
Где напечатан очерк был,
О первой там  авиатриссе,
Раймонде де Ларош, тогда.

(Французской лётчице).

Где на 20 – ом же полёте,
Рухнул её аэроплан.
С небесной высоты на землю,
Вынут из – под  обломков, ту.

(Она была вся окровавлена и изувечена. У неё были
 сломаны руки, ноги, рёбра. А лицо было сплошным
кровавым месивом. Её еле вернули к жизни французские
искусные эскулапы).

«И ты хочешь стать инвалидом,
Иль вообще, погибнуть там?»
Родители той восклицали,
Отец же её добавлял:

«Ведь не зря современные аэропланы называют «летающими гробами».
115 пилотов погибли только за последние два года. Подумай,
Доченька, о нас. Мы тебя любим и не хотим потерять…»

Но это только укрепило,
Лидию в том стремлении,
Взять в руки рычаги машины,
Аэропланом управлять.

Вторая часть.

И через месяцы занятий,
Лида совершит, наконец,
С инструктором, полёт свой первый,
Над Гатчиной будет летать.

И приземлившись, не скрывала,
Восторга, от полёта, та.
А местный журналист опишет,
Это событие тогда:

«Юная авиатрисса смело и уверенно подняла свой «Фарман»
в небо, и в течение получаса сделала несколько кругов
над городом…. Инструктор удостоил мастерство девушки
высшей оценкой».

1911 год
В торжественной там обстановке,
Двадцатилетней Лидии,
Диплом пилота там вручили.
За номером «31».

До этого только мужчины,
Дипломом обладали тем,
Влилась легко в группу пилотов,
Летающих по всей стране.

Избалованными в России,
Люди там не были ж ещё,
Зрелищами. Валом валили,
Чтоб те полёты наблюдать.

(Смотреть фигуры высшего пилотажа).

В Баку Лидия выступала,
В Тифлисе, в Феодосии,
И в Севастополе.  А в Риге,
Трагическим полёт мог стать.

(Выступала в компании опытных авиаторов – Александра Агафонова,
Владимира Слюсаренко, Петра Евсюкова).

Начал сносить там сильный ветер,
Аэроплан Лидии, вдруг,
На те трибуны, на которых,
Тысячи зрителей сидят.

Пытаясь в сторону направить,
Отчаянный манёвр, она,
Там совершит. Вызовет это,
Крен резкий. И - падение.

«Фарман» капризный пал на землю,
Крик ужаса уж шёл с трибун.
Когда рухнула «этажерка»,
На землю вместе с Лидой той.

Зрители поспешили сразу ж,
К месту трагедии тому…
Вытащили из – под обломков,
Еле живую лётчицу.

Её доставили в больницу,
Медики сделали ж тогда,
Там всё возможное, чтоб Лида,
На ноги встала снова там.

Реабилитация Лиды,
Этот процесс был долгим там.
Оттуда та друзьям писала,
Как, чувствует она себя:

«Чувствую слабость и боль во всём теле. Хочется лежать.
Врачи беспокоятся за мои отбитые при падении лёгкие.
Требуют, чтобы уехала на юг, к морю и там лечилась.
В случае отказа грозят осложнениями. А я хочу летать и летать!»


Лишь самочувствие той Лиды,
Улучшилось – она решит,
С Владимиром тем, Слюсаренко.
Остаться в Риге. Рига – центр.

((Рига стала центром воздухоплавания в России).

Общее дело их сплотило,
И привело ещё ж к тому,
Симпатия перерастает,
В их настоящую любовь.

На скромной свадьбе их, там были,
Только лишь близкие друзья.
Местные власти же считали,
Нужным делом - аэроплан.

(Весьма перспективным делом в Риге).

Семейной паре оказали,
В организации их дел,
Поддержку. Чтобы смогли делать,
Свои машины, чтоб летать.

(В строительстве отечественных летательных аппаратов на
Знаменитом «Руссо – Балте» - вагоностроительном заводе)

Владимир с Лидией попутно,
Наладили выпуск ещё ж,
Двигателей к аэропланам,
На рижском же заводе там.

(Завод «Мотор»)

1913 год
В тот год – успешно испытали,
Две первые машины там.
Усовершенствованные ими,
 «Фарман – 16». Были ж там.

(Самолёт - разведчик)

Заказ новый они получат,
Строительство 8 – ми машин.
С которыми справились быстро,
В кротчайшие сроки тогда.

Едва восстановилась Лида,
После аварии. Начнёт,
Полёты продолжать. Став первой,
Сделав там - «мёртвую петлю».

(Стала первой россиянкой, кто это сделал).

Рижская пресса так опишет,
Это событие тогда,
Как Лидия Зверева сможет,
Осилить этот сложный трюк:

«Аэроплан, пилотируемый Лидией Зверевой, быстро набирал
Высоту. На отметке 800 метров он, авиатриссе , завис в воздухе
На мгновение, а затем стремительно нырнул вниз. Многочисленные
Зрители издали крик отчаяния – им казалось, что машина вот –вот
Разобьётся и похоронит под обломками Звереву. Но через несколько
Секунд вновь раздался рокот моторов – аэроплан устремился вверх
И описал «мёртвую петлю», приведя аудиторию в восторг. Когда
Лидия элегантно приземлилась, Толпа окружила её, наградила
 аплодисментами и криками «Браво!».      

Огромное желанье многих,
Энтузиастов обрести,
Профессию тогда пилота -
Учтут Владимир с Лидией.

Открыли те, лётную школу,
Где обучали и мужчин,
И даже женщин. Чтоб сумели,
Профессию ту получить.

Мечту расширить производство,
Аэропланов. И к тому ж.
Аэродром строить под Ригой,
Им помешает там война.

1914 год.
Всё производство самолётов,
Эвакуируют тогда,
В город на Неве. Где сумеют,
Выпустить 100 таких машин.

Участие те сразу ж примут,
В военных действиях тогда.
На современном производстве,
Полтысячи рабочих всех.

А Лидия всё продолжала,
Свои полёты. Ставшей там,
Своей эпохи – героиней,
Но, оборвётся её жизнь.

1916 год
Брюшной тиф станет той причиной.
От чего Лида умерла.
В 25 лет уйдёт из жизни,
Настолько ещё ж молодой.

И над огромною толпою,
Во время её похорон,
Аэропланы там кружили,
Её друзей. Отдали честь.

В питерском сквере всё ж память.
О Лидии Зверевой, есть.
Стела гранитная. Отдали,
Таким образом ей там честь.

А муж, Владимир Слюсаренко,
Покинул родину. И стал,
Многие месяцы скитаться,
Потом в Австралии осел.

Долгое время там работал,
Пилотом он. Скончался ж там.
В 1969 – ом,
Вот так закончил свою жизнь.

Пётр Нестеров там придумал,
«Мёртвую петлю». Скажет там,
О Лидии Зверевой фразу,
Оценивая её там:

«Она не только стала первой российской авиатриссой,
Но и сделала огромный вклад в развитие авиастроения в нашей стране».