Коррида Мираторга

I
Сбежал однажды с бойни бык,
Скажу я, без восторга.
На виллу как-то он проник
Хозяев Мираторга,
Чтоб отомстить за все стада,
Пошедшие на мясо,
Что не насытит города
И тоннами запасов.
И вот на стриженый газон
Ступил копытом чёрным
И был возмездием взбешён
Голштинец обречённый,
Готовый насмерть забодать,
Хотя рога спилили,
Ну, или с прытью затоптать,
Пока копыта в силе.
Собой красавец, вороной,
Высок в мясистой холке
Гулял когда-то под луной
Со скороспелой тёлкой.
И та голштиночка была
Стройна в маклоках узких.
Покрыть себя ему дала...
Бык абердин-ангусский,
Откормлен ныне как кастрат,
Простившийся с любовью,
Во тьму бредущий наугад
К родному поголовью.
Когда-то маленьким бычком
С одним быком рогатым
О жизни помычал тайком
С украдкой виноватой.
Тот бык давно был стар, плешив
И чёрн, как кафрский буйвол,
Кто веки щуреньем смежив,
Уподобляет вульвам.
Он мудрость скотию постиг -
Предательства, обмана,
Обид на человечий вид,
Беды хлебнувший рано.
"Зачем нас взяли на постой?
Зачем нас приручили
И кормят только на убой,
Иных аж закормили?!
Веками, каждый в свой черёд,
По стойлам и загонам
Безрогий наш комолый скот
Живёт по их законам.
Их детям наше молоко,
А мраморное мясо
Из нас достанется легко
Для всяких *идорасов.
Где дух бодалова самцов?
Кураж во время гона?
Бег многочисленных стадов,
Что мощью дикой полон?
Размякли старые бойцы,
Недвижные обрюзгли,
А скороспелые юнцы
От жизни безобузной.
Забит, затуркан молодняк.
Теперь одни кастраты
Не понимают жизнь никак.
Она - залог расплаты.
Нет, им бы силос, да свеклу,
Мякину, да солому,
Но корм дают молодняку
Не грубого помола.
Пихают премикс в комбикорм,
А то и пребиотик,
Чтоб стал носитель пышных форм
Бык, словно бегемотик.
Забыт корриды гордый нрав,
Ристалище арены,
Где бились жизнь и честь, поправ,
Где слабым рвали вены.
Но там был шанс для всех быков,
Для toros и для tauros,
Сражаться, проливая кровь,
Покуда сил осталось,
Свободу чтобы обрести.
Убить тореадора
Не многим сможет повезти
В кровавый миг раздора.
Быкам коррида не страшна,
Хоть это та же бойня.
Как гладиаторам она
Со смертью злая сводня
Средь матадоров всех мастей,
Гарцующих в браваде,
Кто убивает малышей,
Телят на бесерраде.
Бычка, что младше пары лет,
Зовут у них бесерро.
В той бойне пикадоров нет,
Равно как нет и меры.
Но там обычай есть святой
Пощады и прощенья.
Пусть бык хрипит в крови густой,
Не требуя отмщенья,
Его останки пронесут
Трофеем по арене,
Почтит его отвагу люд,
Что был при этой сцене.
А если будет бык ловчей
Искусства матадора
И бой закончится ничьей
И мир после фурора
Увеселит честной народ,
Быка ведут в обитель,
Где он для вывода пород
Встаёт осеменитель.
Вот жизнь, там полный пансион
И никакой заботы!
Всегда отменный рацион
И случки как работа.
Реальность, бывшая мечтой,
Удел совсем не многих.
Для остальных предел - забой,
Заклание убогих.
В убийстве белого быка
Для жертвоприношенья
Таят нам древние века
Великие лишенья.
Для всяких трапез родовых,
Для фетишей, инферий
(Нам Критский бык пророчил их
Как пищу суеверий)
Убито множество скота.
Такие гекатомбы
Не оправдает суета
С обрядовым апломбом.
За муки все невинных жертв,
Предсмертные их хрипы
Ответить должен, кто не мертв,
Пусть даже слаб и хлипок!
Наш предок был не як, не зубр,
Могучим древним туром.
Он был свободен, дик и мудр
И сбит мускулатурой,
Кто завещал нам сквозь века
Забытые скрижали -
У туров сила велика,
Чтоб мы об этом знали"!

II
"Но, дедушка Говядо", -
Телёнок жалко всхлипнул.
" Ужели нам не надо
Читать богам молитвы?!
Ведь Бог наш, скотий Велес,
Отдал себя на мясо,
Чтоб нами песни пелись
И мы пускались в плясы.
Чтоб жили мы счастливо,
Хранит своей любовью
Его святая сила
Всё наше поголовье".
Дед только усмехнулся
И отошёл от стойла.
Свалявшийся свернулся
Из шерсти его войлок.
Случилась та беседа
Назад четыре лета.
Давно забили деда
На фарш и на котлеты.
И вот теперь Голштинец
Стоит и бьёт копытом.
Припас для них гостинец.
Уж вся земля изрыта.
"Ну, люди, трепещите!
Отмщю за все страданья!
За что так беззащитен
Мир скотьего закланья?!"
А рядом на лужайке
Среди цветов с мангалом
Дитя в багряной майке
В своей игре скакало.
И вот, как тучу в небе,
Увидело Голштинца,
Кто разметал отребье
И стал теперь убийцей.
А что случилось дальше,
Без глупого восторга -
На этикетке фарша
Узнай у Мираторга.