Почти автобиография

I.

Я родился в Ольховке, в рабочей семье,
Мой отец был железнодорожник.
Прошли годы, потом лишь поведали мне,
Что мой дед был портной и сапожник.
К нему чины большие приезжали
Заказать головные уборы,
Заодно сапоги заказать.
И, конечно, вели разговоры.

Но я в голодный год на свет родился,
А через три остался сиротой:
Отец мой с белым светом распростился
И перешёл на вечный свой покой.

Не терзала душевная рана -
Про сиротство я просто не знал.
Мне бабушка была вторая мама,
А деда я папанькой называл.
И бабушка кормила и поила,
И все заботы на себя брала.
Она была строга, но справедлива,
А к нам с сетрой всегда была добра.

Бывало, заболею от простуды -
Она меня лечила, как могла:
И чаем с мёдом, с мятою поила,
И яблочек мочёных находила,
И редко отходила от меня.

В шестнадцать лет уехал я учиться,
Познал законы с Вольтовой дугой.
В семью уже не мог я возвратиться -
В рабочий класс я твёрдо встал ногой.

С шестнадцати годов я в городе живу.
Куда судьба ведёт, туда иду.
Два года я на сварщика учился
И, не хвалясь, больших высот добился.

Почти всю жизнь я в городе прожил.
Был молод, добросовестно трудился.
Три года в авиации служил,
Потом опять на стройку возвратился.

Опять котлы, опять водопровод...
А в жилах давит кровь - и я влюбился,
А это значит, что пришла любовь,
И от неё наш первый сын родился.

А вообще я свой стаж
Поделили пополам,
Отдаваясь судьбе и работам.
Половину отдал я турбинам, котлам,
А другую отдал вертолётам.


II.

Мне годы намекают на покой...
Живу один, но я не унываю.
Вот только жаль, что кости прогреваю
Струёй воды из лейки душевой.

Мне раньше ванна помогала,
Недуг из тела выгоняла,
Но судьба по-своему решила,
И меня лечебницы лишила.

В душе обиды не осталось,
Сохранить я стараюсь покой.
Но жаль, что теперь моя старость
Стоит под лейкой душевой.
(Если стонет поясница
И ещё чего-нибудь,
Хоть и хочется помыться,
Но помывка - это жуть).

Теперь опять один живу,
Во двор я редко выхожу,
Сиделки нет пока со мной,
Её давно зовут домой.

Нет, у меня есть внуки, дети,
Племянница и две снохи -
И больше никого на свете.
Ну, разве книги и стихи...

Своей семье я предан был,
А если в чём-то согрешил -
Не будешь всем предельно мил.
Беру лишь то, что заслужил.

А сыновья не забывают,
Иногда навещают меня,
Любезными всегда бывают,
Чувства тёплые храня.

Алёша очень часто забегает -
На ближней улице живёт,
И помощь часто предлагает,
Но только в гости не зовёт.

Годов уж пять к себе не звали -
Успел я даже позабыть.
Но я доволен, что не перестали
Ко мне на ужин приходить.

Не хочу я больше беспокоить
Своим присутствием семью,
Хоть грудь болит и сердце ноет,
Но я отец: я всё стерплю.

А мне бы в ванну погрузиться
Наполовину иль на треть,
Поймать свой кайф, как говорится,
И кости старые прогреть.

Судьба и так дала мне много
Со дня рожденья до конца.
Ребятам мать внушала строго
Любить и уважать отца.

Я изменить судьбу неволен
И в астрологии не спец,
А если чем-то недоволен,
Я всё стерплю - ведь я отец.

Я укрощал огонь и воду,
Владея Вольтовой дугой.
Но жаль теперь, в седые годы
Стоять под лейкой душевой.

В душе обиду не таю,
Ведь я отец - я всё стерплю.