Подарок судьбы

Цвела весна, мир утопал в сирени,
Пел где-то рядом в роще соловей,
Я шёл домой, усталый, после смены,
Но полон жизни и больших идей.

Мечтал о нимфе, о лесной принцессе,
Что встречусь с ней, когда наступит срок,
Сошёл с тропы, и двинул в редколесье,
Решив домой дойти наискосок.

Как грела душу мне в тот день заначка,
Вчера зарплату только получил,
Хрустящие купюры в тонкой пачке.
Мне для мечты вполне хватало сил.

И тут увидел нечто я такое,
Что сердце странно ёкнуло в груди.
Там было дерево, обычное, простое -
Сосна сосной с девчонкой впереди!

А заковыка в том и заключалась -
Девчонка к дереву привязана была.
Мне в голову идея постучалась,
- Иди вперёд! Смелее! Вот она,

Твоя лесная сказочная нимфа,
Спаси её из пут, да побыстрей,
От злых громил, из дна пучины вырви,
И будет дива навсегда твоей!

От удивленья, потеряв дар речи,
Я думал: так злодей мог поступить.
Я обнял эти худенькие плечи.
Она ответила, что очень хочет пить…

Я задавал ей разные вопросы:
- Кто мог такое сделать? Как же так?
Она сказала, тихо шмыгнув носом:
- Жених – козёл! И брат родной -  мудак. 

Меня всего пробило, словно током, -
Я секса не имел уже давно.
С тех самых пор, как теща, двинув боком,
Мои вещички бросила в окно.

А бывшая кричала мне вдогонку,
Чтоб я, алкаш проклятый, сдох в пивной,
И всё из-за проклятой самогонки,
Что тесть мой выпил вместе же со мной.

И тут меня как будто осенило,
Что наша с нею встреча – дар судьбы.
Она меня без водки опьянила,
Как жеребца кобыла в час гоньбы.

Я пригласил её к себе на чашку чая.
Она сказала, что покрепче, может быть.
Я вспомнил, что тут рядом есть пивная,
Где можно посидеть и закусить

И мы пошли сквозь лес благословенный.
Смеркалось, вечер ласкою шептал.
Я нежен был, любовью вдохновенный,
Я снова жил, надеялся, мечтал.

Спросил её: - А может перекусим?
А водочки возьмём с собой домой, -
В ответ услышал: - Водку будем кушать,
А пивом запивать - смешной ты мой.

Я удивился, но не разозлился –
Ничто не предвещало в ней беды.
И на последние гроши я разорился,
И ей купил весенние цветы.

Что было дома, помню как то слабо…
Был визг и грохот, словно в ухе дрель.
Я стартанул с дивана, рухнул на пол,
Ища в полу невидимую щель.

Туда я, видимо, хотел бы сам забиться,
Спасаясь неизвестно от чего.
Но боль в паху мешала мне забыться,
Кошмар преследовал, трусил меня всего.

Спасая дом от полного крушенья,
Насилу эту фурию связал.
Прося у бога мысленно прощенья,
Себе я клятвы страшные давал,

Что никогда, ни-ни, ни с кем, ни капли.
Трещала и болела голова…
Она орала матерно проклятья
И прочие обидные слова.

И я не выдержал, уж очень оскорбился,
Ей вместо кляпа сунул водку в рот,
Чтобы кадавр тот водкой подавился.
Пускай сосёт – всё ж лучше, чем орёт.

Едва ещё и зорька не настала –
Я в лес с тяжелой ношею пошёл.
И связанную, с кляпом там оставил
В том самом месте, где вчера нашёл.

Я в дом родной украдкой возвращался,
Оглядываясь всюду, точно вор.
В моём мозгу никак не умещался
Весь этот пережитый мной позор.

Я только дома справился с собою,
Даже трястись от страха перестал.
Любимый коврик я испачкал кровью,
Разрезав ногу о разбившийся бокал.

Но вечером, когда мне показалось,
Что все ночные страхи позади,
Я в это время пивом похмелялся,
Смывая с окон мерзкий блевотин.

Учуял я знакомый вереск дрели,
И как-то зябко снова стало вдруг:
Из-за стены те звуки прилетели,
Где жил сосед мой, корешок и друг.

Попал братан – как я не догадался,
Видать в лесу с собакою гулял,
Там под сосной на этот скарб нарвался,
А я поддонок гадкий и шакал.

Подставил друга - гад, поторопился
Я стал противен самому себе,
Уж лучше б я на бывшей вновь женился,
Чем снова пережить это в судьбе.

Колян, по сути, парень безобидный -
Рыбак, охотник классный и грибник,
Но если разозлить, что очевидно,
Того гляди попрёт во всю мужик.

Я вспоминал, и гаденько крестился,
О том, что на стене висит ружьё,
Которым друг недавно так гордился,
Того гляди, вдруг выстрелит оно…

На размышление пошли уже мгновенья -
Я кореша помчался выручать.
Застал картину: стоя на коленях,
Ружьём в Коляна тычет эта б…дь.

Я с перепугу чуть не обмочился,
Но осознал – патронов нет в ружье.
Колян не раз по пьяни мне божился,
Что пьяный не уверен он в себе.

И потому мой друг патроны прячет,
А именно на кухне у меня.
Такая вышла, в общем, незадача -
Колян орёт, чтоб я принёс огня.

Едва я успокоил их обоих,
Метнулся бабочкой в ночной ларёк.
Застал братана я уж на пороге,
А перед ним разбитый пузырёк.

Колян трясётся, словно в лихорадке,
Того гляди вернётся дикий зверь.
Ко мне мы оба уносили пятки,
Ведь у меня защита – бронедверь.

И вовремя. В подъезде кто-то рухнул,
Аж затряслись дверные косяки.
И голос то ли гаркнул, то ли ухнул
- Казлы откройте, гады, мудаки!

У пса Тимохи дыбом шерсть поднялась,
Он заскулил от боли и тоски,
А я к глазку дверному прижимаясь,
Боялся от задвижки отойти.

Смотрели на меня два злобных глаза
Из под копны растрёпанных волос,
И, словно некая мистичная зараза,
Сопливо шмыгал наглый мерзкий нос.

Тем временем пенальти продолжались,
Размеренно, с разгону и с ноги.
Мы с Колькой рядышком к родной двери прижались,
Просили вместе – Боже, помоги!

Господь тогда нас, кажется, услышал,
И добрый ангел вызвал к нам патруль.
Её несли по лестнице братишки
В бронежилетах, как в бою от пуль.

Теперь втроём гуляем мы по лесу.
Рычит Тимоха, глядя на сосну,
А нам с Коляном чудится принцесса
С верёвкой, уходящая в весну.

Ведь даже псу и то никак без случки,
А нам, да что об этом говорить?
Решили мы со следущей получки
Резиновую женщину купить.