Рассказы о войне ветерана 160

                ПРОПАЛ БЕЗВЕСТИ

 В Подпорожском районе Ленинградской области до войны было село Косельга, сейчас этого села нет. Жили в том селе люди, трудились на колхозной земле. Возле домов были сады, в садах больше всего было яблонь, много было кустов смородины и крыжовника. Не далеко от села текла река Свирь до Онежского озера, многие работали и в рыбацком промысле.

 Жила в этом селе семья Фёдора Зайцева. Большая была семья. Детей у Фёдора Михайловича и Александры Васильевны семеро – три сына и четыре дочери. Старший сын Василий уже второй год служил в Балтийском флоте, а самой младшей дочке Рае было менее полутора лет. Зайцевы жили в большом новом доме, новоселье справили полгода назад. В середине мая 1941 года в семье Зайцевых был праздник, прибыл на побывку сын Василий. За хорошую службу был поощрён десятидневным отпуском. Привёз, хотя и не большой, чемоданчик подарков. Братьям и сёстрам, конечно, игрушки и конфеты, матери платок, а отцу несколько пачек папирос «Беломор». Фёдор Михайлович начал курить во время  войны с Финляндией зимой 1940 года, он там был контужен.

 Родители Василия узнали о поощрении сына отпуском за два дня до его приезда, приготовились к празднику, укоротили жизнь одному из двух поросят и двум курицам. Александра Васильевна со старшей дочерью Лидой наготовила всяких угощений, как-никак у сына-моряка первая побывка. Приглашены соседи, да и родственников у них было не мало, и жили все они не далеко, в самой Косельге или в соседних сёлах.
Сначала за столом собрались гости постарше. Возле Василия постоянно вертелись младшие сестрички и братишки, бескозырка с названием катера «Восток», на каком служил Василий, путешествовала по их головам. Потом застолье продолжила молодёжь соседних улиц. Правда, за столом эта категория села Косельга сидела не долго, тогда не все ребята брали рюмку в руки, а девушки вообще даже смотреть на выпивку стеснялись.

 Как только молодёжь вышла во двор, Василий засобирался в дорогу. Не обратно на службу, а в соседнее село Вознесенье. Все знали, что молодой моряк спешит к своей Настеньке, с которой он встречался больше года до морской службы. А часа через три, когда уже был вечер, моряк вернулся домой и привёл с собой ту самую Настеньку с Вознесенья. При знакомстве Настеньки со своей семьёй Василий сразу обратился к родителям:
- Настенька - моя невеста, её родители согласны на то, чтобы мы стали мужем и женой, просим и вашего благословения.
- Коротко и ясно, - отозвался Фёдор Михайлович, - накрывай, мать, на стол, будем ужинать, за столом и поговорим.

 Из большой семьи Зайцевых Настя до этого вечера знала только Лиду, не считая, конечно, Василия. Хотя у них с Василием вопрос о свадьбе был решён ещё до его призыва в армию, сейчас Настя боялась на кого смотреть, стояла, как на углях. Обращение Василия к родителям показалось ей каким-то таким серьёзным и неожиданным, она даже подумала, что лучше бы этот разговор был без неё. И когда Александра Васильевна ушла на кухню, а за ней поспешила и Лида, Настя подбежала к сестре Василия и шепнула: «Я пойду с тобой».
В комнате остались Василий с отцом, да ещё двенадцатилетний брат Василия Борис, все остальные играли во дворе, а маленькая Рая спала в своей кроватке. Фёдор Михайлович внимательно посмотрел на старшего сына, как бы взвешивая его зрелость и пригодность для такого поступка, как создание своей семьи, опустился на лавку и достал из кармана пачку «Беломора». Правда, курил он редко, только во время серьезных разговоров, да и то, дым внутрь себя не затягивал. Да и лекари не советовали ему курить, он был контужен во время, так называемой «Зимней войны» с Финляндией. Он был солдатом на той войне. После контузии, Фёдор Михайлович стал плохо видеть, делал всё медленно, но делал всё, как и раньше, ответственно и надёжно, и в колхозе, и в домашнем хозяйстве. А вечерами, часто до поздней ночи, шил сапоги и другую обувь всем домочадцам, был мастером и в этом деле.

 Василий до табака не пристрастился и следил, чтобы и братья следовали его примеру. С тем, что отец начал курить после контузии, Василий смирился, понимал, что отец переживает свою инвалидность, был рад и тому, что отец курит не так часто, как соседские мужики. Да и табачным дымом Фёдор Михайлович старался увлекаться не в доме. Вот и сейчас, уже держа в руках папиросу и спички, он не спешил зажигать огонь.
- Пошли, ребята, во двор, - обратился он к сыновьям, - покормим немного комаров.

 Однако, на этот раз комарам не повезло. Как только закрылась дверь за вышедшими из дома, тут же все услышали голос хозяйки:
- Заходите ужинать.
Ужин был готов ещё до прихода Василия с Настей, надо было только поставить всё на стол, что женщины и сделали за несколько минут. Фёдор Михайлович успел только раскурить свою, не очень то и уважаемую «игрушку», потушил её и бросил.
- Что ж, пошли обратно, хозяйку надо слушать, тем более, когда приглашает за стол, - с улыбкой сказал Фёдор Михайлович, - да и время уже позднее, а тебе, Василий, ещё до Вознесенья надо сбегать.

 Мужчины зашли в дом. Девушки уже сидели за столом и шептались о чём-то своём, одна Александра Васильевна стояла возле стола, смотрела,  всё ли есть на столе, чтобы и ей спокойно посидеть со всеми. По лицу жены Фёдор Михайлович сразу понял, что на кухне вопрос о женитьбе сына обсуждали. Поэтому, когда все расселись за столом, Бориса тоже уже считали взрослым для такого разговора, он сразу обратился к Александре Васильевне:
- Ну, мать, что скажем нашим детям?

 По правде сказать, у Фёдора Михайловича и самого уже был ответ на этот вопрос, и он был уверен, что и жена скажет то же самое. Ещё до приезда сына родители Василия, как и большинство родителей, имеющих детей-женихов, вопрос о будущей свадьбе, конечно же, обсуждали, да и не один раз.
Александра Васильевна заговорила не сразу. Сначала она с вниманием осмотрела стол и всех за ним сидящих. Потом отдельно задержала взгляд на Лиде и Насте, с чего Фёдор Михайлович заключил, что девушки уже знают, что она скажет. Но сначала хозяйка дома сказала:
- Кушайте, что Бог послал, а то остынет. После этого и она села к столу и стала накладывать картошку с мясом, сначала сидящей рядом с ней Насте, а потом уже и себе.

 Никаких вин на столе не было. В семье Зайцевых пристрастие к хмельным напиткам не поощрялось, хотя всегда было в запасе и по большим торжествам обязательно занимало своё место на столе. Убедившись, что все приступили к еде и поглядывают на неё, Александра Васильевна, как бы отвечая мужу, стала говорить:
- Жениться Василию, я согласна, уже и не рано, хотя и погулять бы ещё мог. Скажу сразу, невесту он привёл в дом очень хорошую, мне Настенька понравилась. Как мать, я даю своё согласие и, как принято в таких случаях, благословляю, только считаю, что надо подождать. Закончи, сын, службу, а тогда и свадьбу сыграем. А завтра, отец, нас пригласили родители Насти, я считаю, что нам надо с ними познакомиться.
- Конечно, сходим, - глядя с уважением на жену отозвался Фёдор Михайлович, - иначе и быть не может.

 Потом отец перевёл взгляд на Василия, положил вилку с мясом на тарелку, принял серьёзный вид лица, обратился к сыну:
- Правильно мать говорит, тебе, Василий, надо отслужить свой срок в армии. Два года с небольшим пролетят быстро, уж вы с Настей не судите нас строго, но так будет лучше и надёжнее. Надеюсь, что родители невесты тоже не будут возражать против этого. Да и время сейчас очень не спокойное, того и гляди, «застрочит пулемёт».

 На второй день супруги Зайцевы отправились в Вознесенье. Пошли с ними и Василий с Лидой. Просился и Борис, но Фёдор Михайлович отговорил его утешительным предложением:
- Нет, сынок, ты останешься дома за старшего, смотри, чтобы всё было в порядке, мы с мамой тебе доверяем, а к Рае придёт тётя Маша.
Тётя Маша, сестра Александры Васильевны, жила рядом с Зайцевыми.
Василий на предложение родителей не обиделся, он и сам понял их правоту и, провожая вечером Настеньку в Вознесенье,  первым сказал об этом своей невесте. Настя сразу же с ним согласилась, так как ещё до ужина была готова к такому решению, после разговора с мамой Василия на кухне.

 В Вознесенье родители жениха и невесты познакомились за обеденным столом, против свадьбы никто не возразил, но все сошлись на том, чтобы женить своих детей только после службы Василия во флоте. Остальные дни отпуска Василий ежедневно навещал свою невесту, они были счастливы, хотя у обоих на душе «скребли кошки»: в воздухе уже витал запах войны.

 Продолжение рассказа в следующей публикации.