Дети и внуки

 Нас у матери родилось трое, и все как один сыновья. Первым родился я, через пять лет после меня брат Анатолий и ещё через десять – Игорь. Несмотря на разницу в возрасте, мы всегда чувствовали себя одной командой. Во всяком случае, я никогда не забывал слова матери: ты старший, а посему должен быть для младших примером. Может быть поэтому, а может, в силу каких-то других причин я с братьями ни разу не поссорился. Не было такого ни в юности, ни в зрелую пору, и  уж тем более не могло быть, когда я стал, выражаясь словами одного из героев Михаила Зощенко, не совсем молодым и даже «немножко старым».
 Моё рождение произошло в городе Коломыя Станиславской (теперь Ивано-Франковской ) области Украинской ССР, куда отца перевели служить через два месяца после окончания войны. Это было трудное и неспокойное время. На территории Западной Украины, где оказались родители, развернулась кровавая борьба между советской властью и бандеровцами, не признававшими её. Однажды едва не погиб и отец. Поднятый ночью по тревоге, он бегом пустился в часть. На одной улочке за поворотом кто-то его подстерёг с колом в руках. Но удар пришёлся в пустоту: отца спасла скорость, с которой он бежал. Другим повезло меньше. Такие случаи были не единичны.
 В дополнение ко всему на Украине начался голод, не затронувший, к счастью, её новоприсоединённые территории. Это помогло выжить маминым родственникам в Коробочкино, которые приезжали к нам за продуктами.
Мать хорошо подготовилась к появлению своего первенца. Я рос здоровым ребёнком, а имя получил благодаря некоторым достаточно комичным обстоятельствам. Дело в том, что одновременно с мамой готовилась к родам наша соседка, тётя Мария. Её муж, Пётр Панченко, был папиным сослуживцем. Он заранее купил гантели и всем соседям объявил: «У меня будет сын, и назову я его Владимир. Эти гантели ему». Когда же у Марии родилась дочь, а у моей матери сын, то есть я, все ужасно смеялись и подначивали Петра: «Как же это понимать, Петя? Что-то ты не так рассчитал». Панченко сердился и сам себя вопрошал: «Действительно, почему так? Ведь мы с Марией лучше, чем Боря с Аней. А сын у них, а не у нас». Вот и назвали меня по этому случаю Владимиром, а штангой и гирями я стал заниматься потом сам, по собственному побуждению.
 Не могу похвастаться, что помню себя с первых лет, но появление на свет брата Анатолия я запомнил. Стояло лето 1951 года, солдаты ходили в одних гимнастёрках, офицеры в кителях. К этому времени отца перевели уже в Славуту, что в Хмельницкой области, и мы жили в воинском городке на берегу реки Горынь. Река была быстрая, местами очень глубокая. Каждое лето в ней кто-нибудь тонул, попав в водоворот. Мама очень боялась, что я полезу в речку, но мне хватало интересных занятий и на берегу.
Брат как-то быстро вписался в круг моих обязанностей. Он рос довольно шустрым и, что вполне естественно, присматривать за ним поручали мне. Особенно запомнилась в этом плане Польша, где мы жили несколько лет по месту службы отца. Об этом будет рассказано в следующей главе. Нередко мой подопечный задирал ребят гораздо старше себя по возрасту. Приходилось брата выручать, что, впрочем, не составляло мне труда. Глядя на меня, Анатолий стал проситься в школу, когда ему едва стукнуло четыре года. Если бы мама рискнула, кто знает, не получился бы  из него какой-нибудь вундеркинд. А так он со временем поостыл, и в школе постигал азы наук уже без особого рвения. Что не помешало брату получить хорошие знания и поступить в университет.
 Мама очень хотела, чтобы второй её сын стал инженером. В своих мечтах она ему и место работы уже подыскала: УРАЛМАШ. Почему-то это место внушало ей наибольшее уважение. И Анатолий, под маминым напором, честно отмучался два года на физтехе. Однако бросил это не интересное ему занятие и поступил на истфак. Здесь в полной мере раскрылись его способности как организатора и общественного деятеля. Не удивительно, что после окончания факультета брат стал работником обкома комсомола и в конце концов возглавил там отдел.
 По собственной инициативе, когда почувствовал, что перерос комсомольський возраст, Анатолий отправился служить в армию. Проведённые здесь два года на должности замполита роты в строительном батальоне, по своей экстремальности, не уступают самым жестким боевикам. Пройдя школу Сургута, где даже  в сорокоградусные морозы военные возводили различные гражданские объекты, Анатолий получил закалку на всю жизнь. Дальнейшую свою судьбу он связал с милицией. В ораганах внутренних дел брат прошёл путь от лейтенанта до полковника, начальника отдела. В этом отношении Анатолий даже превзошёл отца, который ушёл в отставку из армии (c должности командира артсклада) в чине подполковника.
Как и отец, брат оставил о себе у сослуживцев лишь хорошие воспоминания. Анатолий никогда не пользовался служебным положением в личных интересах, хотя после развала Союза сплошь и рядом наблюдалось обратное. Это фамильная черта Сурниных. Независимо от социально-экономического строя и того, кто у власти, представители нашего рода старались жить по чести и совести. Так жили, кстати, многие люди, которых я знал.
 Несмотря на многолетнюю традицию быть порядочным, в нашей семье как-то специально она не культивировалась. При этом воспроизводилась с завидным постоянством, чему пример мой младший брат Игорь (1961). В отличие от Анатолия, Игорь отличался c детства спокойным, уравновешенным характером. Он не конфликтовал со сверстниками, проявлял тягу к изучению природы и животного мира. Особенно Игорь полюбил птиц. По полёту, повадкам, свисту крыльев издалека безошибочно мог определить многих из них. Он, как и мы, его старшие братья, получил не только среднее, но и высшее образование. Почему-то Игорь отказался от идеи поступать на биологический факультет и тоже стал историком. Может, подействовал пример старших братьев. Но своё увлечение пернатыми сохранил. Это редкое сочетание гуманитария и естественника делает личность брата чрезвычайно привлекательной для других. Это проявилось уже в школе, которой Игорь отдал несколько лет. Его уважали коллеги, обожали ученики, и благодарят за науку до сих пор.
 В перспективе Игорь мог стать хорошим директором школы. Но после развала Союза его пригласили в городскую исполнительную власть, где несколько лет он трудился в фонде  коммунального имущества. Многие его коллеги на этом поприще преуспели: стали обладателями квартир, домов, участков земли. А брат не нажил ничего. Видя, что происходит, он по собственному желанию уволился и начал зарабатывать на жизнь в новой для себя области, в туристическом бизнесе. В этом проявилась ещё одна наша характерная черта – не бояться трудностей, идти вперёд и не ныть.
   
               
    ВНУКИ

 Наши родители любили своих внуков и уделяли им много внимания. Мама их нянчила, воспитывала – не только как видавший виды человек, но и личным примером. Например, внуки подолгу жили с бабушкой на даче, обрабатывали грядки, носили из источника воду, поливали растения. Прививка трудом дала им очень многое, что стало понятно, конечно, не сразу. Но в зрелом возрасте они по достоинству оценили бабушкин вклад в своё воспитание. В этом отношении дедушка имел не меньшие заслуги перед внуками. Чего стоит только страсть к рыбалке, которую он привил мальчишкам. Девочки любили с дедушкой просто поговорить, послушать его занимательные истории из жизни, о войне. Все внуки получили высшее образование, а одна внучка, Оля, пошла по моим стопам. Стала кандидатом наук, доцентом университета. Остальные вынуждены были менять и профессию, и места работы. Надо было приспосабливаться к новым условиям,  в которых мы все очутились после развала Советского Союза.