Бессонница

Посвящаю Виктору Ассаулу

В разгаре ночь. Икает, в темноте давясь, будильник.
Жена сопит. Попискивает в ухо гад-комар.
На кухне, слышу, снова всполошился холодильник.
Переворачиваюсь с хрустом, почесав бока.

Не спится мне. Напился кофе, будь он проклят, на ночь.
Теперь в ведре башки бренчит пустая ерунда.
Сон, хоть тут тресни, не идёт, а высыпаться надо –
С утра переться на работу, к черту, как всегда.

Жена легла ещё сранья и завтра поздно встанет,
И после всем расскажет, что не выспалась вполне.
А мне-то будет каково, когда рассвет настанет?
Обида аж берет тут, что ни говори, вдвойне.

Огрызков мыслей нудных жвачка как мушиный рой
Однообразно мозг мой тошнотворно каруселит:
Несбывшихся надежд укор, подсчёт бабла, мамзели,
Несваренные хлопья ньюз-брехни полуночной.
Всё по кругу ползёт, моей души крадя покой.

И в толк никак не взять, что было бы лучше, порой:
Вертелся чтоб быстрей или наоборот будильник?
Ворчит, зануда, в кухне всё, почти ровесник мой,
Такой же старый хрен, но – перец белый холодильник.

Гремит костями, звякает посудой в напряженье.
На отдых уж пора, а бьётся из последних сил,
Помойки, видно, чуя, железяка, приближенье.
Вот денег накоплю, куплю другой.
Ужо, поди.
А жалко даже, вырос с ним, считай родной.

Вдруг что-то скрипнет иногда и тихо охнет.
То барахло какое-то с тоски и горя сохнет.
Вдруг зашуршит, кремнистая, дорога за окном:
Свет фар на потолке и снова тишина потом.
Краны и те все спят, не капают, гадюки.
Познали, черти, мои руки. То-то, суки.

На полках тесно квасятся книжонки без конца
Забитыми и запылёнными гробами.
Ждут молча часа своего, наивные, годами
И не дождутся уж, как пить дать, никогда.

На живота низ давит съеденный арбуз.
Мстит, чмо, наверно, просится назад в природу
Вершить круговорот арбузов, толстопуз.
Придется выпустить проныру на свободу.

Прошлёпал в туалет. Потом – в столовую.
Сожрать ещё чего-нибудь?
Ну, для успокоения?
Не лезет.
Жуть…
Такую мать!!! Требуется что-то взять на грудь!
Но не вскрывать же, блин, бутылку новую.

Пропил жбан валерьянки и проверил спящих,
В блаженстве чмокая так мирно возлежащих.
Забавно видеть выключенных человечков.
А сколько было гомона вечор и даже свечки.
И телевизор надрывался, нагло в душу лез.
Всегда всем говорил, что телевизор – это бес.

Ложусь опять. Ворочаюсь. Чешу бока.
Ну, спи!!! Никак. За что?! Понять уж не могу.
И тут глас тихий слышу вдруг издалека:
«Мудрейшим сказано: свой ужин дай врагу».
А главный враг-то человеку ведь он сам!
Ну, наконец, приходит сон. Душа плывёт по небесам.