Исповедь

                «Расстанемся - прости!
                Увидимся ль
                с тобою?...
                Мне - не догнать тебя;
                ты не пойдешь за мною!»
                (Адам Мицкевич).
               
Вступление первое, посвящённое исповеди.
                «Я могу сказать как Ромео «Я шут счастья».
                Я стою теперь перед большой миской каши,
                но у меня нет ложки» (Генрих Гейне).

Исповедь - это исподволь набухание чувств.
Исповедь - это неистово рванувший запах
                из чувств!
         Душа-плотина.
         Исповедь - шлюз.
         Спасти плотину?
         Открой шлюз!
         Сам себя режешь,
         Чтобы выжить.
         Исповедь - свежесть
         Просмоленной лыжи!
         Арбуз, расколотый о Землю.
         Земля, расколотая о солнце
         Свирепая, как евнух.
         Ласковая, как Сольвейг...
         Исповедуешься - очищаешься!
         Очищаясь - наполняешься!
               
Вступление второе, посвященное спирали.
                «Всё это было, было, было.
                Свершился дней круговорот.
                Какая ложь, какая сила
                Тебя, прошедшее, вернёт?
                (А. Блок).
         Спираль - это вызов будущему.
         Вызов, окованный прошлым.
         Спираль - это Будда с его
         Телосложением сложным!
         Спираль - символ жизни,
         Символ её эволюции.
    Тщетно её грызли
    Неистовые революции!
    Всюду закон спирали -
    Точка каждая повторяется:
    Любят,
         живут,
               умирают
    И снова жизнь начинается!
    Но с каждым витком -
                всё выше!
    Но с каждым витком -
                всё круче!
    И никакой крыши!
    И никакого дуче!
    Спираль - продолжение исповеди!
    Спираль - крушение лемм!
    Спираль - это то, что выстрадано!
    Спираль - лучшая из поэм!

Вступление третье, посвященное двум.
               
                «Бежать? Куда? Где правда, где ошибка?»               
                (А. Фет)
    Двое.
    На всей планете - двое
Среди миллионов.
    И время над ними воет
Ветром курьерских вагонов.
    Две пылинки из космоса.
    Две былинки из луга.
    Кем-то смотрятся искоса,
    Ну, а кем-то -
                глазами друга.
    Рядом скорости,
                как в циклотроне,
    Интеллект синеет,
                как тысяча Вег,
    Мечется на электронном троне
    Его
          величество
                20-ый
                век!
Скоро они расстанутся,
Скоро они разъедутся.
Что-то с ними станется?
На чём-то срежутся?
Они,
     может быть,
               встретятся.
Кто им чертит орбиты?
Где-то придут в себя?
Что
     им станет
               арбитром?...
         
1. Она.
                «Поздравляю тебя с днём рождения
                Говорю как с ребёнком:
                Пусть дыханье твоё и пенье
                Будет чистым и звонким»
                (К. Симонов)
Не знаю, каким оно было -
10 июня
         сорокового года
И что тогда начудила
Русская наша природа...
Мне представляется оно
                светлым,
Земным солнечным шаром,
И звёздами подогретым
Вслед за вечерним пожаром.
Если был ветер -
Он, конечно, притих,
Чтобы первым
            услышать
Первый твой крик.
Если был дождик -
Он ближе прильнул
Алмазами капель к окошку.
Он первым увидел,
                он первым взглянул
На новую девочку - крошку.
И пояс
       у одной
               женщины
Стал
     на одного
               человека
                тоньше,
Потому что,
            пока уменьшенной,
Ещё
Одной женщиной
               на Земле
                стало
                больше!
Тесней на одного человека
Стало на нашей планете...
А по законам двадцатого века
Даром мы не живём на свете.
И через год
            за дочку
За место её и кров
Ушёл,
     чтобы не вернуться,
На фронт
         солдат Попов...
Да, трудно вам с мамою было...
Но годы неслышно летят.
И школьной тетрадкой в чернилах
Обрывки тех лет шелестят.
Экзамены... Бал...
И награда-
Медаль золотая в руке...
И Летнего сада ограда,
И штиль в золотом парике.
Двенадцать петровских коллегий
В свой сан посвятили тебя.
Тебя окружили коллеги.
Гам был, среди прочих, и я...
            
2. Он.
                «Безумных лет угасшее веселье
                Мне тяжело, как смутное похмелье
                Но, как вино - печаль минувших дней
                В моей душе чем старе, тем сильней...»
                (А.С. Пушкин)
Я от тебя родился вдалеке,
Н тайге, на реке Онеге.
И конечно, даже в тайнике,
Не думал, что будем коллеги...
Тебя не буду долго утомлять
Живописанием былого.
В нём есть, конечно, что проклять,
Но больше, всё-таки, святого

                Мы мальчики - не зайчики.
                Одеты как кадеты.
                Худые наши пальчики
                Уставами согреты.
Дни светлой юности моей
Перепоясаны ремнём казённым
И дружбой пылкою друзей.
Свободолюбием спасённой.
                У нас погоны красные,
                Лампасы генералов.
                Семь лет нас кормят баснями
                О цвете нашем алом.
Мальчишкою я жизнь узнал
Мальчишек в гимнастёрках чёрных,
Узнал поход, узнал привал
И судорогу ног проворных.
                Парады и походы
                В любую непогоду.
                В ружейном масле годы,
                Украденные годы.
Мы рано начинаем жить
Пороками и жизнью старших:
В тринадцать - начинали пить,
В пятнадцать - девушки на танцах.
                Нет детства. Есть зазубрина
                На шанцевой лопатке.
                Кто врёт, что всё загублено?
                На нас девчата падки!
Негаданно мы всю страну
Перечеркнули эшелоном,
Чтоб океанскою волну
Признать действительно солёной.
                Кто там пускает слюни?
                Ведь здесь одни мужчины!
                С эпохи пену сдунем,
                И не покажем спину!
Не снисходили мы до «штатских»,
С погонами предпочитая жить.
Но надо мной, как принцем Датским,
Повисло: «Быть или не быть?»
                Придёт пора, расстанемся,
                Останемся друзьями:
                Ломай! Мы не сломаемся,
                Жизнь с длинными ушами!
Судьба вдруг круто повернулась
Мне незнакомой стороной,
Не знаю как, но усмехнулась,
Сведя негаданно с тобой.
Экзамены... Бал... Награда -
Медаль в небольшом кулаке,
И Летнего сада ограда,
И штиль в золотом парике.
Двенадцать петровских коллегий
В свой сан посвятили меня.
Меня окружили коллеги,
И здесь я увидел тебя...
         
3. Оно.
                «Желанья - как воды,
                Страданья - маяк...»
                (В. Брюсов).
Итак, мы встретились...
Зачем?
Всё изменилось...
                Расплескалась
Задорность юношеских тем -
Со мною прошлое рассталось...
Я стал устало диковат.
По-идиотски стал застенчив,
Тревожному уединенью рад,
С печалью клейкою повенчан.
Оторванный от всех друзей,
Я, брошенный в чужую почву,
Глубоко не пустил корней
И не пустил побегов сочных.
На свете каждому дана
Своя особенная точка.
Я с хитрой помощью вина
Хотел попасть в ту точку точно.
Но
      ненадёжный друг - вино,
И пьяным
           трудно
                бить по цели.
Рациональное зерно
Из этой выпало затеи.
Невмоготу стал пьяный бред,
Вином разбавленные чувства.
И алкогольно - мутный след
Мне обещал похмелье грустно.
Тогда, забросив будни дел,
Я кинулся в другую крайность:
Душой усталой протрезвев,
Искать спортивную случайность.
Пословице поверил я,
Латинской мудрости неновой
(В душе надежду затая):
«В здоровом теле - дух здоровый!»
Что ж,
      спорт как будто бы помог:
Вернул утраченное телу,
Но столько пройденных дорог
Не зачеркнули грустной темы.
Тогда к тому, что я искал,
Я обратился в мир искусства.
Чтобы поднять на пьедестал
Мои робеющие чувства.
И в этом мире понял я,
Что я не одинок в страданьях,
Что и Рембрандт,
                Ван-Гог,
                Гойя
Искали счастья в ожиданьях
Своих несбыточных надежд,
В смешных,
           до горести,
                терзаньях,
Чтоб свой лирический рубеж
Свести к кровати и лобзаньям.
Но неужели человек
Лишь этим жив, лишь этим мучим?
И свой обидно куцый век
Лишь ласкам посвящает жгучим?
Но где душа и где восторг? -
Все эти юношества темы
Сергей Есенин,
               Брюсов,
                Блок
 Перенесли в свои поэмы...
 Я жадно пил из родника
Чужих историй, слёз, терзаний...
Я проследил через века
Нерв долгожданных ожиданий.
От самого себя бежал
В страну загадочную звука:
Свои печали проверял
Печалью Моцарта и Глюка.
Моя бунтующая кровь
Заговорила вдруг стихами.
И, раз начавши, вновь и вновь
В сознанье рифмы возникали.
Я в чайльдгорольдовской тщете
Вскипал неумолимой желчью,
И посвящал стихи тебе,
Боясь размениваться мельче.
Тогда сумел я побороть
Свою изысканную робость
И через письменную плоть
Тебе поведал свою повесть...
          
4.Они.
                «Ни отзыва, ни слова, ни привета,
                Пустынею меж нами мир лежит,
                И мысль моя с вопросом без ответа,
                Испуганно над сердцем тяготит!»
                (А. Апухтин).
 Копаясь в памяти беспечной,
 Вглубь погружаясь бесконечно,
 Я тщетно тот момент ловлю -
 Улыбку первую твою...
 Прости меня за повторенья
 И за избитые сравненья,
 Которые в одном письме
 Я уж писал на целине.
Но я,
       письма не зная участь,
Порой сомнениями мучусь:
Дома, иль нет? Попало ль в руки?
Иль достояньем стало скуки
Почтовой барышни в конторе?
Смешком в досужем разговоре?
Предметом пошленьких острот?
Или докучливых забот
По отысканью адресата,
Чтобы к тебе попасть когда-то?
О, эти письма!
Злость ироний
Из-за словесных какофоний
И стихотворной шелухи
Из-за сердечной чепухи
Рвались в затравленную грудь,
Когда, в потёмках шаря путь,
Искал я тропку в мир любви...
Я в письмах умолял:
                «Скажи,
Открой нехитрость куцой тайны.
Хоть слово оброни случайно
Читала ли ты письма те?»
Но вис вопрос мой в пустоте...
И было пыткой изощренной
Твоё молчанье...
                Я страдал
И свой характер проклинал,
Терзаясь ревностью никчёмной.
Я долго думал:
Что стесняло
Тебя в желаньи дать ответ?
А может, и желанья нет?
Тогда прости...
Что ж, веры мало
В хитросплетенья мадригала,
В смятенье,
В робость,
В мишуру
         нестройных слов...
                Мы наяву
Всё реже видим атрибуты
Любовной лирики,
Как будто
Все лишь в романах,
В дальних странах,
В созвездии Альдебарана
Влюбляются, целуют руки -
И это всё не ради скуки,
Не ради пошлого стремленья,
А это всё от изумленья,
Что есть на свете та, с которой
В общежитейских коридорах
Боишься встречи.
Избегаешь.
И от сознания страдаешь,
Что всё нелепо, всё неверно,
Что Тане нравится наверно
Весёлый, звонкий собеседник...
А ты сторонишься соседних
В рабочей комнате столов,
Боясь сказать и пару слов...
Но тем дороже мне бывает,
Когда минута выпадает
Вести шутливый разговор
О том, о сём -
           про всякий вздор...
Но эта тема необъятна,
И всем уж, кажется, понятно,
Что надо с лирикой кончать,
А то начнут опять кричать
И «Бедной Лизой» обвинять...
Ведь мы не знаем сантиметры,
Что отделяют сантименты
От хрупкой девочки - любви!
Иль вздох переведём в рубли?
И не смешно.
Скорей печально,
Что люди спорят изначально,
Особенно в 20-ый век:
Как много стоит человек?
И мы с тобой, частицы века
Давай на век
             поднимем веко...
          
5. Их век.
                «И восхищаться по заказу,
                И по заказу порицать,
                Души не высказать ни разу-
                И это жизнью называть!...»
                (Майков).
И чёрт же нас попутал!
И чёрт же нас сосватал!
Он время перепутал,
И вот она - расплата!
Космос - здесь.
Косность - там.
Идут вместе,
По пятам
Друг за другом.
Мешанина...
Видишь -
        лико мещанина
С диссертацией.
Он -
    не прежняя дубина
С ассигнацией.
Нынче -
        первый секретарь.
Завтра -
        к стенке.
Ну-ка, кто ещё бунтарь,
Новый Стенька?!
Эх, Россия -
             страна без разбойничков!
Принимай,
        Россия - мать,
                сыновей-покойничков!
Где культ -
            там и блат.
Нынче глуп -
             завтра свят.
Воздвигайте монумент!
Нет -
      крушите!
Наступил другой момент -
Извините...
Бей!
Круши этажи!
Ломай сразу!
Выгоняй из души
Всю заразу!
Новой место уступи!
Разве хуже?
Опрометчиво ступи -
Будешь в луже!
Раньше идол был и бог.
Долой бога!
Впредь не пустим на порог
Своего чертога!
Миром правит не святой -
Уж поверьте-ка.
Тому истиной простой -
Диалектика.
Так прошёл 20-ый съезд.
Все слыхали?
Слез один,
Другой залез
Смотреть дали.
Что увидит - скажет нам.
Все согласны.
К новым,
         «светлым рубежам»
Пути ясны.
Наступили в чём-нибудь
Перемены?
Как же! Выбран новым путь
Поднять цены.
Ну, не будем рассуждать -
Им виднее...
Мы же только чью-то мать
Пожалели.
Говорят, вроде дышать
Стало легче,
Если пояс подтянуть
Чуть покрепче...
Но
   к чёрту
           грязь политики!
Искусство нам дороже!
Его опять политики
Царапают рогожей.
Спираль,
         спираль развития
Свистит через века,
И к пристани отплытия
Идёт времён река.
Лишь пристань чуть подкрасили
В коричневатый цвет.
Хотели сделать красною,
Да краски красной нет...
И мы стоим растерянно
На перепутье лет:
И прошлое расстреляно,
И будущего нет.
И кажутся нам странными
И слёзы, и любовь.
Как будто иностранную
Картину сморим вновь.
Но сами мы - не зрители.
Мы - куклы в балагане!
Невидимыми нитями
Играют сверху нами...
Диктуют свои вкусы,
Цитаты и размеры...
Пускай воняют вкусно -
Искусство безразмерно!
Я верю: поколения,
Идущие за нами,
Не станут на колени,
Чтоб ни случилось с нами!
А мы спираль развития
Заставим круче лезть,
И круче её вывинтим
С проекцией на Совесть!
   

6. Их поколение.
                «Идут к своим правдам
                по-разному храбро
                Червяк - через щель, человек - по параболе...»
                (Андрей Вознесенский)
Когда начинают
              капать звёзды,
Оставляя на стёклах
                неба
                метеоритные полосы,
Когда
      одинокой пчелой жужжит
                в переулке
                трамвай,
Я
 воображаемой памятью
                пальцев
Трогаю
          твои волосы
И улетаю
         в озонно-абстрактный край.
Мчусь по вывернутой наизнанку
                спирали,
Хватаю за бока
               звёзды
                и за клешни -
                крабов,
Забираюсь
           в просторы такие,
                что дыханье спирает,
Запираюсь
          в кельях
                невронических
                храмов.
Думаю.
       Чувствую.
                Фантазирую.
Вижу
      с высот этих нас
                частицами
Чего-то огромно серого,
                чего-то огромно дикого,
                чего-то огромно нежного,
Где люди -
           деревни и столицы.
Где каждый
           вниманья особого
                требует.
Где каждый -
                скука и вдохновение,
Где каждый
             примеру чьему-то следует,
А всё это вместе -
                моё
                поколение!
Филармония
И твист.
Какофония
И Лист.
Эрмитаж
И журнал мод
«Пассаж»
И «Идиот».
Нам бы
       что-нибудь одно.
Мы - всё сразу:
Из прошлого - сердце,
Из будущего - разум!
Мы - красивые
И безобразные,
Одноликие
И разные.
Мы - поэты
И обыватели.
Мы - целинники
И прихлебатели.
Мы связаны
И развязные,
Окованные
И рискованные.
Отовсюду
        всё берём
                понемногу.
Служим сразу
            двум огням:
Чёрту и богу!
Знаем всё
И ничего.
Любим всех
И никого.
Спим в палатках
И в ресторанах.
Мы учёные
И крестьяне.
Любим солнце
             и ракету.
Любим пену
           и монету.
Любим девочек
             и женщин.
Ненавидим
          молочных и желчных!
Сходимся легко.
Расходимся -
             ещё легче.
Любим глубоко
И как можно мельче.
Немножко Блока
Чуть Есенина
Вот и кроха любви
Посеяна!
И тут же,
           рядом -
Любовь
      с первого взгляда,
Перед которой
           кажутся жалки
Все Лауры
           и Петрарки!
Все Данте и Беатриче!...
И тут же -
           гадость
                в лицо тычет!
Да кто же мы?
Что за наваждение?
И что это
          за
           поколение?
Что за сила
           нами движет?
Иль языком
           корова лижет?
Мы мало что взяли
От тридцатых.
Мы -
     дети сороковых
                и пятидесятых!
В годы эти
           всё на свете
Проявилось
          в рентгеновском
                свете!
Чёрное,
       как белое.
Белое,
       как чёрное.
Неужели
        серое
Самое верное?
Нет!
    Мы не согласны!
                Долой серых!
Голосуем единогласно:
                Даёшь смелых!
Даёшь сильных!
              Даёшь стойких!
Только...
         на какой
                человеческой стройке?
Только...
         на каком
                самом нужном месте?
Одному?
        Или всем вместе?
Чтобы
      не всех
              под одну
                гребёнку.
Чтобы
      с каждым
               не как
                с ребёнком.
Чтобы
      каждому -
                дел по горло!
Чтобы
      каждый:
             «Вот это здорово!»
Чтобы каждый
Любимым делом
             занимался
И мыслил смело!
Вот и мечемся
              неприкаянные,
Гордые и отчаянные.
У каждого - свой идеал
И своя воля:
У кого -
         в судорогах одеял,
У кого -
         в поле.
Всех страшнее -
                шаблон!
Всех дороже -
                ясность!
Краше всех -
                нейлон!
Слаще всех -
                опасность!
Мы
     самые трудные
У Родины роды.
Но будем не нудные
Не уроды!
И,
     как самые трудные дети
Бывают самыми дорогими,
Так и мы
               во всём свете,
Родина,
         будем только твоими!
Мы - самые верные,
Потому что
             самые разные.
Дорогами идём
                самыми скверными,
Но зато не самыми праздными!
Мы обязательно сделаем
Что-то такое
             необычайно смелое
И здорово неплохое.
И ахнут поколения
При виде чуда:
«Какое поколение!
                Ну и зануды!»
 А сейчас,
                среди всех драк,
 Когда в дискуссиях кровь из носа,
Мы фарцовщиков и стиляг
Всё умнее спускаем с откоса.
И неизбежно выплыло
           в область чувств
Сформулированным Полетаевым вопросом:
«Не лучше ли
                всех
                былых
                искусств
Кибернетический
                Матросов?»
Он, конечно, умный парень - Полетаев...
Только одного в эпохе не учёл,
Что без сердца
                «Марсы»
                не летают,
Как бы ни был
                этот «Марс»
                учён.
Только
             сердце
                каждая
                эпоха
Заиметь старается своё.
Из другой эпохи -
                сердце плохо,
На фальшивой нотишке поёт.
И встаёт Андрей,
                Евгений,
                Роберт...
Поколенью сердце отдаёт.
Барабанит,
                будит,
                рубит -
Пусть с плеча! -
                но,
                главное, -
                не врёт!
Внуки революции
И дети,
Без отцовского звена.
По правде соскучившись.
Правдой звенят!
Ветер озонный
В лёгкие!
Звуки чисты!
Даже пю-мезоны -
На поэтические посты!
Красок смешение.
Линии
            понукают мысль.
Времён смещение
Двинем,
              чтобы умы зажглись!
Всего поколений -
                четыре.
Революция знает первое!
Второе и третье чернили
И лакировали «перлами».
И вот теперь мы -
                четвёртое
И в нас её судьба:
Пошлём ли
               культ
                к чёрту,
Или, -
          как
               те
                два?
 Четвёртое!
 Через сутолоку,
 Через пижонством спутанное,
 Через
           в скепсис одетое
Вижу сердце,
               согретое
Пламенем битв далёких,
 Стерильностью слоев высоких
Без бактерий сомнения -
Сердце первого поколения!
 Четвёртое!
 Давай начнём сначала,
 Чтобы искру эту сохранить!
 Чтобы искра эта запылала,
 Нужно первым поколеньем жить!
         
7. Их друзья.
                «Я себя последней спицей
                Не считаю. Нет!»
                (И. Уткин).
                «...Коль нет цветов среди зимы,
                Так и грустить о них не надо...»
                (С. Есенин).
 
Мне говорят: « Не надо быть фанатиком...»
 Чего фанатиком?
                Поэзии?
                Любви?
 Мне говорят: «Не надо как лунатик
Идти за Вознесенским.
                Погоди.
Остынь немного.
Время переменится.
Зелёной тиной смажутся мечты.
Ещё сто раз политика изменится
И неизвестно -
                с кем-то будешь ты...»
Мне шепчут и кричат
По-дружески и злобно,
Взывая к разуму и хитрости простой:
«Не целься
                цели
                в лоб.
                Но
   Предпочитай продуманный покой...»
А мне вот хочется,
До дикой боли хочется
Играть ва-банк,
                сгорать
                и рисковать,
И карты передёргивать
                и пот с лица,
Холодный от волненья пот
                стирать...
Меня друзья тобой пугают:
«Вы слишком разны, -
                говорят, -
Как... цвет пера у попугаев,
Как... Исаакий и Сенат».
Друзья, друзья...
Кто вас придумал?
Вы хороши, когда вас нет.
Своим нестройно-дружным шумом
От скольких выручили бед?
А сколько горечи и злости
Мне стоил дружеский совет:
Ты идеалы свои брось.
                Мол
Татьяна есть,
                Да Тани нет!...
Друзья нас нежно опекают,
От миражей нас избавляют,
И от друзей нас избавляют,
Когда берутся за друзей.
О, как вы были бескорыстны!
У вас ведь не было и мысли
О том, что это очень кисло,
Когда печётесь вы о нас!
Без вас не сделаешь ни шагу,
Без вас не схватишься за шпагу
И даже верности присягу
Нам не нарушить без друзей!
Хвала и честь вам о пророки!
       Спасибо вам за все уроки!
       Спасибо вам за все пороки,
 Открытые в обоих нас!
 Но лучше всё-таки без вас!
      

8. Опять оно.
                «Ты создал сам своё страданье...»
                (М.Ю. Лермонтов)
                «В угоду вам, я сам себя
                Готов поднять на эпиграмму...»
                (В. Бенедиктов»),
За что люблю тебя?
Не знаю.
Люблю - и всё!
Люблю за всё...
Злюсь на тебя, когда ты злая,
И чёрт-те что тогда несёт
Гремучее воображенье...
Как Лермонтов проклял в стихах
Таинственную «Н.Ф.И.»,
Так я в безудержных мечтах
Глаза выплёскивал твои.
Но снова в память - берега
Ты возвращалась... Гнев стихал.
Я всё прощал. Моя беда,
Что всё прощал и забывал.
Не буду до конца лжецом
Твоих туманно-зыбких чар:
Ведь ты смеялась мне в лицо!
А я лишь бешено молчал...
Что знал (несчастный!) о тебе? -
Всё знал и ничего не знал...
Приснилась ли ты в жутком сне?
Иль сладкий вымысел создал?
По пальцам можно перечесть
Скупую прелесть наших встреч,
В глазах зачитанных прочесть,
Чудесных чувств холодный смерч.
И каждый взгляд огромных глаз
Куда-то тяжело запал.
Но почему-то каждый раз
Он миражи мне рисовал.
Да,
       пусть я жалкий фантазёр!
Пусть жил и делал всё не так!
Но не отглаженный фразёр
Из роя чувственных кривляк!
Мне трудно будет, может быть,
Жить так, как жил я до сих пор.
Но ты не сможешь позабыть
Наш молчаливый этот спор.
Дурак!
       Я слов не находил!
Слизняк!
       Тебя не разлюбил!
Слабак!
       Руки твоей не жал!
Червяк!
       Тебя не целовал!
Молчал.
Стонал.
В стихах сюсюкал.
И только сердца молот ухал
В воображеньи,
                втихаря...
Печальна учесть глухаря:
Он за своим не слышит пеньем
В лесу охотничьи шаги
И жертва собственного рвенья -
От дроби бурые круги...
Ах, Таня, Таня!
                Помоги
В самом себе мне разобраться:
Где надо драться?
Где - не драться?
Где бить себя?
                где бить тебя?
Где хмуриться?

                а где - смеяться?
 Тупица!
         Бестолочь!
                Дубина!
                И пол мужской - и не мужчина!
 В подушке пухнет голова,
 А сердце только
                «Та-а...»
                Да
                «Та-а...»
 За что ж люблю тебя?
 Не знаю...
 Люблю - и всё.
 Люблю за всё!...
         

9. Опять они.
                «За всё, за всё тебя благодарю я ...» (М.Ю. Лермонтов).
                «О спасибо моя учительница
                за твою высоту лучистую»...
                (Андрей Вознесенский).
Как люди,
                мы рождаемся от матери.
А как поэты -
                от своих любимых...
И никогда по-ханжески и матерно
Не вспомним тех, которых мы любили...
У поэтов такая учесть:
От любви неудавшейся мучась,
 Платить женщинам,
                миру,
                потомкам
Рифмой, ритмом, строкой любимой,
Оставаясь всю жизнь нелюдимыми,
Одиноко бродя в потёмках
По солёному руслу чувств...
 Позови!
         Я к тебе примчусь
И скажу ещё раз -
                спасибо!
и за то, что не получилось
и за то, что со мной случилась
эта участь...
             за всё -
                спасибо!
Так спасибо, моя мучительница,

за сиянье твоё лучистое,
за моё повзросление чистое
за любовь
                и за боль -
                спасибо!
за надежды,
за злость, 
за радость
за
    насквозь суматошную радость -
                спасибо!
          за дыханье 
          за
          задыханье
          за смешинки твои -
                спасибо!
          за ресницы твои -
                спасибо!
          и за всю за тебя -
                спасибо!...
          ибо нет ничего, что краше, когда
                женщина
                вслед
                тебе
                машет...
 7.5.62-29.5.63 Ленинград - Хомутово - Загорск - Ленинград.