Ночь

Куда иду я, в ночь ушедши весь
Запомнивши её столпотворение,
Гудящий шёпот яблонь, спесь,
Эллинских ваз фонарное движение,
Движение вправо. Ночь бормочет. Сон,
В вуали тьмы сады широкобёдрых,
Дерев и листьев, рябь теней и звон,
И запах ладана и дымки в смуглых вёдрах.
Иду, крепясь, ступенями листвы,
Фонарной вазописью пробираюсь в мраке,
Радиостанций робкие кресты,
Кресты дерев поваленных, в овраге.
Большое небо, чёрных арф разлив,
В реке в её паяльнях света,
Большое небо, поезд гулкий скиф,
На берегу другом бежит в разливе бреда.
Вновь пью камней чечётку, ласку мхов,
Вновь пью в тиши, торжественно печально,
Шнурки на кедах, кепка, том стихов,
Всё вечно, сонно, холодно, сакрально.
Японский дождь тревожит яблонь мех,
Ища прорехи в трогательном слухе,
Влетают руки волн, стремясь прорех,
Нащупать таинство. Темно, темно, и в духе,
Сей монастырской ночи с греческой тайгой,
Гляди, гляди и мифом станет это место,
И опьянённых, и широких листьев вой,
Захватит тень в тени бегущего Гефеста.
Семирамиды тёмных берегов,
Трезвучие шестнадцатого века,
Творило вечности, творило дураков,
Творило мифа, темнота и нега.
Большое небо, тёмная рука,
Тяжёлая закатная полоска,
Холмы, холмы реки плывёт дуга,
И бронзовая фонарей извёстка,
Прохлада ветра, поросль травы,
Всё в сказочной, подвижной тени,
Большие камни, вроде головы,
Глядят, как духи, на монашеские стены.
Куда, куда иду я дальше вниз?
Куда, куда, мне после не подняться.
Во тьме уснувших изб абрис,
Друиды берегов стремятся разогнаться,
И вклинится друг в друга, породив,
Сверхновой взрыв, искры фольгу, шаманство,
И терракотовые пальцы стонут ив,
Воды касаясь, мудрого убранства.
Во тьме листвы, в дрожании пышном тени,
Ловлю таинственную явь своих ночей
И зажигаются фонарные колени,
В беззвучном беге, мощностью плечей,
Куда, я сумасшедший, разветвляюсь?
Во что я верю, когда вижу этот сон,
Болезненно глотаю явь и шалость,
Безумия. Тьмы сумрачный наклон,
Гуди, оранжевый фонарь далёкой верфи,
Придавленной легендой век небес,
Безумства, мифы бродят будто шельфы,
Куда иду я, в ночь ушедший весь ?