Какое же счастье быть нужным кому-то

Какое же счастье быть нужным кому-то ,
А жить для себя, это лишь прозябать,
Быть может сейчас, прямо в эту минуту,
Вы помощь возможно могли оказать.

Вот рядом сидит человек одинокий,
В глазах поселилась тоска и печаль,
И мир для него стал довольно жестокий,
Прохожим, спешащим нисколько не жаль.

Сейчас стало много бездомных и сирых,
Привыкли давно все к картине такой,
С букетом спешит к своей девушке милой,
Простой паренёк, а пред ним весь босой.

Сидит у дороги оборванный, в струпьях,
Глаза голодны, он не ел целый день,
Он весь отощал и до крайности щуплый,
Ещё день- деньской истязает мигрень.

Устал он, измучался бедный страдалец,
Никто в этом мире не может помочь,
Загнил ещё с месяц ушибленный палец,
А где-то ведь есть у него даже дочь.

Он ей алименты платил неплохие,
Ее бы не бросил, жена прогнала,
И было жилье, потолки подвесные,
Но только жена как-то всё отняла.

Теперь он бродяга оборванный, вшивый,
Нет сменной одежды, да нет ничего,
Прошел человек с виду очень брезгливый,
И кинул поодаль деньгу для него.

И он присмотрелся бумажка цветная,
Здесь целая тыща, удача пришла,
В аптеку пошел он заметно хромая,
Аптекарша мази и бинт продала.

Осталось ещё на батон и молочку,
Но вот пузырек он решил не купить,
Он выпил наверно их целую бочку,
Решил ещё разом забросить курить.

Он вылечил палец, хоть долго конечно,
Пришлось повозиться, но хочется жить,
Потом он решил даже очень поспешно,
Уйти в монастырь, чтоб поменьше грешить.

Нашлась для него там работа, лежанка,
И ужин всегда ему свежий дадут,
Увидела как- то его прихожанка,
К себе позвала, в свой домашний уют.

Живут они вместе, не ссорятся даже,
Давно повенчались, всё как у людей,
О жизни не помнит собачьей, бродяжей,
И скоро у них небольшой юбилей.

Лет пять как они повстречались всего-то,
Он весь оперился, красавец такой,
Она для него и любовь и забота,
И дома всегда ждут уют и покой.