Вечер

День начинался как обычно,
Ничем ни примечательный покой
Тянулся также, не привычно.
Стоит на страже часовой.

Он так тосклив и одинок,
И редко кто в это поверит,
Что этот странный старичок...
Одной отчизной только бредит.

И от чего же так тоскливо,
Бросает он усталый взор?
Хранит все так же бережливо
Свой непонятный уговор.

Его всю жизнь вела дорога слова,
И он держал его, пусть не всегда,
И иногда, его духовная основа,
Вела его средь пламени и льда.

Он офицер, но в тоже время нищий,
Он образован и читает Ницше,
Он благороден, но один.
Из трубки шел табачный дым.

Я у окна стоял и наблюдал за ним,
Ища в его движениях ответ,
Как будто, он был старый мим,
Но за окном уж гаснул свет.

Он все стоит, несет свою повинность,
Я вышел на аллею, и ближе подошел,
Во взгляде его мудрость и невинность,
И честь и радости безудержный костер.

Я подошел, и мы заговорили.
О чем? О многом, просто так…
А с неба гроздья снежные валили,
На землю падая и так и сяк.

За разговором старичок уснул в сторожке,
С улыбкой на лице смотря цветные сны,
И я решил, пусть отдохнет немножко,
Я постою на службе, полюбуюсь на дворцы.

Так день и вечер подошли к концу,
О чем, нисколько не жалею,
И к старику я, как к отцу,
Спускаюсь чаще на аллею.