полозья марионеток

снизились катастрофы единичности
под потолком, под полозьями
лежалых марионеток.

укусы жгутся, приседают,
касаются немой стопы,
немого моря.
мчится, оседает тело,
приближает мозг проклятий.

с маслом происходят сюжеты
анализа, роботы ублажают
дискотеку, рать
свирепеет под вантузами
строительства.

о кажимости говорят
струпья годности,
о пелене лепечет
дикое остременение
вьюги раболепной,
как тиски,
как кремень.

из кусков возникает здание,
из точек созидается линия,
из грубости рождается дерево,
оружие.

резко тянет шов свои клетки,
объясняет, напрягает
ватрушки ушей, полномочий.

из дисков улепетывает сырость
огня, из молельни выхолащивается
племя числителей.

рознь вскипает, распространяетсЯ,
подобно стенам балла,
подобно валентностям малого
круга арбитра.

секунда выплескивает железо
тьмы внутрь мысли,
телевизор припрятывает потеху
в скользких монетах делимости.

шепчет коза градуса, молится
сито плеска. шуршит колодец
мортиры, зеленеет осетр
владения.