Элегия Чиддика Тичборна

 
Мой майский цвет – морозов злых узор,
Мой урожай – полова вместо ржи,
Мой праздник – боль, страданья и позор,
А мой доход – обман и миражи.
И солнца нет, и вечер недалёк…
Я жив пока, но вышел жизни срок.

Я начал речь, но где её конец?
Хоть листья зелены, но плод упал,
Хоть я не старец, но и не юнец,
Я видел мир – меня он не видал.
Нить недопряв, отрезали кусок…
Я жив пока, но вышел жизни срок.

Я смерть свою в себе самом нашёл,
Я жизнь искал – она черна, как гарь.
Шёл по земле – к своей могиле шёл,
И умираю – как любая тварь.
В часах стеклянных кончился песок…
Я жив пока, но вышел жизни срок.

 
My prime of youth is but a frost of cares,
My feast of joy is but a dish of pain,
My crop of corn is but a field of tares,
And all my good is but vain hope of gain;
The day is past, and yet I saw no sun,
And now I live, and now my life is done.

My tale was heard and yet it was not told,
My fruit is fallen, and yet my leaves are green,
My youth is spent and yet I am not old,
I saw the world and yet I was not seen;
My thread is cut and yet it is not spun,
And now I live, and now my life is done.

I sought my death and found it in my womb,
I looked for life and saw it was a shade,
I trod the earth and knew it was my tomb,
And now I die, and now I was but made;
My glass is full, and now my glass is run,
And now I live, and now my life is done.