Синяя птица

Жили да были – из кожи, жил, крови и кости, что-то я упустил и недосложил... пусть его, бросьте. Вялых полтакта музыки в голове, холм, а над гребнем посолонь катится лето, лежу в траве сломанным стеблем.

Может, не зря на заре, когда слаб и слеп, рвешься и гложешь, молодость мажешь на чёрствый хлеб щедро как можешь, благо нескоро придется встречать пору, где так привычно старое поминать – и латать дыру в соли ресничной.

Что же теперь никто не кричит виват? Надо бы верить в то, что никто тут не виноват, нечего делать. Ветер по-братски делит свой вздох со мной – долгий, красивый... Да обними ж ты меня, сладкий сон дурной, всей своей силой!

Что-то я упустил и недоглядел – мачту ли, парус. Верю, и вере моей еще не предел – я не останусь тем, кто просил и молитве чьей вопреки не; дали рук вы.
В мокрой ладони мятые мотыльки,
колкие буквы.

Будто веду из Египта в сорокалетний трип стадо словечек. С губ моих пей их, оставь лишь последний хрип – он без осечек. Это как будто мой тронный нейронный зал, схима и стигма, но я об этом когда-то уже сказал, пусть и не в рифму.

Трачусь, корячусь – и вижу в своем лице черт искаженье, это, на всякий случай, вообще не цель – это движенье. Будто в чернильных потеках мое добро мглит и коптится.

Я перекрасил твое перо, синяя птица.


13 июня 2019