Ночное

Напишем снова, на ночь глядя,
стишок очередной, а вдруг…
приличным выйдет назло б***ям,
а также дядям всем вокруг.

Без слова “б***ь” никак не можем,
ну, просто, чешется язык.
Ответственность за то возложим
мы на кобзоновский парик.

 И что парик всем этот дался?
Ну, молодым хотелось быть артисту.
Он был богат, не прибеднялся
и очень увлекался твистом.

Но вскоре твист сменил на героизм
и пел патриотические песни.
Так крепок у него был организм,
что он руками рвать мог цепи.

Он раньше, когда жил в Донецке,
лбом разбивал орехи грецкие.
Когда же стал он москвичом,
закусывал он водку кирпичом.

Оставим, наконец, его в покое
лишь добрым словом под конец помянем.
Он даже помогал друзьям в запое,
и не любил он ложный глянец.

Теперь свернем с проторенной дороги,
и в новые уткнёмся дебри.
Споткнёмся обо что-то на пороге,
упав ударимся и лбом о землю.

Но это уж совсем ни к месту.
Уж лучше б про Кобзона продолжали.
Его любили все и обожали,
никто ему не выразил протеста.

Протест за то, что всем властям служил,
неважно, кто на Мавзолее.
Поэтому он жил и не тужил,
карьеру трепетно лелеял.

Давайте закругляться. Уже поздно.
Забуксовали мысли на крутом подъёме.
Стишок же завершим вполне осознанно.
И он не маленький в объёме.