Когда не станет Фриды - глава тридцатая

     Через два дня после гибели Курта и Анни, полицейский ознакомил совет общины с результатами экспертизы обгоревших тел. Их удушили, облили бензином и подожгли. Деревянная отделка дома ускорила распространение огня.

     К Андре Шульц вопросов у следователя не было. Его видели соседи, выходящего из дома семейства Ваккер и прощание на крыльце с Куртом. Он уходил по светлой улице на глазах жителей. Он был чужой в городке, но свой по крови и носил фамилию многих из них. Его красивое, открытое лицо, бобрик седых волос, голубые глаза подчёркивали принадлежность к немецкой нации.

     Дом сгорел почти дотла и с улицы было видно дерево в самом дальнем углу сада. Андре пришёл посмотреть на него, вспомнив последние слова Курта. Его поразил вид дерева в конце сада. Искорёженный ствол, как тело страдающего страшным недугом человека, корни, высоко выступающие из земли, стремились поддержать ствол, словно руками. Пышная зелёная крона прятала всё это уродство от любопытных глаз. С улицы люди видели только её, крону, зелёную, красивую.

     Так и человек, страдающий болезнью души, прячет себя от глаз людских, - размышлял Андре Шульц, уходящий прочь от пепелища к храму, где увидел толпу жителей.

     Тихий городок разворошили эти события. Люди собрались у храма, куда пригласили приехавших полицейских, и стали требовать полного расследования, а также открытия полицейского участка в городке.

     Мне надо не забыть слова Анни о глазах, - размышлял Андре, стоя в толпе. - Все мы видели во взглядах разных женщин глаза Фриды. Почему я раньше никогда не задумывался об этом. Ведь я врач, и не мог не знать о проводимых операциях офтальмологами ещё в начале прошлого столетия. Слышал, знал о кератопластике, но не задумывался над этим. И почему не допускал мысли о пересадке лица? В мире много подпольных лабораторий ещё со времён Второй мировой войны, где проводится большое количество операций по изменению внешности человека. В подобных операциях нужен донор, а что, если...

     Его окликнул Николя, прервав размышления. Они с Андре-младшим уже были готовы уехать из городка и ждали только его прихода.

     - Я уже обежал городок в поисках вас, господин Шульц. Звонил высокопреосвященство. Он очень взволнован и настаивает на срочном возвращении домой, считая небезопасным оставаться здесь после всех этих событий. У него есть новости и он просит с ним созвониться, но не отсюда, а по прилёту в Париж. Билеты нам куплены, -  рассказал запыхавшийся Николя.

     - Действительно, пора уезжать, дружище Николя! Нам здесь делать нечего, - согласился Андре-старший.   

     По дороге до аэропорта монахи были чем-то обеспокоены. Они постоянно следили за машинами, следующими за микроавтобусом и переговаривались между собой на непонятном языке, в котором звучали некоторые слова на итальянском. Андре-младший пояснил, что это лунфардо, в котором есть испанские слова и жаргонные словечки из итальянского. Он всю дорогу был сосредоточенно хмур, этот рано осиротевший паренёк. События в городке, где он прожил двенадцать лет, не могли оставить его равнодушным. Клара и Фредерик, окружив его теплом и заботой, подарили счастливое детство. Он никогда не думал, что они ему не родные. И вот теперь, приехав, чтобы окунуться в сказку детства, получил жестокий удар. Встречаясь со своими друзьями детства, он узнал и о Мари Фальк, и о пустой могиле его матери. Кому понадобилось перепрятывать тело покойной и ради чего всё это делалось?

     - Мы во всё разберёмся, дорогой Андре, - произнёс Андре-старший, словно услышал размышления паренька. - Нам с тобой, как никому на этом свете, нужна правда о Фриде. Любая правда, пусть горькая, она важна для нас.

     Дома очень обрадовались их возвращению. Вероник приготовила вкусный обед. Николя и оба Андре уплетали за обе щёки, отложив свои рассказы о поездке на потом. Но когда подошло время большой тарелки разнообразных сыров, которые по праву считаются национальной гордостью французов, все удобно разместились на мягких диванах и креслах и приготовились услышать рассказ путешественников, смакуя сыры. Первым заговорил Андре-старший:

     - Признаться, я очень соскучился по сырам. За всё время там нас ни разу ими не угостили. Много мяса и прекрасного вина Мальбек. Совершенно другая пища, друзья! А вот жизнь очень похожа на нашу. Я стал свидетелем гибели давно знакомых людей. Прекрасная пара. Они откровенно мне рассказали о многом. Я ушёл, а утром в дверь моей комнаты постучали и сообщили об их гибели в адском огне. Долгое время не хотел вас всех беспокоить своими размышлениями, боялся, что не поймёте, но пришло время разобраться во всей этой истории. Пришла шальная мысль и не даёт мне покоя. Это я о Фриде... Не всё для меня понятно, и чтобы понять, оставшиеся дни отпуска я проведу в расследовании, начав с Баден-Бадена. Выезжаю завтра. Николя, вы возвращаетесь с Андре в аббатство...

     - Один ты никуда не поедешь, Андре! - прервав мужа, заявила Вероник. - Завтра прилетают Эжен и Урсула. Они решили отдохнуть в аббатстве у высокопреосвященства кардинала Антонио. Кстати...


     - Кстати напомнила, дорогая. Мне надо было позвонить кардиналу, а мы с вами, Николя, об этом забыли. Во всём виноваты сыры, - набирая номер кардинала, произнёс с улыбкой Андре-старший.

     Кардинал ответил сразу. Он рассказал о своём разговоре с дедом Андре-младшего:

     - Признаться, Андре, мне многое из нашего с ним разговора было непонятно. Он то говорил спокойно, то переходил на крик, обещая всех вывести на чистую воду, не называя имён. Но я добился главного. Завтра утром Эмиль фон Крюгер прилетает в Париж. Он остановится в отеле и вам отзвонится. Поэтому Николя и мальчику придётся ещё несколько дней побыть у вас, дорогой. Если и ехать в Германию, то с готовым результатом экспертизы на их родство. Все подробности о вашей поездке мне сообщили.

     Весь следующий день прошёл в ожидании звонка от Эмиля фон Крюгер, но во второй половине дня позвонила комиссар Робер. По голосу жены Андре-старший понял сразу - сейчас она комиссар. Вероник говорила с ним спокойным, несколько официальным тоном, что с ней было крайне редко:

     - Господин Шульц, это говорит комиссар Робер. Вам следует срочно приехать в комиссариат, как можно быстрее. В отеле, в своём номере, найден мёртвым господин Эмиль фон Крюгер. Я отстранена от расследования этого дела...

     - Я выезжаю немедленно, дорогая! Не один, с Николя и Андре. Не волнуйся! - кратко ответил Андре Шульц.

     Дотошные дознаватели в течении двух часов вели допрос Андре Шульца и Николя. Андре-младший сидел в отдельной комнате под присмотром полицейского, включившего телевизор, где уже во всю обсуждалось само убийство. Эмиль фон Крюгер намеревался сделать какое-то заявление перед журналистами, и в отеле, где он находился, было много журналистов. Но кто-то выстрелом в затылок остановил его.

     Убийство было дерзким по исполнению. Вот так, среди бела дня, могло совершиться преступление, практически, на глазах многих, а убийца не был схвачен. Полиция винила в этом журналистов, устроивших невообразимый ажиотаж ещё до прилёта гражданина Германии, проживающего в Швейцарии длительное время. Анонсы передавались на всех каналах телевидения. Что он хотел сказать и зачем прилетел в Париж, хотели узнать дознаватели от Андре Шульца, а главное, почему надо было установить родство между двумя представителями фамилии фон Крюгер. 

     - В течении всей своей жизни по каким-то причинам Эмиль фон Крюгер не признавал Фриду своей дочерью, - рассказывал Шульц дознавателю. - В то время,как его отец, Вилли фон Крюгер, воспитывал её, завещал всё своё состояние именно ей. Всем известно о преступлениях, совершённых против меня лично и членов моей семьи. Было всё: похищение дочери, попытка убить мою жену, а потом и меня. За всем этим всегда просматривался образ Фриды. А потом появление Андре фон Крюгер, названного моим именем... Есть письмо у кардинала Антонио от Фриды, если они действительно ею написаны, а в Аргентине она считается умершей сразу после рождения мальчика. Если сделать запрос, то такое подтверждение будет. Но тело её было похищено после захоронения. Целью нашей встречи с Эмилем было установить, или опровергнуть его родство с мальчиком. Мы устали жить в ситуации сплошных мистификаций. Я, например, уже сомневаюсь в том, что за этим стоит Фрида. Гибелью Эмиля нам вновь показали о безграничной возможности кого-то. Но кого? Мальчику, на чьё имя открыты счета в Германии с огромным состоянием, тоже грозит реальная опасность. Боюсь, что никакая охрана не спасёт его, жить в постоянном страхе чертовски надоело.

     Андре-старшего уверили о проведении экспертизы, но после опознания Эмиля фон Крюгера его женой, прилетающей в Париж поздно ночью. На вопрос почему ему не провести такое опознание, дознаватель пояснил, что лица у погибшего практически нет и опознание надо будет провести по другим признакам.

     На следующий день Андре и Вероник встретились с прилетевшей Кетрин у себя дома, пригласив её на обед, чтобы поддержать в трудные мгновения жизни. После опознания, полицейские привезли её к дому комиссара Робер. Увидев Андре-младшего, Кетрин побледнела и, когда мальчик ушёл к себе в комнату, произнесла:

     - Он так похож на неё! Одно лицо! Я не ожидала такого. Поверьте, у нас не было зла на Фриду, но Эмиль клялся, что она не могла быть его дочерью. Просто кому-то понадобилось скрыть чужой грех. Он был молод, не во всём мог разобраться сам, а родители ему не помогли. Та девушка, мать Фриды, полюбила его, он же не испытывал к ней серьёзных чувств. Нелепая гибель. Я даже не знаю, зачем он собрал журналистов. Его отношения с отцом были очень сложными. Мать любила Эмиля, но она не могла его защитить перед Вилли. Старик был не прост. А эти его тайные встречи с какими-то людьми? Кто они и почему была такая конспирация? Деньги... Их у него было много. Эмиль сразу отказался от отцовской помощи. Он унаследовал от родителей матери дом в Баден-Бадене и некоторую сумму денег. С этим прожил жизнь. Любил сильно мать, предлагал ей уйти от отца и жить у нас, но она лишь плакала и молчала. Какую тайну унесла она, мне неизвестно.

     Кетрин увезла тело мужа в Баден-Баден. Вскоре были готовы результаты экспертизы. Андре-младший с Николя уже уехали в аббатство. Эмиль фон Крюгер был для мальчика чужим человеком. Сразу возникли вопросы у следствия, а был ли Эмиль сыном Вилли фон Крюгера. Может в этом крылась причина холодного отношения отца к сыну. Запросы в немецкую полицию с просьбой о проведении эксгумации тела Вилли натолкнулись на долгие проволочки, потом наступила зима и всё это было отложено до весны. Следствие зашло в тупик, не найдя явных мотивов убийства Эмиля.

     Кардинал Антонио окружил Андре-младшего теплом и заботой, видя, с какой настойчивостью паренёк готовится к поступлению в университет, выбрав специальность врача. Голос его окреп, он, как прежде, пел в храме и послушать его приезжало много людей с окрестных городков и деревень. Службы кардинала всегда проходили при переполненном храме. Их часто видели вместе, гуляющих в парке, беседующих на разные темы.

     Пролетел год с поездки Андре Шульца в Аргентину. Кардиналу пришло письмо от настоятеля храма в городке, где он побывал. Письмо было полно намёков на необходимость личной встречи, либо прислать Николя. Кардинал Антонио отправил Николя с поручением всё разузнать, но вернуться невредимым.

     Как и в прошлый раз, Николя встретили в аэропорту четверо монахов, привезли в городок, где настоятель передал ему папку с какими-то документами, попросив доставить их кардиналу в целости и сохранности и более его не беспокоить.

     - Многое изменилось в нашем городке после вашего приезда. Люди стали бояться соседей, да что соседей, детей своих. Уезжают они одними, а приезжают совсем другими. Проводят вас, Николя, до самого аббатства. Прошу временно приютить моих посланцев. Пусть поживут вдали отсюда, так для них безопаснее будет. Не важно где жить, молясь. Папку мне подбросили. Я просмотрел, понял, что здесь досье на Мари Фальк, вся её жизнь. Хотелось хорошо отмыть руки.

     С этими словами Николя и прилетел к кардиналу. В папке оказался дневник Мари Фальк, с юнных лет до замужества, несколько фотографий, чьи-то письма и квитанции от похоронных бюро в разных концах Аргентины. Насчиталось их пятнадцать.

     Начав читать, кардинал Антонио сложил всё в папку, открыл массивный сейф с секретным кодом, купленный им накануне и положил её туда. Стоя у окна, любуясь луной, произнёс:

     - Сердце тебя не обмануло, дорогой дружище Андре! Это не Фрида!


Продолжение следует: