дядя Коля

Дядя Коля в трещинах на столе
видел карту небесных хитросплетений,
дирижабли, драконов, летающий экзоскелет…
Чай остыл,
хлеб засох и растаяло масло.
Он смотрел в капли краски
и на ножевые порезы.
На кусок колбасы, одиноко распластанный там же.
И вздымались дубы неприступного желтого леса,
и летела стрела сквозь узор керамических чаш
На зашторенной дымом двери,
на плече,
где русалки топили корабль…
«Ах-Чиш-Шаш»
(Он чихнул.)
Трассерами лучи через призму засаленных стекол
оставляли следы.
Забывая исчезнуть, стыли струнами пламенной арфы.
Дядя Коля играл на гитаре, на нервах и барабанах
Африканские песни и что-то из дембельских слез.
После долго чинил табуретки и стол;
инструменты убрав,
накрывал их замасленной тряпкой
и ноге деревянной шептал, что Мальвина сменила парик.
Её волосы больше не будут лиловым отливом
будоражить фантазии глупых дубовых голов.
Смят в руке Беломоро-Балтийский канал.
До киоска идти в полудрёме…
— Коля, вынеси мусор. – ему говорят.
Дядя Коля живет не один. Он женат.
Где-то тридцать счастливых лет брака
он с завода приходит к любимой жене.
И путевку планирует взять на юга.
Хотя план тот давно превратился в бессрочный…
Вурдалаки скрутили колеса с помятой шестерки,
Холодильник потёк и поднялся тариф ЖэКэХа…
Дядя Коля в киоске:
-Две пачки канала и космос.
-Сигарет?
-Нет, журнал.
Там статья про скорый
Вселенский конец.
Шум замков на клинкетной двери,
табуретки и стол посредине отсека.
Дядя Коля в дыму переплавленных схем
На планете другой
В миллиардах парсек от Твери.