Китайская благодарность

Тема: Почему в китайские иероглифы были изменены трижды?

   Добрый вечер, мыслители современности!

   Прочитав название нашей беседы, Вы получили богатую пищу для своих непредвзятых исследований по культуре Древнего Китая и обравтились в мою сторону за дальнейшими поучительными разъяснениями о тайной связи между китайской "благодарностью" и триразовым изменением китайского письма. Я заметил томное изменение ваших напряжённых лиц и сделал маленькую магическую паузу ради того, чтобы лучше собраться с мыслями и передать их неумолимое течение простыми русскими словами.

  Ради этих просветительских целей я нарисовал русскими рунами последовательность изложения текста в объёмном видении мира, потом перевёл её глубокое дыхание на бумажную плоскость и остановил своё магическое перо на полудыхании вечности, выразив поток мыслей в виде ясных реперных точек:

  Руны... Знания... Уры... Дины... Иероглифы... Ученики... Китай... Развитие...

  Остановка... Забвение... Войны... Власть... Письмо... Искажение... Войны...

  Власть... Письмо... Искажение... Войны... Власть... Письмо... Искажение...

  Вняв звучанию моего тихого голаса, ваш напряженный ум пришёл в состояние движения, мысли потекли по зигзагам светлой памяти, соединяя воедино разрожненным слова в единое предложение, их тайный смысл выплывал постепенно из пасти хитрого китайского драконе, не желавшего, чтобы вы поняли его до конца, до глубины своего кристального сердца, но внезапная вспышка молнии, озарившей ярыми всполохами ваше проснцвшееся сознание, помогла вам не сбиться с пути, помогла найти путь мыслителя, который привёл вас к вопросу - Почему это было сделано трижды?!

   Чтобы ответить на ваши настойчивые вопросы более глубоко и детально, я позволил себе спуститься с "небес обетованных" за страдающую от невежества землю и объяснить мои реперные точки ясной мысли с помощью книги Николая Владимировича Левашова "Возможности Разума". Вот что рассказал он о трёх ревизиях китайских иероглифов:

  "Необходимо помнить о трёх "ревизиях" китайских иероглифов, когда все книги, написанные старыми иероглифами, полностью уничтложались, и всё культурное достояние прошлого Китая писалось заново новыми иероглифами. И подобное происходило трижды! В связи с этим возникает вопрос: кто и для чего "подчищал" прошлое Китая? Для чего было необходимо уничтожать старые книги? Что такого было в этих книгах, чтобы проделывать подобное аж три раза, всё дальше и дальше удаляясь от первоначального вида иерогглифов? Не связано ли это с тем, что изначальные китайские иероглифы были написаны славяно-арийскими рунами?"

  "Обратимся к китайским легендам о происхождении китайской цивилизации. Согласно китайской легенде, китайская цивилизация началась с того, что к ним, с севера, прилетел на небесной колеснице (вайтмане) Белый Бог по имени Хуан-Ди, который и научил их всему: от возделывания рисовых полей и построения дамб на реках, до иероглифического письма. Оказывается, китайские иероглифы придумали не китайцы, они были им переданы белым человеком высокоразвитой цивилизации, лежащей к северу от Древнего Китая".

  "Пояснения к вышесказанному: Слово Хуан означает старое арийское имя, которое до сих пор широко распространено в испано-говорящих странах. Ди - племена белой расы, живущие к северу от Древнего Китая. Племена Ди ( Диланов ) были хорошо известны жителям Древнего Китая, однако сложность произношеня слова "динлины" привело китайцев к сокращённому варианту - Ди".

  "В старых китайских хрониках очень много упоминаний о племенах Ди, которых основательно пытались изжить китайцы со своих земель ( скорее всего, с их собственных тоже ). Ещё в Третьем тысячелетии до новой эры племена Ди в китайских летописях отмечались как коренные жители страны. За три тысячи лет часть дилинов была истреблена китайцами, частьь бежала, а часть смешалась с китайцами. Кажется странным совпадением тот факт, что последний стиль письма - кайшу, дошедший до наших дней без каких-либо серъёзных изменений, окончательно сформировался в период Троецарствия ( 220-280 года новой эры ) практически тогда, когда китайцы окончательно "решили" проблему с племенами Ди на своей территории"?

  "Весьма похоже на проявление глубокой "благодарности" к народу, принёсшему для китайцев свет знаний и свет культуры. Три тысячи лет войны между племенами китайцев, представляющими жёлтуру расу, и значительно менее многочисленными динлинами, племенами белой расы прошла в три этапа на фоне геноцида дилинов. Каждая веха этого противостояния  белой и жёлтой рас отмечалась изменением стиля китайского письма".

   "Так называемые, иньские письмена получили своё дальнейшее графическое "развитие" в виде головастикового письма, которое использовалось в начальный период династии Джоу ( 1066- 771 года новой эры ). Письменность в эпоху Джаньго получает название стиля дачжуань - подчерком больших печатей. После объединения Цинь Шихуаном разрозненных царств в единую Империю, император приказал своему первому министру Ли Сы произвести "стандартизацию" письма. Новый стиль письма получил название сяочжуань - подчерк малых печатей".

  "Каждая "модернизация" письма сопровождалась уничтожением книг "старого" стиля и переписыванием всего в "новом" стиле. Такие "глобальные" культурные изменения в стилях письма "почему-то" происходили по мере уничтожения присутствия в китайской культуре дилинов. Это даёт право предположить, что изначально племена дилинов формировалис в Древней Индии ( Дравии ). Происходила гражданская война между разными кастами древнекитайского общества, которые формировались представителями разных каст - белой и жёлтой. Касты жёлтой расы подняли бунт против правящей касты белой расы. Всё то, чему белые люди научили племена жёлтой расы, последние обернули в первую очередь против своих учителей, постаравшись при этом не только физически уничтожить своих благодетелей, но уничтожить и саму память о них".

  Эта китайская неблагодарность вернулась "сторицей" китайскому народу в виде английского геноцида,  во времена Опийумных войн, о которых так хорошо рассказал всему миру бывший посол США в КНР, господин Генри Киссинджер, в своей книге "О Китае":

  " В середине 19 века опиум был разрешён в Англии и запрещён в Китае, хотя огромное число китайцев употреблёло его. Британская Индия являлась центром выращивания большей части мирового производста мака в мире. Английские и американские торговцысовместно с китайскими контабандистами проворачивали быстрый бизнес".

  "При цинском дворе обсуждался вопрос о легализации опиума и организации его торговли, однако в конечном счёте было решено покончить с опиекурением, разрушив и ликвидировав всю сеть. В 1839 году Пекин направил Линь Цзэвюя, опытного и хорошо продготовленного чиновника, закрыть торговлю в Гуанчжоу и заставить западных купцов подчиниться официальному запрету. Линь, будучи мандарином традиционно конфуцианского образца, решил проблему так: путём силы и увещевания. Прибыв в Гуаньчжоу, он потребовал от западных торговых миссий собрать все опиумные ящики и уничтожить содержимое. Когда приказ Линя не был выполнен, он установил блокаду всех иностранцев, вклячая даже тех, кто не имел ничего общего с опиумной торговлей. На их фабриках объявили: блокада будет снята только после сдачи контробанды".

  "Линь Цзэсюй следующим шагом направил письмо королеве Виктории, в котором со всем почтением, насколько это позволял традиционный протокол, отдал должное "вежливости и покорности" её предшественников, посылающих "дань" Китаю. Красной нитью послания проходило трнебование к королеве Виктории приказать уничтожить опиум на индийских территориях Великобритании."

   А далее произошли очень поучительные события:

   "Тем временем общественное мнение в Британии расценило блокаду британского землячества в Гуанджоу как возмутительное оскорбление. Члены лобби за "торговлю с Китаем" выступили с петицией в парламенте, требуя объявить войну. Пальмерстон направил письмо в Пекин с требованием "возмещения ущерба и урона, нанесённого китайскими властями проживающим в Китае британским подданным, и за оскорбления, нанесённые этими же властями британской короне". Он также потребовал передать в постоянное пользование "один или два достаточно больших и хорошо расположенных острова на китайском побережье" для размещения складских помещений британской торговли".

  Как же ответили китайские власти разбушевавшейся ненависти британцев?

  "Китайская реакция поначалу была такой, что перспективы британской агрессии расценивались как пустая угроза. Один из чиновников объяснил императору, что большое расстояние между Китаем и Англией делает последнюю слабой: "Английские варвары - незначительная и презираемая раса, полностью полагающаяся на свои мощные корабли и большие пушки, но огромное расстояние, которое им приходится проходить, сделает невозможным своевременное снабжение, а их солдаты после первой же неудачи, без провианта, потеряют моральный дух и потерпят поражение".

  "Однако Лондон не стал медлить. Британцы организовали блокаду реки Чжуцзян ( Жемчужной ) и захватили несколько островов напротив порта Нинбо. Британские корабли быстро превзошли китайские прибрежные оборонительные силы и блокировали основные китайские порты".

  Что же произошло далее в недоумённой головушке китайских чиновников?

  "Китайский высокопоставленный чиновник, Ци Шань, вице-губернатор провинции Чжили, пришёл к пониманию относительной уязвимости Китая, когда его отправили установить предварительный контакт с британским флотом, плывшим на север в Тяньцзинь. Он признал, что китайцы не могут соревноваться с англичанами в огневой мощи на море. Придя к неутешительному выводу о том, что город остался беззащитным против британской морской мощи, Ци Шань попытался умиротворить англичан и отвлечь их внимание заверением в том, что путаница в Гуанчжоу является недаразумением и не отражает "сдержанность и справедливые намерения императора". Китайские официальные лица "выяснят и разберутся с проблемой справедливо, но прежде всего  (британскому флоту) необходимо повернуть на юг" и ожидать китайских инспекторов там. Такой манёвр сработал. Британские силы вернулись назад в южные порты, не нанося вреда открытым северным китайским городам Китая".

   "Оказавшись на посту в южной части Китая, Ци Шань однако столкнулся с ещё более серьёзной ситуацией. Англичане потребовали территориальных уступок и контрибуции. Они прибыли на юг победителями и не потерпели бы ни каких проволочек. После того как британские войска открыли огонь в нескольких местах на побережье, Ци Шань и его британский партнёр по перегноворам капитан Чарлз Эллиот подготовили проект соглашения, Чуаньбискую конвенцию, в соответствии с которой англичанам предоставлялись особые права на Гонконг, была обещана контрибуция в размере 6 миллион долларов США и устанавливалось, что в будущем контракты между китайскими и британскими официальными лицами будут проходить на основе равенства".

  "Конвенцию отвергли как китайское, так и британское правительства: каждое из них увидело в ней элементы унижения своего достоинства. Император отозвал Ци Шаня за превышение своих полномочий и слишком брольшие уступки варварам. Его привезли в цепях, а потом приговорили к смерти ( позднее заменённой ссылкой ). С главой британской делегации на переговорах Чарлзом Эллитоном судьба обошлась помягче. Пальмерстон весьма сурово укорял его за неудачно проведённые переговоры и ничтожные результаты по ним. Пальмертон назначил нового посланника - сэра Генри Поттинджера, проинструктировав его на предмет занятия более жёсткой позиции, поскольку "правительство её величества не может себе позволить, чтобы во взаимоотношениях между Великобританией и Китаем возобладала нерациональная практика китайцев над разумной практикой остальной части человечества"".

   "Прибыв в Китай, Поттинджер усилил военное преимущество Великобритании, установил блокаду ещё нескольких портов и прекратил сообщение по Большому каналу и нижнему течению реки Янцзы. Перед угрозой нападения китайцы запросили мира".

   "Поттинджер получил ещё одного длаву китайской делегации,- маньчжурского князя Ци Ина. Ци Ин работал с англичанами в манере китайской традиционной стратегии, применяемой в случае поражения. Ведя переговоры под дулами орудий британского флота, Ци Ин исходил из того, что происходившее случилось ранее с министрами двора. Именно так частенько поступали власти Срединного государства и ранее: прося отсрочки, произнося имного речей и одновременно выказывая тщательно отменную любезность, они успокаивали и укрощали варваров, выигрывали время и оттягивали тем самым их нападение".

   "Ци Ин изо всех сил старался установить личные отношения со "старшим над варварами" Поттинджером. Он одаривал его подарками и демонстративно обращался к нему как милому и "близкому" другу. В знак дружбы между ними Ци Ин даже обменялся с Поттинджером фотоснимками своих супруг и объявил желание усыновить сына Поттинджера Фредерика Кэина".

   "Поэтому приёмы, устраивавшиеся Ци Ином, его экстравагантная теплота по отношению к Поттинджеру и его семье подчинялись большим стратегическим замыслам, где поведение китайской стороны строго просчитывалось и в определённой мере дозировалось, а такие качества, как доверие и искренность, служили в качестве оружия".

   "Ци Ин продолжал: Конечно, мы должны обуздать их своей искренностью, но гораздо более необходимым оказалось управлять ими умелыми методами. Иногда можно было заставить их следовать по нашему направлению, но нельзя было давать им понять наши мотивы. Иногда мы всё раскрывали так, чтобы у них не возникало подозрений, после чего мы могли развеять их воинственное беспокойство. Иногда мы устраивали для них приёмы и развлечения, после чего они испытывали чувство признательности. А в другое время мы демонстрировали им своё доверие и широту своей души, считая, что нет особой необходимости углубляться в мелкие дискуссии с ними, в результате чего нам удавалось получить их поддержку в конкретном вопросе".

   "Результатом сочетания двух факторов - западных превосходящих сил и китайских психологических уловок - стали разработанные Ци Ином и Поттинджером два договора: Нанкинский договор и дополнительный Боугский договор. В результате договор получился очень унизительным. Предусматривалась выплата Китаем контрибуции в размере 6 миллионов долларов США, уступка Гонконга и открытие пяти прибрежных "договорных портов", где Западу разрешалось устраивать поселения и вести торговлю.Договором успешно демонстрировалась "Кантонская система", при помощи которой китайский двор регулировал торговлю с Западом и ограничивал её ведение только группой торговцев, наделённых специальной лицензией. Нинбо, Шанхай, Сямэнь и Фучжоу дополнительно включили в список договорных портов. Англичане обеспечили себе право устанавливать постоянные представительства в портовых городах и вести переговоры с местными властями, минуя двор в Пекине".

   "Англичане также приобрели право осуществлять юрисдикцию над своими соотечественниками, проживающими в китайских договорных портах. На практике это означало, что иностраные торговцы опиумом подпадали под действие законов и правил своих собственных стран, а не китайских. Этот принцип "экстерриториальности" в будущем стали рассматривать как главное нарушение китайского суверенитета. Однако поскольку о европейской концепции суверенитета в Китае и не слышали, экстерриториальность стала символом того времени, свидетельствующим  не столько о нарушении норм законодательства, сколько о падении императорской власти. Такое "урезание" Небесного Мандата привело к серии внутренних волнений".

   "Английский переводчик 19 века Томас Медоус отмечал, что большинство китайцев сначала не оценили последствий Опиумной войны на длительную перспективу. Они называли уступки вопощением в жизнь традиционного метода поглощения и изматывания варваров. "Огромное тело страны,- полагали они,- может воспринимать прошедшую войну как мятежное нашествие одного из варварских племён, которое сидя в безопасности на своих мощных кораблях, напало и захватило некоторые места на побережье, им даже удавалось захватить в свои руки важный пункт на Большом канале, чем они принудили императора пойти на определённые уступки".

  Но западные державы и не думали так легко успокоиться. За каждой китайской уступкой выдвигалось дополнительное западное требование. Договора, изначально . задумывавшиеся для получения временных концессий, превратились в итоге в процесс, в результате которого цинский двор терял контроль над большей частью торговли и внешней политики Китая. Вслед за британским договором президент США ДЖон Тайлер в спешном порядке направил миссию в Китай, планируя получить точно такие же уступки и для американцев, положив тем самым начало политики, ставшей впоследствии известной как "политика открытых дверей". Французы провели переговоры и заключили свой договор на аналогичных условиях. Каждая из этих сторон. в свою очередь, включала пункт о "начале наиболее благоприятной нации", из чего следовало, что любая уступка, оказанная Китаем другой стороне, должна также предоставляться и подписавшей договор стороне".

   "Эти договора справедливо непопулярны в китайской истории как первые в серии "непопулярных договоров", заключённых под давлением иностранной военной мощи. При заключении договоров в то время больше всего копий ломалось вокруг положения о равенстве сторон. Китай долго настаивал на своей позиции превосходства, укоренившейся в его национальном самосознании и отражавшейся в системе выплаты дани. Теперь же он столкнулся с иностраннойм державой, настроенной решительно на то, чтобы её название было исключено из списка "стран-данников" Китая, и применявшей угрозу силой, чтобы доказать своё равенство с Небесной Династией".

   "Пальмерстон в частых едких письмах к участникам перпеговоров с британской стороны относился к определению суммы контрибуции как к вопросу, имеющему сугубо символический характер. Но он не упускал возможности отругать их за уступки китайским партнёрам, язык которых демонстрировал "утверждение превосходства Китая" или характеризовал победившую в войне Великобританию как подчинённого просителя божественной милости имератора. В конечном счёте взгляды Пальмерстона победили, и в Нанкинский договор включили статью, в которой ясно говорилось о том, что китайские и британские официальные лица отныне будут "сотрудничать... на основе полного равенства".

 Какой же вывод напрашивается сам собой по осмыслении причин и последствий Опиумной войны в Китае? Самый неожиданный- нужно всегда "быть на чеку" и не создавать условий, при которых ваш недруг и недоброжелатель, алчущий жаждой наживы, обогатиться на вашем государстве за счёт головокружительной прибыли, основанной на боли и страдании вашего народа.

 Примечание: Литературный источник:

1. Николай Левашов "Возможности Разума". Москва, Издатель Балабанов. Стр. 50-52;

2. Генри Киссинджер "О Китае". Москва, АСТ. Стр.62-72.

Примечание: Китайский иероглиф "Дракон" взят из преобразованной славяно-арийской руны с помощью хитрого, тройного, китайского преобразования.