Цикл Времена года

Перевал

В горах Тавриды серпантин,
То круто поднимался в небо,
То ниц по каменистым следам
Бежал, пугаясь высоты.

Мы наблюдали пятый час
Его причуды из окошка
И думали, сердясь немножко,
Что море прячется от нас.

Смеркалось. Дымкой перевал
Бодяжил будущие мили.
Мы разговоры заводили,
Чтоб скоротать Земли овал…

Но вот в расщелину горы
Сверкнуло море!
Вмиг осели
Слов поднимавшие метели,
Дорожные говоруны.

Мы в Коктебеле!



Лето в Мещёре (триптих)

1. Жаркий день

Моя лохматая собака
Зарылась в сено с головой
И ни гу-гу.
Житейский атом
Я расщепляю на покой
И небо над пшеничным полем
С чередованием лекал
                изысканных!
Как будто в море
Плывут дельфины-облака…

Айда к реке!

За мной вприпрыжку
Послушный пёс, как под хмельком,
Пшеницы спелой золотишко
Шершавым лижет языком.

Ах, лето-лето…
Лето — это
Миг счастья
С метою в лице
О благе солнечного света
И поцелуях на сенце!
 

2. О Мещёре с любовью!

Пленительна полдневная Мещёра!
Сух и прозрачен заповедный лес.
В колодцах корабельных коридоров
Спит голубая барыня небес.

На старом пне среди осоки рослой
Сомкнула змейка линию в спираль.
В мир незнакомый, как в открытый космос,
Вхожу с опаской городскою… Встарь

Здесь царь Петруша вёсельные струги
Рубил. И гул Петровых топоров,
Как звон к обедне, бередил округу.
А ныне — тишина. Под вздохи сов

Вращаются неторопливо звёзды.
С рассветом лишь лесничий да рыбак
Уйдут протокой, погружая вёсла
В раствор целебно-золотистый… Так

Я брёл по заповедной alma mater,
Ломая паутину сушняка.
Кирзовый полустёртый супинатор
Не различал ни дна, ни маяка.

Лес вывел на змеиное болото.
Собака, чуя, бросилась в траву
И… спрянула! Огромный белый лотос
Вспорхнул, расправив крылья, в синеву.

…Незваный гость на пиршестве природы,
Я плакал. Журавлей «не меньше ста»
Поднялись вслед, выбеливая своды
Урании*… Как в юные лета,

Я горячился сердцем: кто тот киллер,
Которому за грош разрешено
Дырявить небо и румянить крылья
В мангале под весёлое вино?

Однако барыня проснулась. Гром, и ветер,
И «толковище» туч не меньше ста
Замкнули в небесах электросети,
Грозя промыть меня до белого листа!

*Урания — в древнегреческой мифологии муза астрономии.


3. Грибная гроза

Какая ночью была гроза!
Ревела, падая, Божья слеза,
Смывала всё на своём пути,
Словно кричала: «Бога пусти!»

Била по кровлям богатых бонз,
По шалашам из соломы и солнц,
Ночь выжигая, как чёрный квадрат,
Зарницами в тысячи мегаватт.

Мой бревенчатый гугл-батискаф
Паранормальный испытывал кайф
И зависал среди чёрных схем,
Вдали от всех поисковых систем…

                * * *
Когда наутро сошла вода,
Я обнаружил в расщелинах дна
Тысячи зонтиков, рыжий рой.
Божья слеза оказалась… грибной!


У зелёного окошка

Какая странная, назойливая муха?
Летает в комнате и гадит на предметы.
И как противен в душный вечер лета
Коварный жупел комара над ухом!

  Как хорошо по вечерам над речкой
  Сидеть с любимой в запахах сирени,
  Ломать пустяшный стебелёк растений
  И слушать, как колышется сердечко!

Какая муха странная однако?
Пересчитала всё, кроме липучки.
Висят в окне сиреневые тучки,
Готовые вот-вот меня оплакать.

  Ага, попалась, муха дорогая?
  Теперь жужжи иль не жужжи — едино.
  Хотя по совести — я поступил бесчинно:
  Угробил муху, а за что – не знаю…



Зарисовка

Багор* оплавил горизонт
В вечерний пунш зари.
Хмелея, колокольный звон,
Уснул в оврагах и
Рассыпал гулкий звукоряд,
Как тёртую муку,
На гармоническое «ля»,
На крик совиный «У-у…»,
На шорохи ночных зверей,
На шелесты в садах,
На ржанье вольное коней
В подтопленных лугах…

* Багор — (устар.) пурпурный цвет.


Под солнцем Итаки

Море – талая туча,
вдавленная горизонтом
в йодистую и пахучую
плешь между Нилом и Доном!


Сумерки в горах

В лиловых сумеречных мхах
Привычно остывало небо.
Туманы, как седые пледы,
Бродили в толстых армяках.

Напевный глас тысячелетий
Негромко верещал сверчок.
Но вот захлопнул сундучок
И он,
Певец невидимый,
                последний...


Пальмы Афганистана

Грустит придорожная пальма,
Тихо ветвями колышет.
Пальма ветвями, как пальцами,
Неба ласкает излишек.

В небе белое облако
Сахарной ваты слаще.
Облако смотрит: волоком
Мальчик ослика тащит.

Ослик хмурится, топает —
Не мил ему строгий арапчик!
Смеётся над осликом облако,
А пальма грозит ему пальчиком.

Вот вам, друзья, арабеска:
Пальма, Облако, Ослик.
Сейчас там другое место:
Воронка и чьи-то кости…


Лодка в океане

Глазам не верю — Океан,
Притих, как барс, передо мною,
Раскинув лапы к берегам
Ленивой пенистой волною.

Мурлычет полосатый бриз,
Лоснится, щурится под солнцем.
Могучий барс, как хитрый лис,
Притих и ждёт… Искрится донце

Моей неопытной ладьи.
Опасности не ощущая,
От кромки берега вдали
Плыву, не ведая печали.

Вдруг пены яростный глоток
Качнул полуденную лодку,
И рыкнул Барс: «Держись, браток,
Теперь поговорим в охотку!»