Июльское пляжное

В мире
             без любимых
                радиостанций,
без газетных
                статей
                тревожных,
в подчиненьи
                у старых
                засранцев,
этих мерзких
                клещей
                подкожных,
растворившись
                в безликой
                массе,
подбоченясь
                к простым
                решениям;
дважды
            в месяц
                стоять у кассы,
поскорей
              наебениться
                рвение
не покинет,
              в сто крат
                усилится —
благо есть
              на службе
                товарищи,
с кеми
      пьянка
         во злобу выльется;
а назавтра
                внутри
                пожарище
перекинется
                в очаг
                семеечки,
заискрит,
                запылает
                красочно,
где побои
           девчоночек —
                семечки,
где захват
            территории —
                марочен;
православием
                мозга
                отдрочены,
да державностью
                духа
                отстроены,
покалечены,
                знать,
                опорочены,
рабским
    страхом
       навеки пристроены,
лишь
   бюджетный
        сосать сосочечек —
за
   молчание
             о преступлениях;
журналистов,
           вечно
                всклокоченных,
не слышать!
                Не важное
                мнение!
Лишь уткнуться
                в диван
                засаленный,
да пивком
              позалить
                невежество,
жить
       в беспамятстве
                отоваренном,
в матерщинной
                барачной
                несвежести;
по разлинованной
                кальке
                очерчены
все пути,
            все лазейки
                и схемочки,
косноязычье
                отыщет
                доверчивых,
заступившим
            за край даст
                по темечку;
но обезглавить
            всех
                не получится —
политковских,
                немцовых,
                бабуровых
жизнь-колода
            сдавать
                не замучится —
от голуновых,
            навальных
                до дуровых...

Пляж буйствует
                сочными
                красками,
в части неба,
                что вижу,
                ни облачка,
тёплым
    воздухом
          всуе обласканный,
мастерю себе
                с буквами
                лодочку;
чтоб закинув
                за смыслами
                удочки,
выйти
        в море
          свободных идей,
от проспектов,
                кварталов
                и улочек,
коих враг —
        мой невидимый
                гей.