Экстаз Джон Данн

Там, где подушкой на постели
Цвет бременем упал на отдых
Фиалки возлежащей стебель,
Мы были двое, лучшие друг друга.

Ладони были наши прочно скреплены
Бальзамом скорым, сделанным весной;
Лучами были очи сплетены, они вели
Взгляд над стежкою двойною;

Как, наши руки для сплетений, так же
Все смыслы были, нас создать одним,
И образ близости видений наших,
То было воплощеньем нашим.

Когда меж армий равных доля
Не чтит сомнительной победой,
Души наши (для улучшения коих
Мы продолжаем) склоняются меж ней и мной.

Когда наши души в сомнении,
Покоимся как статуи могил;
Весь день, в тех же позах потерянно,
Весь день, и не говорим.

Если кто, любовью столь чистый,
Что так понимает душевный язык,
Кто добротою любви разум выстроил,
Чрез расстояние, нужное им,

Он (не зная, чья душа говорит,
Ведь обе являют, обе молвят похоже)
Взять может новое смешение сил
С частицей чище той, с которой пришел.

Экстаз тот дарит наваждение,
Мы молвили, и говорит мы любим;
Мы видим, вместе с тем, то не влечение,
Мы видим, видели, что было недвижимым;

Пока всех душ совмещение особых
Смесь вещей, не знают, что есть что,
Любовь смешает души смешанные снова
И обе делает одним, любое то и это.

Смещение одних фиалок,
Их сила, цвет их, их размер,
(Что ранее было скудным и жалким)
Умножает верно и двоит.

Когда любовь двоих настолько
Содержит вместе обе души,
Что обладателя душа, откуда та исходит,
От пытки одиночества бежит.

Мы те, кто эта новая душа, мы знаем
Откуда состоим и все мы сделаны,
Для атомов, из коих рост вбираем
Есть души, дивные, неверны переменам.

Но, увы, так длится, и до этих пор,
Наши тела, мы отчего их терпим?
Для нас они, хотя они не мы; мы
Разума создания, они же сферы.

И потому мы благодарствуем
Создали нас, для нас, в посланьи первом,
Для нас оставили мощь чувств,
Ни пыль для нас, но утоление.

Влияние небес сполна не ясно в людях,
Но то сперва впечатается в небо;
Так в душу бы душа могла войти,
Ведь то для тела лекарь первый.

Как наша кровь течет умножить
Души, такие души, каких ей можно,
Ведь пальцы нужно за собой скрепить
В тот тонкий узел, делающий нас мужем,

Так душам чисто любящих надлежно   
К способностям стремление, к предпочтению,
К которым подойти постигнув разум может,
И принцы лживы в заключении.

Так обратимся же к своим телам, не так ли
Кто слаб, в любви является открыто;
И в душах от любви взрастают тайны,
Но все же, тело это его книга.

И если некий любящий, как я и ты,
Услышит этот диалог, столь частный,
Ему позволим нас понять, и он явит
Замену малую, где мы пропасти тел наших.





THE ECSTASY

BY JOHN DONNE

Where, like a pillow on a bed
A pregnant bank swell'd up to rest
The violet's reclining head,
Sat we two, one another's best.

Our hands were firmly cemented
With a fast balm, which thence did spring;
Our eye-beams twisted, and did thread
Our eyes upon one double string;

So to'intergraft our hands, as yet
Was all the means to make us one,
And pictures in our eyes to get
Was all our propagation.

As 'twixt two equal armies fate
Suspends uncertain victory,
Our souls (which to advance their state
Were gone out) hung 'twixt her and me.

And whilst our souls negotiate there,
We like sepulchral statues lay;
All day, the same our postures were,
And we said nothing, all the day.

If any, so by love refin'd
That he soul's language understood,
And by good love were grown all mind,
Within convenient distance stood,

He (though he knew not which soul spake,
Because both meant, both spake the same)
Might thence a new concoction take
And part far purer than he came.

This ecstasy doth unperplex,
We said, and tell us what we love;
We see by this it was not sex,
We see we saw not what did move;

But as all several souls contain
Mixture of things, they know not what,
Love these mix'd souls doth mix again
And makes both one, each this and that.

A single violet transplant,
The strength, the colour, and the size,
(All which before was poor and scant)
Redoubles still, and multiplies.

When love with one another so
Interinanimates two souls,
That abler soul, which thence doth flow,
Defects of loneliness controls.

We then, who are this new soul, know
Of what we are compos'd and made,
For th' atomies of which we grow
Are souls, whom no change can invade.

But oh alas, so long, so far,
Our bodies why do we forbear?
They'are ours, though they'are not we; we are
The intelligences, they the spheres.

We owe them thanks, because they thus
Did us, to us, at first convey,
Yielded their senses' force to us,
Nor are dross to us, but allay.

On man heaven's influence works not so,
But that it first imprints the air;
So soul into the soul may flow,
Though it to body first repair.

As our blood labors to beget
Spirits, as like souls as it can,
Because such fingers need to knit
That subtle knot which makes us man,

So must pure lovers' souls descend
T' affections, and to faculties,
Which sense may reach and apprehend,
Else a great prince in prison lies.

To'our bodies turn we then, that so
Weak men on love reveal'd may look;
Love's mysteries in souls do grow,
But yet the body is his book.

And if some lover, such as we,
Have heard this dialogue of one,
Let him still mark us, he shall see
Small change, when we'are to bodies gone.