Письмо с чеком

  Спускаюсь в фойе, чтобы забрать почту.
  Открываю своё отделение.
  Из него выпадает увесистый пакет.
  От кого бы это?
  А по-американски я мастак читать, но с присущим только мне английским акцентом, что затрудняет понимание окружающим, но не мне.
  И всё же, думаю, переломлю-ка собственное эго, не побегу к переводчику, как-нибудь сам справлюсь.
  Я у них тут в Нью-Йорке уже 44-й год гощу и языковую вину на себе не ощущаю, хотя в глубине души где-то страдаю.
  Нетерпеливо разрываю пакет.
  А там среди лент и конфетти чек на моё имя.
  Хватаю его дрожащими ещё нетрясущимися руками и, напрягая помутневший мозг с остатками зрения, читаю напечатанное почему-то арабскими цифрами "250.000 долларов".
  В полуобморочном состоянии разворачиваю прилагаемое к нему письмо:
  "Получателю сего присуждается крупное вознаграждение за раскрытие заговора против немощных стариков, находящихся на государственном обеспечении. До этого пострадали тысячи невинных одуванчиков, слетев в могилу преждевременно. В заговоре были замешаны бесчестные агенства по уходу за ними, подсылавшие старикам мужеского пола красавиц женщин в целях всеобемлющего обслуживания. Эти дамы справлялись с поставленной перед ними задачей за несколько недель, отправляя своих подопечных на тот свет. Своим докладным письмом в наше Благотворительное Общество по защите старых и обездоленных Вы сослужили неоценимую услугу, хотя и увеличили государственный долг на десятки миллионов долларов. Государство не скажет Вам за это спасибо, а мы скажем."
  Я прижал чек к груди и стал ждать, когда придёт моя тридцатилетняя красавица-сиделка копия демоническая Марлен Дитрих и смотает на угол за шампанским, которое мы вместе разопьём в постели по такому случаю.