Оглядываясь...

 
Оглядываясь

С годами сыпется песок и рифм докучливая прана.
Смахни с дорожки дней следок, и будто не было меня,
Но
Лёгкие, как дым, следы плутают меж цветущих вишен,
И значит, жив ещё пиит, ещё да здравствует и пишет!

О, этот старенький пиит от юности был неудачник!
В вертеп полуночных столиц он шёл, как юный барабанщик,
И бил в свой юный барабан, не ведая судьбы капризы.
А между тем его судьба иные примеряла ризы.

Пиит похож на мудреца. «Чуть что» – он пробует цикуту.
Он глух на окрик подлеца и никогда ни на минуту
Не изменИт своей судьбе, не обнаружит искус черни:
Брататься в стаю при Луне и выть с листа этюды Черни…

О, милый сердцу моему, поэт высокого забвения!
Ты бродишь рано поутру ещё до света представленья
По тонким долам сновидений в терновом венчике простом,
Свои разбрасывая тени, как строчки, на листе пустом.


Гибель героя

Бывают крепости, где штурм — сплошная радость.
Гарцует конь у крепостной стены.
Великодушием поглаживая слабость,
Ты требуешь ключи.

Бывают крепости из рода Исмаилов.
Пружинит воздух, льётся трель сверчка.
И в тишину полуденной могилы
Ложится тень былого смельчака.

Во мраке вечности, под крепостной оградой
Припомнятся герою дней лужок,
Пьянящие мгновения осады
И шлем в крови, как ковш на посошок.

Припомнит он, вычерпывая память:
Победные застолья, жар огня,
Батисты дам и рыцарское знамя,
И быстрый век крылатого коня…

Ему вдогонку с крепостного края
Махнёт рукой плечистый Исмаил,
И ласточка вспорхнёт, как запятая.
Крылатая крикунья,
В небе тая,
Его окликнет: «Тая, тая, тая!..»,
Что б он в земле, в фундаменты врастая,
Беспамятство живых не ощутил…


Солнечный зайчик

В толкотне пересудов и пенистой похоти пива
Мы плывём по теченью событий и временных лет.               
Мы хороним друзей, как свои засыпаем могилы,
У бессмертия вымолив лишку за пару монет.

Мы не чувствуем боль, когда наши года-проходимцы
Монотонно скользят в кровотоках невидимых ран.
Нас заботит одно: не пролить бы нам пиво на пиццу,
Ведь Земля под ногами летит к незнакомым мирам.
 
Нас приводят в восторг банкоматы, мобилы и Ксюши,
И спортивный авто с ароматом крутых сигарет.
Мы забыли, как в детстве душа барабанила в уши:
«Просыпайся скорей, опоздаешь на солнечный свет!»

…Замолкает в ночи костровой, сон порожнее курит.
Чу, колышется в капле росистая звёздная гать.
Неужели нам нужно напиться какой-нибудь дури,
Чтоб планету хотя бы на будущий миг наверстать?..

…Утром ранним, когда голова отболит и отплачется,
и в гранёные формы вернётся простая вода,
ЗакружИтся в прокуренной комнате солнечный зайчик,
И закрУжатся вслед медальоны шкафов — зеркала!