Nature morte

Стебли морской капусты.
Песок заскрипел на зубах
И вспомнил я, что старею.

Басё

Восьмой десяток… Шутка ли сказать…
Дряхлеет тело, седина всё гуще,
Душа порхает в поднебесных кущах
Любви прошедшей, словно стрекоза.
Душе легко, её не давит вес
Прошедших лет, былых воспоминаний,
Знай, пишет всё, что приключилось с нами,
Прокладывая тропку из словес.
Куда? Не знает. В этом ли вопрос,
Да и ответа вряд ли кто-то сыщет.
Что толку ворошить золу в кострище
На перекрёстках тысячи дорог?
Что толку бесконечно вспоминать,
Пытаться как-то оживить былое,
Укрытое надёжным пыльным слоем,
Запрятанное в самых старых снах.
Восьмой десяток… Верить или нет?
Скрипят суставы, в голове круженье,
Удачный день приходит одолженьем,
А дальше – на войне, как на войне.
Свистят как пули месяцы, года,
Не увернёшься, каждый выстрел – к цели…
Душа-девчонка в престарелом теле,
Печально. Окаянный календарь
Свои листки теряет всё быстрей,
Я их давно менять не успеваю.
Куда сегодня выведет кривая?
Поди, узнай. И не предусмотреть,
Когда спадёт его последний лист,
Который это будет день недели,
Когда поймёшь, что время на пределе,
Что не актёр, давно простой статист,
Которого не трудно заменить –
Статистов тьма, актёров – единицы.
Уснуть, пожалуй… Что-то мне приснится?
С веретена спадает тихо нить,
С песчаных замков сыплется песок
Тончайшей струйкой, как в часах песочных,
(старинных, но, на удивленье точных),
Судьба своё вращает колесо.
И шелест старых мельниц ветряных,
И шорох жерновов, давно истёртых…
Всё аккомпанементом к натюрморту
В тонах пастельных, где фрагмент стены,
Скамья и стол, кувшин, давно пустой,
Краюшка хлеба, сыр для мышеловки…

Написано с привычною сноровкой,
Жаль, не тобой, мой свет, и не о том.

5.08.16. - деньрожденьице моё))