Двойное счастье!

-  Паша, а Паша! – голос жены пытался пробиться к моему сознанию, через сон.
- Ну, что ещё случилось? – спросил я, переворачиваясь на другой бок и натягивая на себя одеяло.
- Ой, мамочка, кажется началось… Я точно не смогу. Я просто умру, а вместе со мной и моя мечта побывать в Париже! - испугано причитала Даша.
-    Что, началось? – недовольно спросил я, натягивая одеяло на голову.
-    Что, что схватки! – простонала жена.
-     Так, надо скорую вызывать. Нет лучше к Петровичу, пускай в город отвезёт, так быстрее будет – сообразил я.
Уже через минуту, как был босиком в одних трусах, я барабанил в калитку соседей. Собака рвалась с цепи, а Петрович всё не выходил. Мысли о том, что жена нуждается в помощи, заставили меня не только стучать, но ещё и кричать.
- Петрович, Петрович!
В эти минуты, к моему собственному удивлению, голос мой был похож на гудок паровоза.
Вскоре к моей великой радости, в доме соседей зажегся свет, хлопнула входная дверь и заспанный мужской голос недовольно спросил:
- Ну, кого ещё в три часа ночи черти принесли?
Вопрос сопровождался парочкой крепких слов. Калитка с лязгом отварилась и яркий свет фонарика ударил мне в лицо.
Увидев меня босиком и в одних трусах, он недоумевая спросил:
- У вас, что пожар случился?
- Богом тебя прошу, отвези в больницу, очень надо! – затараторил я.
- А я ведь тебя Павел предупреждал, не пей много горячка хлопнет. А ты мне не верил. – строго по-отцовски сказал Петрович.
- Какой пожар, какая горячка? У меня Дашка рожает! - рассердился я.
-  И не надо, так волноваться. Пойди лучше брюки одень. – сочувственно ответил Петрович и заторопился в дом.
«Десятка» - Петровича рвала из последних сил, до Райцентра езды было минут сорок. Всю дорогу Даша охала и ахала, при этом давала мне всякого рода наставления:
- Хозяйство не забывай кормить и родителям моим сообщи, пусть приедет!
Что, касается меня, то я так перенервничал, что даже пообещал бросить пить, лишь бы всё обошлось благополучно. Когда мы приехали, я немного успокоился, самое главное, что успели, теперь жена в руках врачей. Потом пришлось долго ждать. Петрович дремал в машине, а я ходил взад – вперёд и курил одну сигарету за другой.
Стало светать, чувствовалась утренняя прохлада. Почему – то вспомнилось, как пару лет назад, когда мы с Дашей только встречались, она бегала по россе босиком. Длинный светлый волос струился по плечам, на голове венок из луговых цветов, а смех напоминал звон колокольчика. Со стороны она была похожа на лесную нимфу, именно тогда я понял, что по-настоящему влюблён.
У Даши была мечта она хотела увидеть Париж. 
- Поедим с тобой во Францию увидим – Лувр, Версаль, Собор Парижской Богоматери, Эйфелевою башню, посетим Мулен Руж, детям покажем Диснейленд… - закрыв глаза щебетала Даша.

- Ты забыла про Сакре – Кер! – самый большой собор Франции, со смотровой площадки, которого можно увидеть весь Париж. -  напомнил я ей.
Даша настолько верила в исполнение своей мечты, что специально приобрела русско – французский словарик и учила самые необходимые слова и фразы для туристов.

-  Смирнов! – окликнула меня женщина в белом халате, которая стояла на ступеньках у входа в здание родильного отделения.
-  Поздравляю вас с рождением близнецов! – улыбаясь сказала она.
-  А, сын есть? – спросил я.
- Есть, есть целых два! – смеясь, сообщила она мне радостную весть и шагнула за порог закрыв за собой дверь.
Не могу передать чувства, переполнявшие меня в этот момент. Я рванул к машине, в которой дремал сосед.
- Петрович, Петрович! – стучал я в боковое стекло.
- Ну, что радостный такой? Сын что ли? – выходя из автомобиля спросил он.
- Два! – с достоинством ответил я.
- Тогда с тебя ящик водки. – похлопал меня по плечу Петрович.
-  Два! – поправил его я.
Всю обратную дорогу домой, я выбирал сыновьям имена. Заранее зная, что нужно чтобы имя, фамилия и отчество сочетались между собой.
Делился я своей радостью с мужиками целых три дня к ряду так, что забыл про поросенка – Франсуа. Это его, так Даша назвала на французский лад. Я бы за него может и вовсе не вспомнил, да, только пришла соседка и спрашивает:
- А, ты куда поросёнка дел? Пропил, что ли?
- Пардон, мадам! Что за намёки? – оскорбившись подумал я в душе, а в слух уверенно произнёс:

 Да, нет. Дома должен быть!
- Что-то он подозрительно тихий. Вчера орал, как резаный, а сегодня молчит. – не унималась соседка.
Вообще то он страх, какой крикливый и в еде капризный. Главное корыто полное, а он орёт. И, что интересно жижу сцедит, а крутое оставляет. Даша даже его ветеринару показывала, думала Франсуа заболел, но оказалось, что он абсолютно здоров.
Пошли, значит мы с соседкой посмотреть, как там поросёнок. Я дверь в сажу приоткрыл, смотрю он лежит не шевелится, корыто с голодухи бедный сгрыз.
- Собор Парижской Богоматери! – невольно вырвалось у меня.  Меня, аж пот прошиб, ну думаю – сгубил душу невинную… Взял, значит я палку и стал Франсуа осторожно так тыкать, чтобы удостовериться в его кончине. А он, как вскочил, за палку зубами схватился, глаза у него огнём горят! Ну, прямо зверь лютый, а не поросёнок… Я дверь на засов от увиденного, даже протрезвел.
- Сразу много кормить нельзя, ты его водичкой отпаивай. – посоветовала жена Петровича, пообещав про этот казус молчать и жене не рассказывать.
Зато теперь привереда Франсуа ест без всяких там выкрутасов понял, что голод не тётка.
На следующий день приехали тёща с тестем.
- Даша ему такой подарок, сразу двух сыновей, а он пьёт! – стыдила меня тёща.
-  Так это он на радостях! – оправдывал меня тесть.
-  Порадовался и хватит, в город надо ехать, купить всё, что в такие случаи полагается. – не унималась тёща.
Весь следующий день мы готовились к возвращению Даши с малышами. Навели везде порядок, из города привезли большую коляску, предусмотренную сразу для двойни, ванночку для купания, пелёнки и всякие там нужные мелочи.
Когда же пришло время забирать Дашу с малышами из роддома, поехали мы с Петровичем в райцентр. Я купил цветы, бутылку шампанского, большую коробку конфет, чтобы отблагодарить врача, а для жены колечко с фианитом. Относительно подарка для Даши меня надоумил Петрович, и как это я сам не догадался.
На обратном пути я всё присматривался к сыновьям, они словно две капли воды были похожи друг на друга.
- А как же мы их различать будим? Кто из них Андрей, а кто Сергей? – с беспокойством спросил я у жены.
- Да уж разберёмся, как ни будь! – рассмеялась Даша.
- Близнецы, они всегда по характеру разные бывают. – уверенно заявил Петрович.
Вдруг внезапно, как это часто бывает летом пошёл дождик. Это принесло долгожданную прохладу, а на небе образовалась радуга. Мы даже остановились и вышли из машины, чтобы посмотреть на это чудо. В голубом небе висела разноцветная дуга, один край которой уходил за серебристую гладь реки, другой за макушку горы поросшую лесом. Полюбовавшись радугой, мы тронулись в путь.
А дома ожидало нас застолье. Пришли родня, друзья, соседи. Тёща с женой Петровича суетились у стола.
Заведующая детского сада, где до декретного отпуска работала Даша, от имени всего коллектива подарила малышам мягкую игрушку, огромного размера, и конвертик с деньгами.
Захмелевший Петрович взяв на себя обязанности тамады, толкал тосты и сыпал анекдотами, как из рога изобилия.
Одним словом, пили, ели, веселились. Из присутствующих мужиков не пили только двое – я и мой тесть. Я потому что дал слово жене и самому Господу Богу, а тесть потому что язва замучила.
А когда гости разошлись по домам, мы с Дашей ещё долго сидели на ступеньках крыльца, тесно прижавшись друг к другу и планируя нашу дальнейшую жизнь.