Художественный день победы

                ДЕНЬ ПОБЕДЫ

 «Жил был художник. Без мастерской, без мольберта. Рисовал в ванной. Любой при таком раскладе запил бы или впал  депрессию. Первое понятно, второго не исключает. Любой, но не он. Потому что был он из породы людей, из которых вполне можно наделать гвоздей. А такие на жизнь не жалуются.
– Жене не нравится запах краски, – по-военному чётко объяснял мне положение полковник в отставке, – а в ванной можно – там тяга. Жена у меня хорошая женщина. Никогда рисовать не запрещала…

 Вообще, рисовать ему никто никогда не запрещал. Даже в 30-е, когда все серьёзным делом занимались, строили рабоче-крестьянское государство. Он тоже не остался в стороне, пошёл в слесаря. Так впервые у него обнаружилась тяга к деталям. В те времена умели ценить прекрасное. Например, на военных сборах (это когда уже учился в институте) собрались студенты и давай обустраивать территорию перед казармой. Все заборы красят, а наш герой создаёт портреты уважаемых страной людей  – Челюскина и Чкалова (песок: белый, жёлтый, красный).

 Командование, обнаружившее у подчинённого эдакий талант, приказало соорудить перед штабом из чудо-песка лица большевистских классиков: Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Но вдохновляли бойцов лукавые прищуры вождей до первого дождя. Это и вдохновило художника взяться за более основательный материал. За пять лет обучения написал пять портретов (фанера, масло) соседей по общежитию. В год по соседу. Но стране до зарезу требовались военспецы, и вместо художественной академии он очутился в артиллерийской.

 И понеслось! То Халхин-гол с самураями, то белофинны под Ленинградом. В финскую, как всегда у нас в войну, зима стояла лютая. Смазка у пушек замерзала. Мало того что пушки не стреляли, так у нас ещё и будённовки на головах.  При морозе-то – 40! Потом их ушанками заменили. Но этим другие спецы занимались. А задачей нашего героя было срочно организовать производство и отправить на фронт морозоустойчивые боеприпасы. Что и было выполнено в кратчайший срок. Только с финнами разобрались, Отечественная началась.
– Направили меня как-то с рекламациями на Белорусский, – вспоминал отставной полковник. – А что там происходило? Преждевременный разрыв снаряда в спину лётчика. Стоит представитель НКВД, смотрит, кого арестовать. А причина не в браке, а в людской невнимательности. Забыл колпачок со ствола снять, вот снаряд раньше времени и разорвался… На всех фронтах побывал. Всего повидал…

 Следующие пять картин написал уже после Победы. Он надеялся: раз война закончилась, то боеприпасы стране не понадобятся. Масляных красок в радостях накупил целый запас. Но, как на зло, в прессе появилась статья «Черчилль бряцает оружием», и пришлось приниматься за старое. Боевую мощь страны укреплять. А там – Карибский кризис. Потом  – Вьетнам. Следом – Афганистан. Сколько ни брался за кисть, всё выходило не вовремя.

  Так и остаться бы ему примером художника, для которого кипение жизни важнее её изображения. Но тут подоспела пенсия, и он дорвался. Три дня – картина. ещё три дня – следующая. Бывали и перерывы, рыбалка, огурчики на зиму. Но недолгие. В его картинах застыла исчезнувшая, как Атлантида, былинная эпоха, где каждый мог быть героем и созидателем. Первая выставка случилась, когда ему исполнилось девяносто. И это стало его личной победой. Его днём победы».

 Елена Кузьменко.

  06.07.2019