***

Мне давече снилась черная мраморная плита.
Справа эпитафия, а слева в анфас портрет.
Я пыталась, во сне, на ней рассмотреть года.
Мужчина с плиты улыбался мне - возраста нет.
Другие могилы педантично стояли в ряд.
На мне было платье, на улице был апрель.
У мужчины с портрета был вопросительный взгляд:
"Разве не видишь? Каждая могила здесь колыбель."
Вы замечали как на граните отпечатываются глаза?
Люди из камня всегда смотрят прямо на вас.
Их слёзы не более чем утренняя роса.
Но если прислушаться можно услышать их рассказ.
Кладбище - гостинная смерти. В нём опасностей для нас нет.
На плохие поступки обычно толкает жизнь.
Эпитафия скрывала какой-то подъёб про свет
И о том, что мёртвые больше всего хотят - просто быть.
Я проснулась. Мне завтра предстоит долгий путь.
Хотя что, в двадцать лет, можно знать о длине и пути?
Иногда хорошо, что прошлого  не вернуть.
Ещё лучше, что в жизни всегда есть куда идти.
Там куда я отправлюсь, любой мёртвый - живее живых.
Там главная ценность "чтобы всё было как у людей".
Мне там косы плели, перед школой, с волос густых.
Там я узнала - нет никого преданнее нелюбимых детей.
Первый раз за шесть лет родилось во мне чувство тоски.
По стенам, в которых я выросла - на любви и лжи.
Шесть лет от мысли о них у меня сжимались виски,
Руки дрожали и мир вокруг начинал кружить.
Голос с гранита звучит сквозь пару веков:
"Помни, девочка, у вселенной нет ни времени ни обид.
Одевайся теплее, носи подвески вместо оков.
Боли нет. Тебе только кажется, что болит."