ВАЛЯ

Валя жила одна. Вале было 58 лет. У нее была квартира у торгового центра, в котором она и работала. Раньше у нее были муж и сын. Муж умер от водки, сын разбился на машине. Шли годы. Валя приходила с работы, смотрела телевизор. В один отпуск прокатнулась по Золотому кольцу. А так, сидела дома. Была весна. Начал таять снег. Появились лужи. В какой-то момент Валя стала плохо спать. Беспокойство торжественно и неподвластно засело в груди. Тихое, небольшое, но постоянное беспокойство. Капли, таблетки. Включенный ночью телевизор. Выключенный ночью телевизор. Всё мимо. Стало тяжело работать. Снизился иммунитет. Тревога невозмутимым паразитом продолжала жить внутри. На этом фоне все чаще приходили воспоминания. Всё горькие. Пришло лето. Бархатно зазвенели зеленые деревья в парке.

Каждый день был какой-то праздник. Играла музыка. Дети, шары, карусели. Пары. Палило солнце. Вале понравилась предыдущая поездка по кольцу. Неправдоподобная старина. Оживление. Красивые незнакомые люди, у которых была своя красивая незнакомая жизнь. В отпуск Валя поехала. На экскурсии Валя подустала от жары и народу. Автобус ехал и остановился. Все куда-то упоенно пошли. Валя не пошла. Валя зашла в церквушку. Там тихо пели. Валя заплакала. Экскурсия закончилась. Пришла осень. Пожелтели листья. Стало холодать. Вале стало лучше. Тогда, в церквушке, Вале понравилась иконка. Лик Христа с венком. Валя купила иконку. Валя поставила иконку дома на телевизор. Рядом с фотографиями мужа и сына. 

Валя ощущала смесь покоя и радости. Уж очень красивая была иконка. Потом к Вале приходила печаль. Уж очень жалко ей было своих мужчин. Уж очень жалко ей было Христа. Но это была другая печаль. Светлая, и.. тоже радостная. Валя была из неверующей семьи. Бабушки, тетушки что-то там верили, но Валя в это не вникала. Пришла зима. Выпал снег и растаял. Потом таять перестал. Но это был уже не снег, а грязь. У рынка девушка в платке раздавала карманный Новый завет. Валя взяла. Дома немножко полистала. Положила на кровать. Приходила с работы. Смотрела телевизор. Но, все дольше задерживалась на чтении маленькой книжечки. Настал Новый год. Валя пила вино. Смотрела на счастливых звезд в шоу. Смеялась. Подпевала. Потом настало Рождество. Валя смотрела трансляцию по телевизору. Речь Патриарха ей очень понравилась. Будто о ней, Вале, он говорил.

На следующий день Валя зашла в городскую церковь. Это был даже какой-то комплекс. Несколько церквей. Пруд. Садик. Домики. Служители были торжественны. Прихожане спокойны и благодатны. Пришла весна. Год назад у Вали началась бессонница. Сейчас ее как не бывало. Валя ходила в церковь. Но когда не было народу. Задержавшись у какой-нибудь иконы, она долго на нее смотрела. Она будто хотела дознаться у изображенных - где ты сейчас? Почему ты на иконе? Что ты видишь, смотря на меня? Что ты знаешь такого особенного? Как там, где ты? А кругом никого. Пробежит служительница со шваброй. Дьячок чем-то громыхнет. Тетечке в лавочке не до покупателей – что-то она там утром вечно затеет. То ли перестановку. То ли потеряет что. То ли со счету собьется. И все. Только церковный дух, Валя и таинственный святой. Валя выходила из церкви с чувством осознания тайны.

С возвышенным ощущением чего-то особенного она садилась в садике. И просто смотрела на церковь. Она не хотела видеть чужую благодать. Потому что только она знала и видела что-то такое. Чего не знал и не видел никто. Ей нравилось, что она здесь одна. Что ее неосязаемый покой не соприкасается с чьим-то еще. Что никому до нее дела нет. Вот рабочий что-то копает. Или колотит. Вот прошел очень нарядный священник. Но прошел не так, как на службе. А по-простому. Вале было хорошо. Пришло лето. Лили дожди. Каждый день было не больше двадцати градусов. Валя купила себе самый красивый золотой крест на золотой цепочке. Теперь она всегда с Богом. А как ей шел этот крест! Валя была счастлива. По ночам Вале снились сны.

Как она маленькая. Или ее сын, взрослый и важный. Или она целуется с мальчиком из ее класса. Или муж отплясывает. Все было счастьем и радостью. Валя немного продвинулась по работе. У нее появилась мечта – Иерусалим. Места, где жил и ходил Христос. Деньги у нее были. Она жила экономно, и много лет откладывала. Не зная на что. Может, на ремонт. Или могилы. Но Валя боялась самолетов. Она купила несколько дорогих толстых книг о Иерусалиме. И часами глядела на фото святых мест. Фантазия уносила ее саму в те места. И в то, христово время. Много читать Библию Валю не тянуло. Валя даже ни разу полностью ее и не прочитала. Ей казалось, что она и так все знает. Что может ей поведать книга такого, что не видела она в глазах святых?

Пришла осень. Улетели листья. Подмораживало. Валина знакомая из подъезда узнала, что Валя ходит в церковь. Смиренно поинтересовалась. Валя осторожно рассказала ей о своей вере. О притяжении икон. О том, что они ей говорят. О своем знании чего-то такого, чего не знает и не может узнать никто. Об ощущении своей особенности перед этими иконами, которое помогает ей, Вале, жить. Знакомая восхитилась. Вале стало приятно. Прошел год. Валя и ее знакомая часто виделись. Посиживали друг у друга. Валя все больше говорила о своих переживаниях. Снах. О своих мужчинах, которые сейчас со святыми. О магии икон. О том, как она мечтает. Что живет в древние времена и ходит вместе с Христом по древним поселкам.

Знакомая молчала и слушала. Но потом тоже начала понемногу говорить. Как бы о себе. О крещении. И его необходимости. О гордыне. Об исповеди. О язычниках. О том, как и где покупать библию. Сколько ее читать, сколько ее знать. Как и где одевать крест. Какой. О чтении молитв. О расположении икон в доме. О святости церковных праздников. Об грехах. Аде. Троице. Святой воде. Кружила цитатами. Прошло еще время. Валя, увлеченная собственной благодатью, сначала слушала речи знакомой просто как личные подружкины рассказы. Но как – то сидели на скамеечке в парке. Валю осенило. Знакомая все время говорит только о Вале. О ее неправильном методе веры. И не на небесах Валины мужчины. И сама Валя грешница. И не таинственно, а сердито смотрят на Валю иконы. Валя встала и пошла. Наступила весна. Прилетели грачи. Стояли по-особенному предзеленые деревья. Валя больше не ходила в церковь.