Сказ о том, как мужик кобылу продавал

Сказ о том, как мужик кобылу продавал

И за­чем же врут:
«кто ищет, тот об­ря­щет»?
Рас­ска­жу се­год­ня
вам я грус­тный сказ.
Был му­жик; сбы­вал он
на ба­заре кля­чу:
тон­кую ко­былу
с ча­ем вмес­то глаз.

«Э-эй,
кто в Бо­га ве­ру­ет,
про-о-
чим ве­ры нет!
По-од­хо­ди, со­коли­ки,
дё-ёше­во от­дам!

Как лу­на кра­сива,
а гар­цу­ет — ди­во!
Ну и гри­ва си­ва,
смот­ри, меч­тай!
Кро­ви ан­да­луз­ские,
гра­ция фран­цуз­ская,
а ду­шон­ка — рус­ская,
то­ропись, по­купай
(да зря не гла­зей, а на ус мо­тай —
на да­рёный ка­равай
рта не ра­зевай)!»

Вот му­жик
с по­лей идёт с со­хою,
му­жичок наш
ла­пот­ный, прос­той.
«Эй, лю­без­ный,
не скрив­ни ду­шою,
путь за­мед­ли,
с на­ми тут пос­той!
Раз­ве не кра­сива?
И по­ля и ни­вы
пред та­ким-то ди­вом
рас­сту­пят­ся вширь!
Луч­шая ра­бот­ни­ца,
до ов­са охот­ни­ца,
а силь­на! Зас­мотрит­ся
вся­кий бо­гатырь!»

Но му­жик
ка­ча­ет го­ловою,
«Не по сень­ке шап­ка»,
мол­вит и мол­чит.
Взял бы он охот­но,
мо­жет быть, с со­бою,
но она гла­зами
мо­лит, не ве­лит.

«Э-эй,
кто в Бо­га ве­ру­ет,
про-о-
чим ве­ры нет!..»

Мно­го кто
хо­дил да тор­го­вал­ся,
спо­рили, ру­гались,
всяк до ней охоч.
Толь­ко ты ста­рай­ся, не ста­рай­ся,
нет та­кого, с кем бы
та пой­ти не прочь.

Вот и пан,
вель­мож­ный и бо­гатый,
ми­мо про­ходя­щий,
толь­ко пог­ля­дел.
Весь спе­сивой гор­достью объ­ятый,
он один та­кую
взять не за­хотел:
из се­бя всю вид­ную,
быс­трую, за­вид­ную,
и но­ровом смир­ную —
как же, не нуж­на?
С кро­вями ан­да­луз­ски­ми,
гра­ци­ей фран­цуз­скою,
и ду­шою рус­скою…
Брат­цы, во де­ла!

«У ме­ня ко­ней
как зер­на в по­лях,
как на не­бе звёзд:
не соч­тёшь ни­как.
Как ку­ниц в ле­сах —
столь­ко во­роных,
сколь­ко в не­бе птиц —
столь­ко же гне­дых,
мо­лодых ко­был
и же­реб­чи­ков.
Ры­сакам мо­им
звон стремян что сласть,
раз­гу­лять­ся есть
где на пас­тби­щах:
вый­дешь со дво­ра,
и, ку­да ни бачь,
на че­тыре все
све­та ст;ро­ны,
всё мои по­ля,
всё ле­са мои,
там при­волье им,
воль­ным ду­шень­кам.
И хоть мно­го их,
в не­бе звёз­до­чек,
знаю каж­дую
я по име­ни;
всех люб­лю я их,
в стой­ла иду­чи,
и ко­нюш­ни мне
слов­но дом род­ной…
Не про­си, му­жик,
не куп­лю тво­ей —
в мо­ре ка­пель­кой
бу­дет лад­ная,
в сун­ду­ке-лар­це
мел­ким жем­чу­гом,
в див­ном са­дике
по­левым цвет­ком».

Вдруг взбрык­ну­ла
чуд­ная ло­шад­ка,
встре­пену­лась, буд­то
от уда­ра шпор.
Уж она нам
за­дала за­гад­ку:
чем на­нёс оби­ду
этот раз­го­вор?

Знать уж то
судь­ба не да­ла счастья…
Но из­вес­тно точ­но:
даль­ше вдруг она
по­тяну­лась к па­ну
всей сво­ею жизнью,
и, про всё за­быв­ши,
к шлях­ти­чу пош­ла…
Изу­мил­ся
весь на­род ба­зар­ный,
му­жики и ба­бы,
не­бо и зем­ля:
«Гэй, гля­ди,
на­род мой пра­вос­лавный,
за бес­плат­но па­ну
шку­ру от­да­ла!..»

По­гибай же, дур­ная го­ловуш­ка,
про­падай те­перь по­нап­расну ты!
Тебе кли­чут бе­ду пти­цы чёр­ные,
слов­но пла­каль­щи­цы над­ры­ва­ют­ся:

«Ты по­бере­гись
Ты по­воро­тись
Ты ко­му лю­бовь
свою ;тда­ла?
Не приг­ре­ет он,
Не приж­мёт к гру­ди,
Не пой­дёт с то­бой
во ши­року степь.
У не­го ко­ней
что на не­бе звёзд,
и сор­вёшь­ся ты,
слов­но звёз­дочка,
на­пос­ле­док лишь
в не­бесах чер­кнув,
свод не­бес прон­зив
све­том жиз­ненным».

И бе­да
за пти­цей чер­нокры­лой
при­нес­лась, ли­хая,
душ­ная, как дым:
не по сер­дцу па­ну
но­вая ко­была,
он о ней и вов­се
ду­мать по­забыл.

…врут за­чем:
«кто ищет, тот об­ря­щет»?
Есть за­кон жес­то­кий:
как уж ни лю­би,
и от чувств
хоть в воз­ду­хе па­рящим
стань —
но про­тив во­ли
не ви­дать люб­ви.

Ло­шадь в то
по­верить не хо­тела:
сколь­ко сер­дца бы­ло,
всё-та­ки жда­ла;
Но, од­на­ко,
быс­тро за­хире­ла,
и, без­вес­тно ка­нув,
ти­хо умер­ла.

И по­ка жи­вём мы,
то же бу­дет вновь…
Зва­ли ж эту кля­чу
прос­тень­ко:

Лю­бовь.